Страница 5 из 22
Еременко все разузнала через пару дней. Не зря она дружила с Парамоновой из отдела кадров. Парня, заинтересовавшего молодых операторш, звали Виктор Вдовиченко. Был он, согласно анкете, хо-лост, 1957 года рождения и работал в первом отделе. Чем он там занимался, Парамонова не сказала, а зная только номер, а не наз-вание лаборатории, выяснить род его деятельности было затрудни-тельно.
Елена же с прекрасным незнакомцем встретилась еще один раз в трамвае, только теперь он на выходе оказался у нее за спиной.
Присутствие его Лена почувствовала сразу, как только он протиснулся и встал сзади нее. Именно почувствовала, ибо Виктор, в отличии от многих других мужчин, ездивших в транспорте, приятно благоухал дорогим одеколоном, а отнюдь не вчерашним перегаром, табаком или потом. Ощутив приятный запах, Елена обернулась, пы-таясь понять, от кого это так пахнет, и, подняв глаза, встрети-лась взглядом с темными очками в металлической оправе. В двух че-рных стеклах, как в зеркалах, отразились ее уменьшенные изображе-ния. Увидев себя, вместо глаз незнакомца, Елена почувствовала легкое раздражение. Парень, видимо, ее тоже узнал, но никак не выразил своего отношения к повторной встрече. Тогда Свиридова сделала каменное лицо и решила зло подумать про него. Ничего, кроме "чистюля нахальный" в голову не приходило.
Трамвай резко затормозил перед светофором. Согласно закону инерции все дружно подались вперед. И Елена почувствовала, как к ее спине на секунду грудью прикоснулся стоящий сзади красавец. Опять приятно пахнуло одеколоном. Когда парень отпрянул, Свиридо-ва оглянулась и зло уставилась на него. Судя по ее взгляду можно было предположить, что именно этот симпатичный молодой человек был виноват во всем: он поставил здесь светофор и подучил вагоно-вожатого резко затормозить.
- Вы, наверное, специально в трамвае ездите, чтобы к женщи-нам прижиматься?- негромко, почти шепотом, спросила Лена.
Наконец-то, она могла его уязвить. Молодой человек отстранился насколько мог от нее и пожал плечами, после чего стал смот-реть в окно.
Ощутив моральную победу над красавцем, Свиридова почувство-вала удовлетворение, но все же решила ездить на работу во втором вагоне. На этом встречи ее с Вдовиченко в транспорте прекрати-лись. Вернее, она встречала его иногда, по дороге от остановки до института, но это было уже не в счет.
А вот в окно, во время обеденного перерыва, Виктора можно было видеть каждый день, если погода позволяла. Он подходил к те-ннисным столам, занимал очередь, играл две партии и, несмотря на то, что обычно выигрывал и мог продолжать сражаться дальше, соби-рался и уходил. Общался во дворе он, в основном, с партнерами по теннису. И то, судя по шевелению губ, произносил не более одного-двух слов.
Да и вообще, с наступлением теплого времени в обеденный пере-рыв внутренний двор был чем-то вроде клуба под открытым небом. Там встречались работники разных отделов, которые в рабочее вре-мя из-за режимности подразделений не могли пойти друг к другу в гости. Там собиралась многочисленная институтская молодежь. Зре-лые женщины выходили туда подышать свежим воздухом из душных ка-бинетов, а также посплетничать и поделиться последними новостями. С правой стороны от спортплощадки обычно собирались снабсбыт и бухгалтерия, другие управленцы, слева- АСУ и "кормильцы" с "кор-милитками". Располагались и отдыхали обычно под окнами своих кор-пусов.
Отдельно, среди редких кустиков, деливших двор пополам, как раз рядом с теннисными столами, стояли две "комсомольские" ска-мейки. Туда собиралась институтская молодежь независимо от места работы. Приходили посидеть на них даже ребята из механического цеха, с опытного производства и из гаража. Ах, какие там происхо-дили веселые события! Сколько там завязывалось знакомств, сколько устраивалось судеб, сколько молодых сердец разбивалось...
Женщины отдела подготовки данных также стали выходить на прогулку во внутренний двор. Особенно, если на пятачке у трамвай-ной остановки не было выездной торговли. Замужние сидели на ла-вочках возле своего корпуса, внося свою лепту в общеинститутские слухи. Молодые шли на "комсомольские" скамейки, к мальчикам, да и курить там было спокойнее.
Елена вышла было во двор пару раз, но не нашла там себе мес-та: чесать языком, перемывая косточки отсутствующим, она не люби-ла, курить бросила еще в шестнадцать лет, а просто тусоваться с молодежью ей было скучно. Возраст не тот. К ней там сразу подо-шел комсорг института и спросил, собирается ли она вставать на учет. Лена ему ответила, что ей по возрасту осталось пребывать в
комсомоле всего один месяц, и поэтому она считает, что нет ника-кого смысла заводить эту канитель. Комсомольский вожак заявил в горячах, что это не канитель, а порядок... Но тут за Елену всту-пился Алехин и попросил комитетского бюрократа не приставать к его друзьям с такой ерундой. Позднее Михаил объяснил Свиридовой, что после того, как он рассказал комсоргу про наличие у Елены Аленки, тот потерял к ней всякий интерес. Просто молодежный ли-дер хотел познакомиться с симпатичной девушкой...
Так что Свиридова выходить во двор перестала, предпочитая общество Марьи Гавриловны в своей комнате. Начальница в обеден-ный перерыв перечитывала полное собрание сочинений Диккенса. В данный момент она одолевала четырнадцатый том из тридцатитомника.
<p>
IV</p>
Полшестого вечера. По маяку начались спортивные новости. Ди-ктор хорошо поставленным голосом рассказывает о том, какие еще страны отказались послать спортсменов на летнюю Олимпиаду в Лос-Анжелес...
Девушка встала со стула и прошла в глубь комнаты, к телефону. - Здравствуйте, Русалка,- услышала она в трубку.
- Здравствуйте, Принц.
- Почему Принц?
- Но если я Русалка, то вам быть Принцем. Мы тут на днях с дочкой сказки Андерсона читали, так там есть про принца и руса-лочку.
- Знаю, знаю. Грустная такая. У вас дочка не плакала над пе-чальной участью девушки-русалки?
- Нет, она у меня уже большая. Скоро нам семь лет.
- Хороший возраст.
Я вас, наверное, отвлекаю от работы?