Страница 6 из 17
Медленно опустив Зиги на пол, стараясь не создавать лишнего шума, подошла к бабушкам. Те даже не заметили моего присутствия, настолько были увлечены решением моей судьбы.
– Говорю вам, сошлите к нам девчонку, у нас как раз лишних рук не хватает – свинья давеча принесла с десяток поросят, и забот у меня прибавилось. Я бы не отказалась от помощницы, – причитала Вацлава, жена недавно чуть не сожженного на костре дядьки Назара.
– Молчать! Вместо того чтобы о поросятах беспокоиться, лучше о муже своем подумала, – одернула ее Акулина. – Мужика твоего мы приструнили, но это не значит, что у него не хватит ума сбежать от тебя.
– А как его удержать, коли он на других девах засматривается?.. – недовольно зачастила Вацлава.
– Тебя учить всему, что ли надо?! – всплеснула руками староста. – С мужиками надо, как с мухоморами: сначала промариновать и вымочить, и только после этого они могут быть использованы!
«Правильно, так ее, бабушка Акулина!» – в душе ликовала я.
– Тогда тем более отдайте мне Мирославу, – снова забухтела тетка. – Она коровник чистить будет, а я мужа пасти.
Ишь чего она удумала!!! Я ей такую «Мирославу» покажу – она вовек не забудет мою помощь!..
– Перебьешься, – остудила ее и заодно мой пыл староста.
Я успела себе вдоволь на воображать, как проучу вредную родственницу. Я бы от души повеселилась, а Зиги отвел бы душу. Это всяко лучше, чем путников пугать.
– Какие будут еще предложения? – тем временем допытывалась бабушка Акулина.
– Придумала! Давайте ее к лешему Виссариону отправим, он нашу Миру перевоспитает. Он вон как управляется со своей лесной братией, каждый листик на своем месте висит, а у каждой животины свой угол в лесу имеется. И живут-то они все дружно и ладно – боятся перечить старику, – с воодушевлением предложила одна из дальних родственниц.
– Не то! – воспротивилась староста. – Мы что, сами немощные стали, с молодняком справиться не можем?
– Можем! – в один голос подхватили родственницы, и глаза старосты довольно блеснули в свете зажженных свечей. У меня сложилось впечатление, что иного она и не ждала.
– Мира, кажется, нам пора делать ноги, – заговорщически прошептал Зиги.
– Тише ты, – шикнула я на него, – сбежать всегда успеется.
– Потом может быть поздно, – проворчал он.
Не желая ничего пропустить, я неопределенно махнула на него рукой.
– Коли мы пришли к согласию, и сами будем вершить судьбу внучки, то, думаю, самое время отправить ее ко двору Кощеев. Пришло время нам с ними породниться! – торжественно объявила староста клана Ветров.
– Чего?! – воскликнула я.
– И ты тут? – вместо ответа обрадовалась мне бабушка Акулина. – Я как раз собиралась за тобой послать.
Я не разделяла ее веселье, о чем и поспешила сообщить:
– Сами отправляйтесь ко двору Кощеев! У меня есть дела куда важнее, чем расшаркиваться и раскланиваться перед кем-то.
– Ты внучка не понимаешь. Попасть на Кощеев отбор – это честь для любой Ежки, – принялась ласково уговаривать меня староста. – Вот что тебе известно о Кощеях?
– Они сильнейшие маги в межмирье, у них самое процветающее княжество и они, жуткие снобы, – блеснула я своими познаниями.
– Не плохо, но маловато, – похвалила меня Евдокия, что выглядело само по себе очень странно. Недолюбливали мы друг друга. – Нам важно породниться с Кощеями…
– Там, не один Кощей будет?! – перебила ее.
– К нашему счастью их будет трое. Три брата готовых связать себя венчальными узами с Ежками, – раздраженно пояснила она, недовольная тем, что ее прервали. – На чем я остановилась?.. Вспомнила. Если получится с ними породниться, род Ежек попадет под их родовую защиту, и наши избранники перестанут умирать, будут жить ровно столько же, сколько проживем мы сами. Нам не придется хоронить мужей, – с горечью закончила она. Однако, я нисколько не прониклась ее речами.
– Им-то что перепадет от свадебного обряда с Ежками? – подозрительно прищурилась я.
