Шаг, это много

Первым бросился в атаку монстр, преодолевая разделявший их метры с неподвластной человеку скоростью. Но, и Макс был уже не совсем обычный человек. Ловко уйдя в сторону корпусом, он встретил летящую махину правым апперкотом, заказывая ей билет назад, в разломанную груду стеллажей. Протащило его знатно, даже посильнее, чем в первый раз. Выглядело это сколь устрашающе, столь и фантастически, – громадный монстр, больше двух метров в высоту и весом в килограмм двести, который, мог бы есть на завтрак самых крепких баскетболистов, встретился с непреодолимым препятствием, в виде, по сути, невысокого паренька, – шутника-сторожа, чемпиона области по самбо, с дурацким чувством юмора.

Как быстро тварь отлетела, также быстро она и вернулась назад, каким-то немыслимым, по высоте и скорости, прыжком. На этот раз, чёрный не стал лететь в оголтелую атаку, а приземлился рядом с Максом и попытался зацепить его серией размашистых ударов руками. Максим ушёл с запасом, явно опережая его по скорости, опять сместился в сторону, за правую руку в момент выпада, и нанёс сокрушительный удар в голову сверху вниз. Монстр упал с такой силой, что бетонный пол, под нами, содрогнулся, его фактически впечатало в запачканный кровью линолеум, а в разные стороны вновь разлетелись брызги тягучей жидкости.

Из какого ада черпал силы монстр, стоило только гадать, но, не пролежав и одного удара сердца, он умудрился оттолкнуться ногами и рвануть вперёд, подминая под собой парня.

Весь поединок пролетел за считанные мгновения. Всё, что я успел сделать, стараясь не отрывать глаз от происходящего, это подбежать к стойке с гантелями, штангами и прочей бодибилдерской утварью и схватить самый увесистый гриф. По весу, так, навскидку, килограмм двадцать бандура. Думать было нельзя, любое промедление могло привести к тому, что мы больше не услышим глупых шуточек охранника автобазы.

Единственная мысль, которая тревожила меня в тот момент, это, – не дай бог промахнуться хотя бы чуточку. На что способен Максим, я уже видел, не думаю, что существенно уступаю ему в силе. В базовых навыках боя, – да, – в умении использовать новые способности, – тоже. Но, не в силе. Так что бить надо сильно, но аккуратно, как говаривал когда-то один забавный персонаж из старого фильма.

Тварь уселась на лежачего Максима верхом, и принялась, толи лупить, толи рвать его с умопомрачительной скоростью. Я видел в те крохи времени, что подбегал к ним, как парень принимает на руки чудовищные по силе удары без единого звука. Умудряясь, как бы странным и удивительным это не казалось, наносить удары в ответ, из партера. Вот монстр промахивается и всаживает свой кулак в пол, а Макс, тем временем, ловко ударяет того локтем в голову, да так, что чёрная жидкость летит фонтаном вверх.

В тот момент, когда я уже занёс гриф над правым плечом, тварь решила сожрать Максима, вырастив невесть откуда взявшиеся клыки и недвусмысленно ринувшись головой вниз. Вовремя. Мощный удар отбросил мутанта с силой стенобитной машины, подняв его в воздух, придав вращения и скорость пули. Грохот ломающейся перегородки, за которой прятались его младшие собратья, а после глухой удар в уже настоящую, бетонную стену. В туже сторону метнулся и Стас, а я подскочил к окровавленному Максиму.

– Братан, ты как? – Пришлось задать идиотский вопрос, от неимения лучшего.

– В поряде, руки только болят.

Ещё бы не болели. Твою мать! На них живого места не было. Создавалось впечатление, что они разворованы в лоскуты, – кожа свисала вперемежку с мясом, кровь хлестала, как из крана. Даже потерянная конечность Славки Коваленко, когда то, не вызывала у меня таких эмоций.

– Держись, щас перемотаем и будешь, как огурчик. – Повторил я туже фразу, что и почти десять лет назад. В этот момент, из угла, куда отправилась в красочный полёт тварь, раздалась автоматная очередь, длинная такая, хозяйская, на весь магазин. Даже не верилось, что это мог сделать Стас.

– Что с Викой? – Задал вопрос Макс, как будто ничего другого, в этот момент, его не волновало. Наш человек, – сначала подумай о товарище, а потом уже о себе. Не ошибся я в нём.

