Страница 48 из 193
***
Старуха долго смотрела в след Полю, и когда тот скрылся за зарослями кустарника, тихо проговорила сама себе: – вот если бы мне знать, что да к чему. Если бы… Однако… одна загадка разгадана, другая увидена, и теперь многое встало на свои места. Вот же выдумщица! Вот же проказница! И как всё мудрёно придумала. И ведь всё перед глазами нашими. Ничего не скрывала. Да только слепы мы. – Засмеявшись она вспомнила хорошо известное, жившее с человечеством всю его историю, изречение: «По образу и подобию своему». – Бросив ещё камушек, она вздохнула. – А вот кабы знать, что ищет Странница... – И снова повернувшись вслед скрывшемуся за холмом Полю, тихо проговорила обращаясь к нему, ушедшему: – а ты иди, Поль, иди. Тебе идти на восток, но смотреть на запад, а пойдёшь на запад – вороти свой взгляд на восток, а уж мы приглядим за вами, да посодействуем.
<p>
<a name="TOC_id20251738"></a></p>
<a name="TOC_id20251740"></a>Глава 10 ВРЕМЕННОЙ ИЗЛОМ
И снова круги. Множество их. И все они вращаются. И нет у них одной, общей для всех, оси. Нет центра. Нет общей, объединяющей их мелодии. Но во всю эту какофонию движений, во всю многозвучность контрапунктов, взрезая пространство, врывается страстный порыв, силой своей превосходящий сумму всех этих множественностей.
И вот уже ошмётками памяти разлетаются замыслы и деяния. Скручиваются в тугой рог витки ещё не наступившего и уже прошедшего. И скручено в тугой узел само пространство. И сталкиваются в нём векторы времён. И крошатся. И осколками падают передо мной. И поднимаю я эти осколки. И собираю из них дорогу своего стремления. И встречаю на ней саму себя. И встаю перед выбором. А оглянувшись, вначале на восток, а затем на запад, принимаю решение. Иначе не быть мне Странницей. Ибо дорога моя есть воля моя.
***
– Лили! Милая, милая Лили! Как же я рад видеть тебя! Боже! Сколько лет! Сколько зим! А ты не изменилась. Всё так же хороша! Какая неожиданная встреча! Здесь! В этом, Богом забытом месте!
Высокий, крупный, с бычьим лицом и такой же шеей, мужчина, обнял, почти сгрёб в охапку маму, приподнял над землёй и стал кружить. Мама смеялась, и, сквозь смех, пыталась что-то говорить.
День был наискучнейший. Да и каким он мог быть с этой чёртовой гонкой по городу в поисках вариантов покупки жилья? Муторные посещения агентств по недвижимости, бесконечные обсуждения вариантов, и передвижения из одной части города в другую с остановками для осмотра домов, домиков, и, просто квартир. Отвратительная слякоть сентября выматывала, выветривала и наполняла студёной влагой всё, от обуви до шарфа. Но мама, неугомонная в своём стремлении свить уютное гнёздышко, не желала замечать сырых ног и промозглого ветра. Они переехали в Анкоридж совсем недавно, после того как в местности где они прожили много лет, на востоке штата, в нескольких километрах от границы с Канадой, закрыли последнюю школу.
«В кафе бы какое зайти. Сил нет уже. Есть хочется аж жуть. А маме всё нипочём. А ещё мужик этот нарисовался. Чтоб его!» – досадовала девочка.
– А эта милая леди? Никак дочь твоя?
– Моя дочь…
– Да! Да! Как на тебя похожа! – прервал маму Большой Бык.
«Хах! Большой Бык, – девочка хмыкнула. – Ну, теперь я знаю как его зовут».
– Милые дамы, а не зайти ли нам в какой-нибудь ближайший ресторанчик? Вижу, вы устали. Посидели бы, подкрепились, пообщались. И, кстати, я знаю здесь неподалёку одно уютное местечко с хорошей кухней. Здесь. Вот, буквально за тем перекрёстком, – мужчина показал рукой вправо по улице. – Ну же! Здесь неуместно думать! Я угощаю.
«А ничё, этот, Большой Бык. Варит. Плюс в карму». – Девочка приободрилась и весело зашагала за взрослыми.
Ресторанчик располагался сразу за углом, окнами выходя на, пересечение 36-ой Западной улицы и бульвара Арктик. В будний день народа было немного. Три четверти столиков свободны.
Устроившись за столом в углу зала взрослые взяли буклеты с меню и выбирали блюда. Девочка, порывшись в своём рюкзачке, выудила из него блокнот и карандаш, открыла на чистом листе, написала сегодняшнюю дату, и будто от скуки принялась рисовать выводя карандашом волнистые линии, завиточки, чёрточки, и всё это, если и имело какой-то смысл так только для неё одной.
– Рисуешь? – мама девочки отложила буклет и заглянула в блокнот.
– Да. Просто чиркаю разное, пока вы выбираете что поесть.
– Тебе не пора новый купить?
– Здесь ещё много листов чистых. Мам, – девочка задумчиво посмотрела на мать. – Когда я снова поеду к бабе Лизе?
– К кому? – женщина явно не понимала о чём спрашивает её дочь.
– К бабе Лизе. Я раньше каждое лето у неё гостила.
– Доченька, снова ты об этом. Нет ни какой бабы Лизы, – мисс Бишот не на шутку встревожилась, но постаралась скрыть это от дочери.
– Мама, но как же так-то?! Я, когда последний раз уезжала от неё, там ещё Поль оставался, и он так и не вернулся, а уже должен был.
Мама девочки взяла её руки в свои и бережно их гладила. – Давай поговорим о чём-нибудь другом.