Заговор в Империи

Томас, ослепительно улыбнувшись, распахнул перед нами ворота взмахом руки, предлагая пройти внутрь. Судя по его выжидательному взгляду, он явно рассчитывал на восторг.

Ну, что тут скажешь? И правда симпатично.

Выложенная белой галькой дорожка вела вглубь небольшого, цветущего сада. Под высокими, тенистыми деревьями разместились несколько скамеек и даже небольшой фонтан, в котором лениво перебирали крыльями наглые чайки. Помимо роз, бросавшихся в глаза первыми, в саду на высоких стебельках распускались дивные цветы, которые я никогда не видела прежде. Они выглядели так, словно художник опрокинул на белоснежный лист палитру с красками. Если бы здесь был мой Матвей, он бы безусловно прикарманил пару-тройку саженцев или семян. Признаться, в садоводстве, несмотря на пройденный полный курс ботаники, я была полный ноль.

Глубже в саду, в тени высоких ив, взращенных явно при помощи магии, расположился белоснежный дом. Небольшой, по императорским меркам, двухэтажный особняк был построен из белого камня. По контурам стрельчатых окон раскинулся плющ, на котором цвели небольшие цветы с ярко-желтой сердцевиной. Белоснежные колонны поддерживали балкон с распахнутыми дверцами. Трапециевидная синяя крыша переливалась в лучах солнца.

Не знаю, как Игната, оглядывающегося вокруг с выражением лица человека, прежде бывавшего этом месте, но меня территория впечатлила. К сущему удовлетворению Томаса, который явно задумал эту экскурсию не просто так.

Пересеча территорию сада, мы быстро поднялись по мраморным ступеням и оказались в просторном холе. Он был выполнен преимущественно в белых тонах. Отполированный молочно-белый мраморный пол, плитки которого сочетались узором в черный ромбик, мог посрамить зеркала. На высоких стенах в тон, украшенных позолоченной лепниной и тканевыми песочно-кремовыми обоями с белоснежными вензелями, висели картины в тяжелых рамах с пейзажами. На потолке, подсвеченном магическими светильниками, привлекала внимание фреска. Вдоль стен стояли небольшие диванчики на резных деревянных ножках, украшенные подушечками.

Пока я размышляла, стоит ли снимать пыльные кроссовки, чтобы не запачкать красоту вокруг, Томас уже отдал приказ проходящему мимо молодому парнишке. Тот, кивнув, спешно куда-то направился.

Только он скрылся из нашего вида, как навстречу нам вышли темноволосая смуглая женщина, со собранными в пучок волосами, в простом голубом платье и высокий седовласый мужчина в очках, с зажатой в руках книгой.

— Мистер Алмазов, мисс Знаменская, — произнес Томас, заметив присутствующих. — позвольте представить вам постоянных обитателей этого дома. Панфил Дюран, учитель Ланфорда со времен его детства и член семьи. Изъявил жгучее желание познакомиться с вами.

— Добрый вечер, — произнес он, с радостью подхватив мою руку.

Несмотря на внешнюю стать и легкую подслеповатость, облегчить которую не могли даже очки, мужчина явно пылал юношеским азартом. О том говорили его горящие глаза, широкая улыбка и бесконечная искренняя радость от встречи.

На нем была клетчатая жилетка, белоснежная рубашка, штаны в тон и привычный лабораторный халат, на котором расплывались пятна различных оттенков. В некоторых местах виднелись прожжённые дырочки. В «Реальном волшебстве» так выглядело большинство ученых, которые прибегали, сотрясая колбами, и радостно сообщали об очередном прорыве в сфере магии и волшебства.

— Очень, действительно очень рад познакомиться с вами, леди Знаменская. — продолжил Панфил Дюран, продолжая держать мою руку. — Прости мне мою навязчивость, но не могли бы мы сразу перейти на менее официальный тон?

— Конечно, — пробормотала я. — только не могли бы вы… отпустить мою руку, пожалуйста?

Мужчина, продолжающий сотрясать мою конечность, словно только сейчас о ней вспомнил. Извинившись, сразу же отпустил, смущенно шаркнув ногой. Я с искренней симпатией взглянула на пожилого мужчину, снявшего очки и принявшегося протирать их салфеткой.