– Сидит, в себя приходит. – Ответил я, цепляя краем глаза сидящую на полу Викторию. Массируя виски и щурясь, словно от приличной головной боли, она не прекращала смотреть в сторону улицы. Сайга лежала на коленях, когда успела поднять, непонятно.

Как бы не было противно, я поднимал висящие куски, ещё живой, плоти и осторожно, стараясь причинить, как можно меньше боли нашему Брюсу Ли, приматывал их бинтом к кровоточащей руке. То, что раньше было рукавами его модной куртки, сплелось с мясом в одну непонятную субстанцию, что усложняло мои попытки помочь, превращая меня уже не в санитара, а в хирурга. Должно зажить, – моя вспоротая грудина зажила, у Стаса нога, может и у Виктории Игоревны, что-то зажило, но, разве от неё добьёшься, значит, у Макса должно тоже зажить.

К нам подбежал Стас, мимоходом дотронувшись рукой до плеча Виктории, проверяя всё ли в порядке. Та лишь устало махнула рукой, чего вполне хватило старому менту.

– Как? – Коротко спросил он, а мне не хотелось отвечать. Хотелось развернуться и дать в эту старую, сухую рожу, да так, чтоб он поспорил в красоте полёта с предыдущим конкурсантом. Скорее всего, что-то подобное проявилось у меня на лице, отчего Стас по-старчески крякнул и присел рядом на колени, помогая держать руку Максима.

– Мы не прошли бы спокойно, да и оставлять такую группу у себя за спиной не вариант. А, назад…, ну ты сам понимаешь. – Неожиданно выдал он, небольшую тираду. Я понимал. Я всё прекрасно понимал, так же как понимал, это, и в армии. Но, лучше, от этого, не становилось ни на грамм. Кто-то должен принимать решения, а если я засовываю язык в задницу, то эти решения будут принимать за меня.

– Да, все в порядке, главное живы. – Наконец выдавил я из себя.

– Как эта скотина? – Шипя от боли, спросил Макс.

– Ещё жива, была, вломил ей Серый от всего пролетарского сердца, но тридцать маслин в голову сделали своё дело.

– Падаль! – Уже сквозь зубы, трясясь всем телом, застонал парень.

– И не говори сынок. – Как-то по-отечески посмотрел на него Стас и добавил. – Пацан к успеху шёл, не повезло, не фартануло.

Я замер на секунду, а Макс, сквозь слёзы, заржал в голос. И хрен с ним, нам можно, мы заслужили.

Мы уже час сидели в подсобке на удобных и непривычно мягких борцовских матах. Вика не отходила от неумолкающего Максима, а Стас занимался привычной чисткой оружия, довольно сопя о, какой-нибудь удачной шутки. Меня же, всё это время, мучал один вопрос, – а не перемахнёт ли огонь с соседнего здания, на наше. По всем прикидкам, это должно было произойти уже давно, однако нам либо везло, либо я, чего-то не понимаю в действии огня на эту жизнь.

Через полчаса, после боя, Максим начал уверять нас в том, что он готов идти и руки практически не болят. Однако, после того как Стас заставил его взять в руки карабин, он моментально выронил его, скривившись от боли словно от кислого лимона. Общим решением было решено, что надо подождать ещё.

Я верил Максу, вид у него и правда, был нормальный. Если вначале, он то и дело постанывал и шипел от каждого движения руками, то сейчас махал, словно регулировщик на площади. Думаю, это заметил и старый хрыч, так, как закончив собирать автомат, он потянул затёкшую спину и кивком вверх, молча спросил, – «а не пора ли нам в дорогу»? Я был обеими руками, – за, – потому кивнул в ответ согласно.

– Как Серёга опустил мой ствол, я понял, что стрелять нельзя, придётся драться. – Продолжал разглагольствовать Макс. – А после того, как эта мразь зыркнула на него, и он выронил винтовку, то сразу кинулся в атаку.

– Спасибо Максим. – Неуверенно произнесла Виктория. – Мне показалось, будто сама жизнь выходит из меня. Холод, голод, страх до паники. Как-то поверилось, что умру. Странно, но ощущения не пропали даже после того, как он отпустил меня. Только, когда услышала выстрелы Стаса, всё пропало.