Страница 5 из 10
– И что? – после приличной дозы алкоголя Василий туго соображал, но, кажется, догадался, чего хочет Игорь.
– Давай, Тимку перетащим и усадим за руль, ну будто он вел машину. А, Вась, помоги! Его точно не посадят, а мне помочь некому, сам знаешь.
Вася глянул на брата, потом на Тимофея, затем на мужика. Соображает Игореха, и как же не помочь младшему братишке?
– Ладно, давай, только быстро, пока никого нет. Мужику срочно помощь нужна.
Ребята взяли под руки Тимофея, все еще пребывающего в бессознательном состоянии, и перетащили на водительское сиденье. Вася для убедительности положил руки Тимофея на руль, потом протер рукавом торпеду напротив пассажирского сиденья.
– Кажется, все. Вызываем полицию, – Василий достал телефон.
Игорь с ужасом смотрел на мужика у обочины. Поджилки тряслись, весь хмель из головы выветрился, и ужасно хотелось удрать отсюда куда подальше! Он никак не мог осознать, что произошло. Неужели он убил человека? Нет, нет! Только не это! И вообще, это не он! Это Тимка! Ведь это он был за рулем, он! Игорь пытался убедить себя, что все так и было. И ничего страшного! У Тимы отец крутой бизнесмен, он его в два счета вытащит. Он тряхнул головой, пытаясь прийти в себя.
– Слушай, а давай смоемся, – предложил Игорь.
– С ума сошел? – Вася покрутил у виска. – Тимка может не помнить, кто сидел за рулем, но то, что мы с ним были в машине, точно вспомнит. И Кара видела, что мы вместе уехали. И потом, кто будет давать показания? Если не хочешь в тюрьму, то надо взять себя в руки.
– Хорошо, – трясся от нервного напряжения Игорь. – Только смотри, не проговорись. Слушай, а Каролина не видела, кто сел за руль?
– Думаю, нет, она же сразу в клуб вернулась. Да не волнуйся ты, никто ничего не узнает. Будем говорить все, как было, только за рулем сидел не ты, а Тимофей Аматуни.
Игорь судорожно передернул плечами и только кивнул.
Вскоре приехала скорая помощь, затем ГАИ. Тимофей пришел в себя и, абсолютно ничего не соображая, озирался по сторонам. Потерпевшего увезли на скорой с мигалками. Игорь выдохнул, может, обойдется, и спасут мужика?
После составления протокола всех забрали в участок для дачи показаний. И только спустя пару часов Василия с Игорем отпустили, а потихоньку приходящего в себя Тимофея, отправили в «обезьянник».
***
В понедельник с утра Катерина в некотором волнении предстала пред очи своего наставника и старого друга ее отца, Северова Евгения Егоровича.
– Здравствуй, Катюша, заходи, заходи, – встал ей навстречу Северов.
– Доброе утро, дядя Женя. Ой, простите, Евгений Егорович, – Катя смутилась и нервно поправила воротник блузки.
Он был искренне рад и по-отечески обнял дочку старого товарища.
– Перестань, я тебе не начальник, у тебя свой есть. А я так, наставник только. Надо же, какая ты! Умница, красавица! Вот отец гордился бы тобой. Адвокат, как-никак!
– Да нечем пока гордится-то, – еще больше засмущалась Катерина. – Адвокат я пока никакой. Вот будет опыт, тогда…
– За это не волнуйся, я же не зря тебя к нашему отделу прикрепил. Поднатаскаем, а там, через полгодика-год отпустим в свободное плаванье.
– Очень бы хотелось.
– Ладно, не переживай. У нас ты быстро поднатореешь, а вскоре, глядишь и прославишься, как Гриша, отец твой. А пока приступай к своим обязанностям. Пойдем, покажу кабинет, стол. Специально для тебя выделил. Не бегать же тебе из своей конторы постоянно?
– Спасибо, – стушевалась Катя, – да тут недалеко.
– Вот, заходи. Дела посмотрим, которые передаем в суд. Работы много, так что не расслабляйся.
– Дядя Жень, а по делу отца так ничего и не удалось узнать? – семеня за ним спросила Катя.
– Нет, милая, – обернулся Северов и тут же виновато отвел глаза. – Ничего, никаких следов. Глухарь, одним словом.
