Страница 37 из 57
— До свидания, мисс Вареску.
— До свидания, Милена.
В гостиную влетел Стефан и закружил меня по комнате, поймав в объятия.
— Габи, Габи, любовь моя. Я так скучал. Никогда больше не отпущу тебя никуда одну. Мы могли бы поехать вместе и черт с этими съемками, все равно без тебя ничего стоящего не получилось.
— Подожди, Стефан, отпусти меня. Я тоже соскучилась. Давай выпьем и поговорим, только сначала съешь чего — нибудь. Как твой желудок?
— К черту желудок, Габи! Я соскучился. Тут Фрид приглашал на разные вечеринки и знаешь, Габи, у меня практически ничего ни с кем не было. У меня даже не встал на тех девиц. Ну, сначала не встал. А потом уже, когда …
— Стефан, прекрати. Я не намерена слушать о твоих сексуальных похождениях.
— Так не было почти этих похождений, Габи. Я и пытаюсь это тебе сказать. Ты знаешь, я, наверное, повзрослел и понял, что мне никто кроме тебя не нужен. Пошли в спальню, к черту ужин. А вот выпить не мешало бы.
Он прошагал к бару и стал перебирать бутылки.
— Хочется сегодня чего — нибудь особенного.
Я беспомощно вздохнула. Ну, как ему сказать?
Наконец, Стефан выбрал бутылку моего любимого вина, подхватил два фужера и прямиком отправился в мою спальню, мне пришлось бежать за ним следом.
— Что за черт? — Услышала я, уткнувшись с разбега в его спину. Он стоял на пороге моей спальни и смотрел на собранные сумки и чемоданы.
— Стефан, — как можно мягче начала я. — Давай пойдем в гостиную, сядем и поговорим. У меня для тебя есть прекрасные новости.
— Что за черт, я спрашиваю? — Он обернул ко мне разъяренное лицо.
— Я хочу переехать к себе, Стефан, — как можно спокойнее проговорила я.
— Ты хочешь что…?
— Я… хочу… переехать… к себе… в квартиру, — я начала заводиться.
Что за бестолочь, которая не понимает с одного раза?
На пол упала бутылка, разбившись вдребезги и обдав мои ноги брызгами вина. Я стала отступать. Стефан шел на меня, угрожающе размахивая бокалами, и орал как резаный.
— Шлюха, шлюха… Ты уходишь к этому Брайсу? Что, нашла папика поупакованней? Сколько он тебе предложил?
Я отступала спиной. Бокалы как шпаги сверкали у меня перед носом.
— Я уничтожу тебя, сука. Я четырежды грифононосец, и мое слово кое — что значит в мире кино. Ты попадешь во все черные списки, которые только есть. Ты будешь сниматься только в самой дешевой порнухе, а я буду смотреть эту порнуху и дрочить на тебя.
Все! Достал! Уйду, значит, без вещей. Жаль, что не переоделась для улицы, на мне было обычное домашнее платье. Я взглядом стала искать сумку и телефон. Надо вызвать такси. Налички, по — моему, у меня не было, но в сумке лежали карточки. Подъеду к банкомату, сниму деньги.
Но мой маневр был разгадан. Бокалы полетели в мою сторону (слава богу, мимо), сверкнув радужной россыпью брызг. А сам Стефан переместился за мою спину, перегородив выход.
— Ты никуда не уйдешь, Габи, — прошипел он, — ты останешься со мной. И с сегодняшнего дня, если будет нужно, я прикую тебя к себе наручниками.
— А вот хрен тебе.
Я повернулась, с независимым видом прошла опять в гостиную, поковырялась в баре, достала бутылку текилы (мне сегодня нужно что — нибудь покрепче вина), бокал себе (одна штука), и с независимым видом уселась на диван в гостиной, предварительно налив полстакана огненной воды.
Маленькими глотками попивая крепкую жидкость, я постаралась отключиться от яростного выступления Стефана. Я прекрасно знала, что он мне скажет — шел этап «праведного гнева», это минут пятнадцать точно. После этого можно уже будет предложить выпить и ему, и тогда мы, может быть, что — то обсудим. Я пила, молча смотря в потолок, и старалась особо не вслушиваться в виртуозно подобранные ругательства Стефана. Одна из фраз, им произнесенных, меня насторожила.
— Что ты сейчас сказал о Фриде? — вступила я. — Повтори.
Голден оборвал фразу как споткнулся. Его глаза прищурились.
— Причем тут Фрид? — опять заревел он. — Я тебе рассказываю, что не отпущу тебя никуда одну. Фрид предложил мне тот сногсшибательный сценарий бесплатно, если я не буду снимать тебя в следующем фильме, но я отказался.
