Страница 7 из 14
– Твое сердце и твоя память лжет, мой повелитель! Вспомни о том, что я никогда не обманывал тебя! – воскликнул астролог, – Молю тебя, открой глаза свои! Опомнись, пока не поздно! Я знаю, что Меррог внушает тебе эти мысли! Заставь проснуться свою душу!
Услышав имя Меррога, Царь вздрогнул, но ничего не сказал.
– Я знаю, Царь, что у тебя в последнее время болит голова, а ночью ты видишь кошмары, в которых инфернальные сущности убивают живых младенцев. Это – будущее, которое наступит в Священной Империи, если ты позволишь Меррогу управлять тобой через твоих приближенных! – спокойно сказал астролог.
– Но почему, если наш культ плох, нас не накажет бог? – с издевкой спросил Царь, уже немного пришедший в себя, – Мы готовимся к Священному Походу уже почти десять лет, и все эти годы удача сопутствует нам! – гордо подняв голову, произнес Царь.
– Запомни одну простую вещь, Царь, – чеканя слова, сказал Занкх, – Тебе помогает не Бог, а Силы Зла. А они всегда помогают до поры до времени, и в самый важный момент оставляют человека. Человек думает, что ему всегда будет сопутствовать удача, а на самом деле они лишь используют его для достижения своих целей. Незначительных людей они просто бросают, а крупные фигуры уничтожают. Ты первый, кого они уничтожат после того, как установят свою власть над миром. Ты останешься жить, только если твоя душа станет полностью черна. Но я знаю, что ты не полностью утратил человеческое. А они этого не прощают.
– Я прикажу отрубить тебе голову за все, что ты сегодня здесь сказал! – снова закричал Царь, – Кто-нибудь, уберите его с глаз моих долой! – в отчаянии Царь схватился за голову. Она начинала болеть все сильней и сильней.
– Я знаю, что все последние месяцы ты думаешь только о власти. А ведь ты таким не был. Раньше ты думал о своем народе, заботился о нем. Пойми, Царь, те мысли, что роятся у тебя в голове, – не твои. Их вкладывает в твою голову Меррог – один из Верховных Демонов Тьмы. Ты – добрый, честный, справедливый человек. Усилием воли ты сейчас еще можешь разорвать связь с ним. Заклинаю тебя: сделай это, спаси Священную Империю! Откажись от похода против солнцепоклонников! – мягко сказал Занкх.
Лицо Царя позеленело, глаза вылезли из орбит, он как будто пытался что-то ответить на слова астролога. Несколько минут он боролся с собой. В конце концов, хрипя, он выдавил из себя:
– Все, что ты говоришь – неправда… Я не знаю никакого Меррога. Дух Божий говорит со мной. Наш культ создан со слов Бога…
– Знаю я, что это за Бог, – печально молвил старик, – Моей миссией было предупредить тебя. Теперь она выполнена.
Тем временем, Царь снова начал приходить в себя. Неожиданно он резко выпрямился на троне и крикнул:
– Стража!
Через несколько секунд на пороге тронной залы показалось четверо стражников, одетых в латы.
– Схватить старика! – зарычал Царь.
Двое стражников скрутили Занкху руки, а двое встали по обе стороны от него. Астролог сохранял полнейшее спокойствие.
– Приказываю вам завтра на рассвете казнить этого ничтожного червя! – произнес свой приговор Царь.
– Как знаешь, Царь… Но помни – Однажды придёт Посланник на Белом Коне… – пробормотал на прощанье старик.
После того, как астролог и стражники удалились, Царь еще долго сидел на троне. Тяжелые думы мучили его.
А на следующее утро по Святому городу пронеслась весть о том, что личному астрологу Царя отрубили голову. Говорили, что во время казни он был абсолютно спокоен, как человек, безропотно смирившийся со своей судьбой.
Глава 6. Праздник Плодородия
Гракхаш и Эфакш очнулись на узкой песчаной дороге. Над землей царствовала величественная ночь. Было темно, и юные друзья, шедшие в монастырь Нум, ничего не видели вокруг.
– Странно, что вдоль дороги не горят факелы. Их всегда зажигают в Праздник Плодородия, – удивленно заметил Гракхаш. Его мать была жрицей, и он с детства знал обряды всех религиозных торжеств.
