Научиться дышать, любя

Маргарита Климова

Научиться дышать, любя

Глава 1

Небольшой городок Добруш Гомельской области сегодня плескался в красных и зелёных тонах от развешанных на домах знамён и растяжек с флажками, нервно трепещущих от ветра острыми уголками, словно живые. Ежегодный выпускной, как всегда, проводили с размахом. Длинные столы на площади ломились от сдобы и напитков, горячий аромат картошечки с зеленью дразнил голодные с самого утра рецепторы, вызывая сильнейшее слюноотделение, сало, соленья и салаты умоляли немедленно их съесть.

У Светланы Ганулич праздник был двойным. Она получила аттестат с отличием и наконец стала взрослой, проснувшись восемнадцатилетней девушкой. Теперь перед ней открыты любые двери, так думал каждый выпускник, вступающий во взрослую жизнь. Светлана была счастлива, как никогда, ведь завтра приедет Игорёк, пообещавший взять её в жёны и увезти в огромную Москву, в которую мечтал попасть каждый человек из глубинки, а также поспособствовать поступлению в МГУ, в котором профессорствовал его отец. Только ради Игорёчка Светик поднажала на обучение, закончив школу с золотой медалью, чтобы он с гордостью привёл её в дом к своим родителям.

Она удивлялась, чем смогла привлечь московского парня? Бесспорно, Света была первой красавицей городка. Высокая, стройная, с грудью четвёртого размера, тонкой талией и округлыми бёдрами. Густые каштановые волосы естественными волнами спускались до середины попы, глаза цвета расплавленной стали, обрамлённые густыми ресницами, покорили не одно сердце, к пухлым губка привлекала внимание маленькая родинка, соблазнительно зависшая у самого кончика рта. Чёрные брови в разлёт и высокие скулы, покрытые здоровым румянцем, дополняли красивую картинку. И можно было рассчитывать на большое будущее, благодаря таким данным, только строгое воспитание родителей сделало из Светика стеснительную и слишком скромную девочку, стесняющуюся выросшей груди, сутулящуюся и прячущую шикарные волосы в пучок.

Именно этим и зацепила белорусская девочка Света московского избалованного парня Игоря Райнова, отправленного четыре года назад в наказание к дальней бабке Зое на перевоспитание. Он упирался, бастовал, пытался отказаться от мамкиных разносолов, но голод не тётка, и ему пришлось сдаться и отправиться в богом забытый Добруш, пропахший свиньями и навозом. Райнов младший и не предполагал, что встретит в этом свинарнике свою судьбу – четырнадцатилетнюю, но уже очень аппетитную Светочку. Для шестнадцатилетнего парня, привыкшего к плоским в основной массе одноклассницам, пышная грудь, подпрыгивающая, как хорошо подошедшее дрожжевое тесто под свободным сарафаном, была настоящей экзотикой, а разрешение Светки пощупать это чудо подвело к настоящему стояку, испачкавшему штаны от упругой мягкости в руках. То, что начиналось как дружба из любопытства, превратилось в сильную любовь, заставляющую дрочить после каждой встречи с девочкой. Через два года Игорёк предложил Светику стать его девушкой и выйти замуж после окончания школы.

Так они и пронесли свою любовь, переписываясь бо́льшую часть года и встречаясь летними вечерами на сеновале. Игорёк с трудом держал себя в руках, чтобы не перейти границы, мучался и мечтал. В какой позе он только не мечтал поставить грудастую невесту, изучая камасутру с Ларкой последние два года. Он имел гибкую Лариску во все дырки, ставя на мостик, растягивая в шпагат, щекоча головкой гланды. Эта блядь оказалась на удивление опытной и многому научила Игорька. Трахая развязную Лару, он мечтал обучить всему скромную Свету. Обучить для себя, для своего удовольствия и удовлетворения. Тиская Лариску за маленькую грудь, закрывал глаза и представлял сдобную пышность любимой груди, раздвигая ягодицы, видел, как член входит между аппетитными булочками. Ещё чуть-чуть, и он возьмёт своё, приведёт домой как жену, и родители ничего не смогут сделать, потому что Света – его женщина, и она будет принадлежать только ему.