— К сожалению, Ланфорд, не смог присоединиться к этой встрече. Ситуация на севере империи требует его срочного вмешательства. Однако, он прибудет несколько позже и тогда вас представят друг другу, госпожа Залесская. Господин Алмазов, безусловно, уже знаком с нынешним хозяином дома. — продолжил Томас после паузы. — А пока позвольте представить вам госпожу Ирен Ришар, экономку с золотыми руками и золотым же сердцем.

Женщина склонила голову в кивке, вежливо улыбнувшись нам.

— Госпожа Ришар, перед вами специалисты широкого профиля компании «Реальное волшебство», — продолжил Томас. — Они проведут расследование и выявят причину нашей катастрофы. Будьте любезны проводить наших гостей в их апартаменты.

— Конечно, мистер Эверент. — произнесла женщина, взглянув на нас с добротой и строгостью, видеть которые возможно в глазах, пожалуй, только любимого учителя. Вот там в равных долях плещется искренняя доброта и сдержанность. — Следуйте за мной, пожалуйста.

— Да-да, — кивнув взгляд на карманные часы, закивал Томас. — пора бы уже разместить вас, господа, вы наверняка устали с дороги. Будьте столь любезны, чувствуйте в резиденции себя, как дома. Если вам понадобится помочь по хозяйственной части, без всяких сомнений обращайтесь к госпоже Ришар. Я же вынужден вас оставить, к сожалению, государственные дела не терпят отлагательств.

Произнеся это, Томас поспешил пожать руку Игнату и, по обыкновению своему, склонившись над моей рукой с короткий, вежливым поцелуем, удалился прочь, затерявшись где-то среди многочисленных дверей, мелькающей в арке крупной гостиной.

Мы же направились за госпожой Ришар вверх по лестнице, на которой раскинулся белоснежный ковер, ходить по которому лично я считала свинством. Но то была я, а на лице экономки не дрогнул ни единый мускул, когда Игнат со всей своей радостью шагал берцами по белоснежной ткани.

— Усадьба была построена два века назад для невесты Его Величества императора Зигмунда Эверента, которая избегала жить в столице. Она считала его местом злобы и разврата, а потому предпочла жизнь в портовом городке. — произнесла госпожа Ришар, поднимаясь по лестнице. — Для строительства усадьбы был привлечен специалист из соседнего королевства, прославленный своими архитектурными шедеврами. Материалы изготавливались на заказа у лучших мастеров империи, а некоторые доставили с других материков.

Мы свернули в один из коридоров, украшенный искусной лепниной у самого потолка. Маленькие ангелочки, зажав в руках лиры, порхали среди облаков. Единственное, что отличало этих персонажей легенд — хищное выражение лица и нечеловеческий разрез глаз. В конце коридора располагалось широкое окно, украшенное витражом, явно ручной работы.

— В усадьбе всего два этажа — продолжила женщина, уверенно уводя нас вперед по коридору, заканчивающегося разветвлением. Не задумываясь, госпожа Ришар свернула направо. — и менее пятидесяти комнат, не считая мест общего пользования, таких как столовая или гостиные комнаты, и помещений для персонала.

Игнат, оглянувшись на немного отстающую меня, замершую у окна, из которого открывался вид на сад и яркий солнечный шар, замерший над верхушками изумрудных елей, демонстративно присвистнул.

— Я размещу вас в правом крыле, леди Знаменская. — произнесла женщина, как только я их настигла. — Ваши же покои, гсоподин Алмазов, будут в том же крыле, где вы останавливались в прошлый раз. Надеюсь, они вас устроят?

— Все прекрасно, — кивнул Игнат. — однако я попросил бы разместить Владиславу ближе ко мне.

— М-мм, — кинув на нас выразительный взгляд, произнесла госпожа Ришар. — прошу прощения, меня не предупредили. В таком случае, я могу предложить вам смежные покои?

— Вы не так поняли, — широко улыбнулась я женщине. — господин Алмазов обеспечивает мою безопасность. Поэтому будет лучше, если наши покои будут находиться рядом.

— Простите мою непонятливость, — произнесла госпожа Ришар, сворачивая направо. В этой части усадьбы отделка коридоров была выполнена в сочетании нежного молочного и карамельного оттенков с преимущественно белой мебелью и черно-белыми картинами. — ваши покои находятся в этой части усадьбы. Я бы попросила вас, леди Знаменская, уделить внимание плану усадьбы — в первый раз здесь довольно просто заблудиться из-за необычной формы постройки.