— Фрид не хочет, чтобы я играла в твоем следующем фильме? — Медленно выговаривая, переспросила я. — Почему?
— А кто его знает? Я сначала думал, что он тебе симпатизирует. Он же разговаривал с тобой тогда в вагончике о главной роли?
Я неопределенно повела плечом, а Стефан мрачнел на глазах.
— Га — а–а — би — и–и, — растягивая гласные, зашипел он. — Вы чем там с ним занимались в вагончике? Ты ему дала, и поэтому он не хочет тебя видеть? Или ты ему не дала, и он так мстит тебе?
— Стефан, — я уже устала от его дурости, — ты как Шекспир. Только там: «Быть или не быть?», а в твоей интерпретации: «Дала или не дала?». Не давала я твоему Фриду.
Стефан сразу расслабился. За что я его люблю? За то, что мы всегда говорим друг другу правду, какой бы нелицеприятной она не была, и верим друг другу на слово. У нас такие отношения установились с самого начала. Сейчас, узнав, что такое любовь, я поняла, что кроме дружбы, у нас со Стефаном большего и не было.
— Так это он мстит тебе? — хохотнул уже другой Стефан. — Молодец, крошка. Нам, конечно, Фрид нужен, не буду скрывать. Верткий он малый! И сценарий хорош! Но я отказал ему, — он гордо вздернул голову и повел плечом. — Я сказал, что в своих фильмах буду снимать только тебя и, вообще, мы скоро поженимся.
Я поперхнулась текилой, закашлялась, и на глазах выступили слезы. Стефан сел передо мной на корточки и стал заботливо их вытирать.
— Ну, малышка, ну, не плачь. Я никому не дам тебя в обиду.
Что за дурак! Стефан как всегда на своей волне и ничего не видит вокруг. Мне стало так его жалко, так захотелось защитить от неприятных новостей. Я обняла его за шею и тихо — тихо, успокаивающе, начала:
— Стефан, дружочек мой, я договорилась по твоему вопросу. Считай, что ты уже под крылышком Баррингтона. И еще Ирвин… мистер Брайс, будет полностью продюсировать твой следующий фильм. Снимай, что хочешь и как хочешь.
Счастливый взгляд был мне наградой.
— Ты сделала это, Габи! Я всегда верил в тебя. Давай уже прекратим ссориться. Я больше не буду шляться по девкам. Я понял, что мне нужна только ты. Давай поженимся, Габи?
Я еще крепче обняла его и погладила по голове:
— Стефан, скажи ты мне это года три — четыре тому назад, я бы согласилась не задумываясь, и была бы тебе хорошей женой, но сейчас все изменилось. Я полюбила, Стефан. Я знаю теперь, что такое любовь.
— Это Брайс? — глухо спросил меня он.
— Да. Это Брайс.
— Но он никогда не жениться на тебе, Габи. У них свой избранный круг. Он не женится на актрисе.
— Мне все равно, я люблю его. К тому же, он уже сделал мне предложение.
Стефан быстро отстранился и вопросительно посмотрел мне в глаза.
— И ты согласилась?
— Я бы с радостью, — печально проговорила я, — но я сделала ему очень плохо, я подвела его, и, скорее всего, этой свадьбе не бывать.
— Он обидел тебя?
— Нет, Стеф. Это я обидела его.
— Зачем?
— Я не хотела. Просто так вышло.
— Так он жениться на тебе или нет?
— Нет. Скорее всего, нет.
— Так выходи за меня.
— Нет, Стефан, не могу. Я узнала, что такое любовь и хочу выйти замуж по любви.
— И что ты собираешься делать?
Я развела руками.
— С этой любовью не повезло. Буду ждать следующую.
ГЛАВА 31
На следующий день на съемке Стефан был непривычно тих и задумчив. Всей нашей группе это было в новинку, но все усиленно делали вид, что ничего не замечают.
У нас была большая сцена с Ливси, почти самый финал. Мы с «голубым другом» выясняли отношения. В результате этого выяснения, наши герои, в конце концов, расставались. Сцена была печальна и пронзительна и полностью соответствовала моменту. Я окинула взглядом съемочную площадку, в стороне увидела Фрида, который стоял, сложив руки на груди, и в упор смотрел на меня. Губы сжаты в тонкую ниточку, ноздри раздуваются, глаза прищурены. Да, не позвонила! Да, не сообщила о приезде! И что? Сам говорил, что те документы, что я своровала, бесценны. Вот и нечего таращиться!