Игорь торопился, боясь опоздать и упустить своё сокровище. Он замечал голодные взгляды добрушных козлов, ждущих полного расцвета его девочки. Последние полгода не находил себе места, писа́л каждый день, клялся в любви и расписывал их совместную жизнь. Ему пришлось сдать все экзамены пораньше, отстреляться с зачётами, чтобы завладеть своей красавицей сразу после выпускного. И ждать первой брачной ночи он был не намерен. Соблазнить, заклеймить, обесчестить и никуда она от него не денется.

Так что пока Светик отплясывала хороводы с одноклассницами и мечтала о своём принце в романтическом ключе, Игорёк трясся в поезде, строя чёткий план по соблазнению и взятию в оборот. Приехав рано утром на вокзал, он побежал не к бабке, а к дому своей суженой, которая так и не уснула этой ночью, томясь у окна в ожидании. Как только через забор перепрыгнул знакомый силуэт, Светка сразу вывалилась из окна, попав в любимые руки. А дальше всё пошло по плану будущего инженера. Поклажа в кусты, Светика в охапку, и на сеновал за коровником, в который в это время года никто не заглядывал.

– Светик, любимая… Ты такая красивая… Я так долго мечтал о тебе… Я хотел сделать тебя своей… – Игорёк, не переставая шептал нежные слова, пока стягивал платье и трусики с разомлевшей и потерявшейся в нём девушки.

Она тихо стонала, не ощущая колючей соломы под оголившейся спиной, извивалась под мужскими губами, покрывающими тело жаркими поцелуями и жадными руками, блуждающими там, где никто никогда не трогал. Даже сама Света в ду́ше быстренько омывала запретное местечко, сгорая от стыда, если задевала пальцами. А тут Гарик, трущий пальцами, ныряющий в дырочку, разжигающий что-то невероятное, вызывающее зуд и лёгкую боль, требующую выхода чего-то неизведанного.

– Мы сбежим… Я заберу тебя в Москву… Ты станешь моей женой… – продолжал распалять словами плавящееся от возбуждения тело Светочки.

Она сама не заметила, как начала покручивать бёдрами, потираясь сильнее об руку, массирующую клитор, резче насаживаться на пальцы, растягивающих нетронутую щелочку. Тихие стоны становились громче, когда Свету стали сотрясать божественные волны оргазма, затуманивающие ещё больше, затягивающие глаза мутной пеленой с радужными взрывающимися точками. Раскинутые ноги, застекленевшие глаза, тяжёлое дыхание. Лучшего момента Игорёк не мог найти. Светочку мелко потрясывало, подпухшие губки шептали о любви, зрачки затянули радужку. Молодой мужчина приподнялся, перенёс свой вес на невменяемую девушку, подвёл окаменевший член ко входу и резко всадил, разрывая девственную преграду, удерживая рукой плечи, а бёдрами прижимая напрягшуюся часть. Света не ожидала такой боли, простреливающей до позвонков, расползающейся по ногам и животу, выдёргивающей истерический крик и полностью оглушающей, не дающей слышать успокаивающие слова любимого.

Игорь замер, продолжая удерживать ставшую, наконец, его девушку, шепча о любви, о свадьбе, о детях, судорожно целуя между словами лицо, шею, грудь. Из уголков Светиных глаз скатились слёзы, а на губе, прокушенной от боли, выступила кровавая капелька, наполнившая рот металлическим вкусом и вызывающая тошноту, подкатившую к горлу.

Игорёк ждал, пока она его услышит, расслабится и позволит продолжить. Но девушка закрылась, замерла и не реагировала на него. Терпение покинуло парня, и он начал двигаться. Сначала медленно, аккуратно, затем набирая темп и выдирая всхлипы при каждом сильном толчке.

– Ничего, милая… Потерпи… – хрипел, вбиваясь быстрее и глубже, охреневая от узкости и тугости, доставляющей райское наслаждение, за которое можно было отправиться и в ад, если бы коммунизм не отверг его существования. – Первый раз всегда больно… Но ты привыкнешь… Со временем тебе понравится…

Глава 2

Несколько мучительных минут Светочка сдерживалась, чтобы не зарыдать. Всё это время она сгорала не от удовольствия, а от ощущения раскалённой арматуры, орудующей внутри, грозящей проткнуть органы и вылезти из живота. Вот почему тема секса в Советском Союзе практически под запретом. Вот почему родители не рассказывают об этом дочерям. Вот почему папа и мама делают это очень редко, и то отправляют куда-нибудь детей, чтобы они не слышали душераздирающих криков мамы, корчащейся под папой.