Катерина вздохнула, тогда сразу сказали, что заказное убийство, и скорее всего, связанное с каким-то делом, которое вел отец. Но так ведь всегда говорят…
– Евгений Егорович, – подошел к ним дежурный. – Там этот, гонщик бузит. В дверь кулаками бьет, матерится.
– Ничего, пусть еще посидит, подумает, – отмахнулся Северов.
Они зашли в кабинет, Евгений Егорович представил девушку коллегам, усадил за стол и нехотя пошел в допросную, сказав напоследок:
– Катюш, сиди пока, изучай дела, вникай. А Леша тебе поможет.
Леша Савельев, молоденький парнишка, рыжеволосый и улыбчивый с готовностью кивнул.
– Все расскажу, объясню, не волнуйся, Егорыч.
– Ну вот и ладно, – успокоился Северов и скрылся за дверью.
***
Тимофей Аматуни ходил по допросной и настойчиво требовал своего адвоката. Он провел за решеткой ночь и еще почти полдня, но ему до сих пор не дали возможность позвонить отцу. Парень негодовал, стучал в железную дверь, матерился и грозился «сровнять с землей полицейский участок вместе со всем его дерьмовым содержимым».
Никто не обращал на него внимания, за дверями стояла полная тишина.
Тимофей, обессилев от справедливого негодования, уселся на стул и задумался, в очередной раз пытаясь восстановить в памяти ночное происшествие.
Он смутно помнил, как они с ребятами вышли из клуба, сели в его машину и поехали к нему домой. Но до дома они, по всей вероятности, не доехали, сбили какого-то мужика. А теперь его, Тимофея, обвиняют в наезде на пешехода. Но разве он вел машину? Он помнит, что отказывался садиться за руль, а вот кто в итоге сел, он не помнил, хоть убей. Получается, что в момент наезда он был за рулем? Как так получилось? Тимофей от бессилия стукнул себя по лбу.
Неужели он на самом деле сбил человека? А вдруг убил? От этой мысли по спине побежали мурашки. Что он натворил?
И что за черт? Почему ему так не везет! Как вылетел (в буквальном смысле) с трассы три года назад, так словно сошел со своей колеи. Не ладится с тех пор жизнь!
Тут же вспомнилось его недавнее прошлое. Успех, признание, слава! Но, как известно, после взлета всегда бывает падение, вздохнул парень.
А ведь совсем недавно он был отличным спортсменом, профессиональным гонщиком, победителем бесчисленного количества ралли в России и за рубежом. А также занимал призовые места на соревнованиях по карате и ушу. Казалось, это было не три года назад, а очень давно, словно в прошлой жизни. А затем неудачное выступление в гонках «Формула-1», компрессионный перелом обеих ног, и беспросветное будущее без оваций, фанатов и фанаток.
И вот итог, в свои почти тридцать он стал мажором и прожигателем жизни, человеком без стремлений, амбиций и целей, а главное без желания что-либо изменить. Осталась лишь легкая хромота после переломов и праздная жизнь, состоящая из тусовок, алкоголя и девчонок. Благо, отец бизнесмен, меценат и самый уважаемый человек в городе, оплачивал все его капризы и закидоны.
– Здравствуйте, – прозвучал голос, прервав ностальгические воспоминания арестованного.
Тимофей вздрогнул и обернулся – на пороге допросной стоял пожилой, слегка сутулый мужчина в гражданской форме.
– О, привет! – оживился Тимофей. – Ты мой адвокат?
– Я – следователь, занимаюсь вашим делом, гражданин Аматуни, – сурово посмотрев на наглеца из-под нахмуренных, седых бровей, сообщил мужчина. – Будем знакомы, Северов Евгений Егорович.
Тимофей насупился.
– Мне нужен адвокат. С вами я говорить не буду. Отцу дайте позвонить, – потребовал он и заносчиво добавил: – Надеюсь, вам не надо рассказывать, кто мой отец?
Евгений Егорович вдруг улыбнулся широко, по-доброму.
– Расслабься, малец. На этот раз придется выкручиваться самому.
Тимофей оторопел:
– В смысле?
– В том смысле, что твой отец был здесь вчера ночью, выслушал свидетелей, прочитал протокол, а потом просто сказал: «Делайте свое дело» и ушел.
– Да ладно? – не поверив ни единому слову, криво усмехнулся Тимофей.
Не может быть! Отец не оставит его в беде!
Следователь усмехнулся.
– Ну так как? Поговорим?