До Гракхаша и Эфакша доносились звуки Великого Праздника Плодородия, проводившегося этой ночью в монастыре Нум. Чем ближе приближались к храму юные друзья, тем громче слышались голоса людей и храмовая музыка.
Но вот что удивило юных друзей: музыка и голоса не были веселыми и по настоящему праздничными. Музыка была тяжелой и агрессивной, то и дело слышался бой барабанов. Временами слышались человеческие выкрики, похожие на визг.
– Что-то праздник у них какой-то странный! – сказал недоуменно Гракхаш.
– Да уж, как будто хоронят кого-то, или собираются в последний бой! – поддакнул ему Эфакш.
– Хорошо, что сегодня со мной меч! – сказал Гракхаш, прислушиваясь к странным звукам.
– Может, старик что-то напутал, когда послал нас сюда? – спросил Эфакш.
Гракхаш не успел ответить ему. Юные друзья подошли вплотную к монастырю. Перед ними возвышалось громадное темное строение. Все вокруг имело очень мрачный вид. Небесный свод освещала полная луна. Высоко в небе, там, где заканчивались уходившие ввысь колонны храма, парили вороны. Их было много. Вороны громко, с надрывом, каркали. По спинам юных друзей побежали мурашки. Похоже, что вороны слетелись сюда не случайно, и что они ждут чего-то.
– Слушай, Эфакш, а ведь вороны слетаются на падаль, – настороженно сказал Гракхаш.
Гракхаш и Эфакш стояли совсем близко к входу в храм. Звуки, доносившиеся из-за массивных ворот, были ужасны. Это был и человеческий плач, и стоны, и рев животных. Гулко били барабаны, слышалось, что люди, находящиеся внутри, все время дико выкрикивают одно и то же слово, как будто воздавая кому-то хвалу.
Юные друзья замялись. Входить внутрь страшного храма не хотелось. Но долг и совесть звали Гракхаша и Эфакша к исполнению возложенной на них миссии. Они отворили массивные ворота. Картина, которая предстала их глазам, вызвала в сердцах отважных воинов непреодолимое отвращение.
Они увидели огромное храмовое помещение. Высоченные колонны поддерживали купол. На стенах были изображены богини, связанные с разными состояниями женщины: девственности, зрелости, материнства, любви и старости. На каждого входящего в храм, с божественным достоинством смотрели Персефона и Деметра, Гера, Афродита и Рея. Стены были заляпаны кровью.
В храме было шумно. В нем было много полуобнаженных мужчин и женщин, детей, животных и птиц: лошадей, коров, овец, свиней и кур. От животных было очень много шума. Храм наполнился ржанием и мычанием, блеянием, хрюканьем, кудахтаньем. Наготу людей частично скрывали лишь набедренные повязки. Они вели себя очень странно. Большинство из них, глядя в то место, где стоял алтарь, беспрерывно совершали своими телами ритмические движения вперёд и назад, двигаясь, словно маятник. Другие, кружась на месте в одном им ведомом танце, наносили себе ножами кровавые раны.
От всего увиденного Гракхаш и Эфакш были в ужасе. Но самая страшная картина явилась юным друзьям, когда они почти вплотную подошли к алтарю.
Алтарь представлял собой большой куб, укрытый тяжелой красной тканью. Он на два метра возвышался над полом, так, чтобы все присутствующие могли видеть то, что происходит во время службы в храме.
Обычно на алтарь ставили глубокую чашу, которую во время службы наполняли молоком или медом. Это было жертвоприношение людей всемогущим богам. Проходившее же сейчас жертвоприношение было совсем иным.
Рядом с алтарем стоял полуобнаженный жрец, державший в руке нож. Периодически кто-то из толпы подавал ему то овцу, то курицу, свинью или жеребенка. Жрец цепко схватывал животное, подтаскивал его к алтарю и перерезал горло. Затем он заносил исходящее кровью животное над жертвенной чашей и наполнял ее кровью.
По другую сторону алтаря стоял массивный золотой треножник. На нем восседала главная участница происходящего действа – жрица Луны. Она брала наполненную кровью чашу и торжественно выпивала ее. Каждый раз, когда она пила кровь, толпа внизу начинала особенно неистовствовать. Кружащиеся внизу люди с большей силой наносили себе кровавые раны, неистово вонзая в истерзанные тела огромные ножи. Некоторые из них, истекая кровью, падали замертво.