Страница 98 из 100
- Не торопи, - сказал я, обогнул стол и вальяжно уселся в кресло. Тот факт, чье было это кресло, меня ничуточки не напрягал. Наоборот, я вдруг почувствовал некоторую эйфорию. Видимо, напряжение последних дней наконец отпустило, и пришло осознание безопасности. Или же это была реакция на уходящие снова в сон частицы Айзека. Я уже с трудом мог читать его память.
Айзек засыпал, а я был уверен, что дальше будет так, как сам того захочу. И никак иначе. Хватит уже, наскакался!
- Мне нужно отдохнуть, - заявил я. – Принять ванну. Выспаться. Даже не помню, когда последний раз спал. Я же все еще гость у тебя?
Вадик молча развел руками.
- Ты сам отдохни, - продолжил я. – Хотел ведь. А через сутки я уйду. Обещаю. С Гэйли точно все в порядке?
- Она сейчас в ангаре, в зимнем лесу, - ответил Вадик. – Поела и спит. Тепло, еды много. И опасные хищники больше не вернутся. Она будет пробовать найти ключ от ворот, но так и не догадается, что те уже открыты тобой. Нужно просто слегка толкнуть створки, приводя механизм в действие. Так что, время у тебя есть. Отдыхай.
Я уснул прямо в просторной ванне с теплой, пахнущей цветами, водой, и проспал несколько часов. Вода даже не остыла. Затем вылез и, не вытираясь, надел приготовленное мне чистое белье. Здесь было огромное окно до самого пола, открывающее вид на заснеженные горные вершины. Заходящее солнце окрашивало их в багрянец, и оттого вся комната казалась залита кровью.
Я вышел в спальню, упал на кровать, закрыл глаза. Лежал так какое-то время, пытаясь снова провалиться в сон. А потом в дверь деликатно постучали.
- Войдите, - прошептал я, не открывая глаз.
Меня услышали. Дверь открылась, и в проеме появился высокий старик. Я узнал Эргола. На фотографии он выглядел постарше.
- Я не помешаю? – спросил он, не смея войти.
- Заходи, - ответил я, принимая сидячее положение. – Все равно уже не сплю.
- Я проститься хотел, - сказал Эргол, делая шаг вперед. Прислонился плечом к дверному косяку. – Теперь у меня смертное тело, и уже отнюдь не молодое. Так что буду ценить каждый день.
- И куда ты пойдешь? – спросил я. – Станешь Богом в своей собственной вселенной?
- Нет, конечно, - махнул тот рукой. – Чтобы стать Богом, нужно хотя бы верить в себя и иметь ответственность. А я пока не готов. Зато обрел память, вспомнил детей и внуков. В сердце снова тепло, - он стукнул кулаком себя в грудь. – Найду их, обниму. Мне есть, что им сказать.
- Хорошее дело, - согласился я.
- А ты сам куда? – Эргол вопросительно приподнял брови.
Я вздохнул, потер ладонью лоб. Сказал:
- Не решил еще. То ли к умным податься, то ли к красивым. Такие перспективы открываются, что аж страшно.
Эргол усмехнулся.
- Ну-ну, - произнес он. – Главное, не делай глупостей. А в остальном, удачи тебе. Ну, я пошел.
- И тебе удачи, - бросил я. – Береги себя. Теперь это важно.
Эргол повернулся, закрывая дверь. Но в последний момент вдруг передумал.
- Нет, я так не могу уйти, - произнес он, и зашел обратно. – Ты ведь все-таки злишься на меня за тот выстрел. Верно? Ну, скажи мне прямо, как есть.
- Я уже не злюсь. Ты просто убил меня, всего-то. С таким отношением к смерти, как у тебя, это всего лишь перезагрузка. Ты привык уже, и тел не считаешь. Ни своих, ни чужих. А другие люди иначе думают.
- Прости, - губы старика затряслись, глаза заблестели. – Мне действительно трудно было решиться. Но ситуация требовала…
- Ага, - я подошел к нему, взял за локоть, усадил на диван.
Бар нашелся там, где ему и следовало быть, – возле изголовья кровати, на расстоянии вытянутой руки. Достав граненую темную бутыль и два стакана, поставил на тумбочку. Судя по запаху, в бутылке был коньяк, и весьма недурственный. Плеснув в стаканы по чуть-чуть, протянул один Эрголу.
- Ситуация требует, - пояснил я и сделал глоток. Теплая волна хлынула в желудок, а затем разлилась по всему телу.
Я никогда не любил крепкий алкоголь, особенно при моем темпе жизни на Земле. Разум всегда должен был оставаться ясным, иначе не выжил бы. Но в данный момент нужно заглушить лишние мысли. Эрголу, впрочем, тоже.
Ему хватило чуть больше ста грамм, чтобы бухнуться передо мной на колени и молить о прощении. Я прощал его, снова и снова. А он не верил. Цеплялся руками за мои штаны, тянул на себя, причитал. Потом я все же уложил его на кровать, где он и вырубился. Я накрыл его одеялом и, слегка покачиваясь, вышел из спальни.
Надеюсь, Вадик уберет из наших тел продукты распада алкоголя? Что ему стоит? А то начинать новую жизнь с перегаром как-то не красиво.
- Отправь меня к ней, - заявил я с порога, едва открылась дверь кабинета.
Вадик вопросительно уставился на меня.
- Ты решил?
- Да. Я хочу к Гэйли. А потом мы вместе уйдем так далеко, что ни одна собака не найдет. Как сделал Айзек.
- Что ж, это твой выбор. А вот разделит ли его Гэйли? У нее сейчас начнутся все прелести здорового женского организма со всеми гормональными всплесками, перепадами настроения, циклами. Поведение изменится. Готов к этому?
- Справлюсь, - ответил я.