– Магически одаренный наследник. Понимаешь внучка, природа над нами всеми пошутила и создала своеобразный взаимовыгодный для обеих сторон союз, – неохотно поделилась староста. – Наша природная магия и знания передаются по девичьей линии, у Кощеев наоборот. У их отпрысков при рождении происходит сильнейший магический всплеск, который впоследствии меркнет, если только ребенок не плод «любви» Кощея с Ежкой.
– Вам союз подавай, а то, что на кону стоит моя жизнь с Елисеем – вам наплевать? – не на шутку разозлилась я. – Не дождетесь! Ни за какого Кощея я замуж не пойду! Вам надо – сами и отправляйтесь их очаровывать, а я – домой!
– Тоже мне, принцесса выискалась. Нос она вздумала воротить, – презрительно хмыкнула Евдокия. – Что бы ты знала, Ежек, желающих породниться с Кощеями, пруд пруди, но на всех прямых потомков не хватит, поэтому кому-то и дальние родственники сгодятся. Благо и они будут на отборе искать себе невест.
– Тут еще неизвестно, кому повезет больше. У Кощеев вон, какой будет выбор, а Ежки, значит, должны довольствоваться тем, что останется? – из вредности возразила ей я.
Евдокия окинула меня хмурым взглядом.
– Хватит спорить, Мирослава! В общем отборе участвовали сотни Ежек из разных кланов, до основного отбора были допущены всего тридцать четыре, тебе, Мирослава, посчастливилось оказаться среди них, – закончила она, особо выделив конец фразы.
– Почему тридцать четыре? – любопытство оказалось сильнее меня.
Заметив, что лицо Евдокии от злости пошло красными пятнами, к ней на помощь пришла ее сестра – Евпраксия:
– Детка, это их родовое число. Мне пришлось хорошенько постараться, чтобы тебя допустили к общему сбору невест. Общий отбор давно уже закончился.
Под хмурым взглядом старосты она испуганно замолчала.
М-да… Не плохо бабули подсуетились. Где надо, кого-то пододвинули.
– Откуда вам было знать, что мама меня к вам отправит? Откуда такая уверенность, что я успею к сбору невест?
Отвечать мне никто не спешил.
– Если только вы сами не подстроили мою размолвку с Елисеем, – вдруг дошло до меня.
Меня провели мои же бабушки!
А я, наивная, удивлялась, как удачно все сложилось: меня до окончания учебного года отправили домой, к царю-батюшке Елисей нагрянул. И почему я раньше не догадалась?
– Ах вы!.. – сжала кулаки, не находя слов, чтобы выразить переполнявшее меня негодование.
– Ну-ну! Попрошу без оскорблений! – решила призвать меня к порядку Евдокия.
Значит, и эта мегера была заодно со старостой.
– Все, что я о вас думаю, и даже больше, вы узнаете от матушки, которой я обязательно при нашей скорой встрече обо всем расскажу.
Подхватив с пола Зиги, я рванула к двери.
– Держите ее! – раздался позади решительный голос старосты, и Евдокия с Евпраксией бросились ко мне.
Но куда им тягаться со мной в скорости – мной двигала любовь к Елисею и желание насолить родственницам, а это довольно неплохие стимулы для побега.
До двери оставалось пара шагов, когда мои ноги словно приросли к полу. Я обернулась. Довольно потирая руки, возле меня стояла бабушка Акулина.
– Не беспокойся, Мирославушка, мы передадим Илории, что ее дочь повзрослела и сама вызвалась помочь Вацлаве. – Она снисходительно похлопала меня по плечу, а услышав рычание Зиги, сочла за лучшее отступить. – Ты у нас отзывчивая девочка и не смогла отказать Вацлаве с Назаром, как-никак, им нужна твоя помощь, у них, свинья опоросилась.
– Она тебе не поверит! – возразила уверено.
– Думаешь? – приподняла староста брови. – Каждая мать желает видеть в своем ребенке только лучшее.
– Надо было бежать, когда говорил, – досадливо тряхнул хвостом Зиги.
– Скунса можешь взять с собой, – взглянув на него, милостиво разрешила Акулина. Вот только я не нуждалась в ее разрешении.
– А ты попробуй его оставить.
В подтверждении моих слов шерсть питомца встала дыбом, а сам он, приподняв хвост, опасно оскалил зубы.