Купи меня. Дорого

Я поднялась, отряхивая джинсы, а Воронова отползала, не поворачиваясь ко мне спиной. Наблюдающие это шоу люди продолжали смотреть на нас и перешёптываться. Одна дама и вовсе показала на меня пальцем, кривясь от отвращения. Словно я цирковая обезьянка. Звезда шоу уродов.

В ответ я оскалила зубы и зашипела в её сторону. Она в ужасе отпрыгнула назад, будто побоявшись, что станет следующей жертвой. А я, не обращая больше ни на кого внимания, направилась в своё убежище зализывать раны.

Села в машину, громко хлопнув дверью. В салоне пахло знакомо, умиротворяюще. Руки на руле тряслись. Я посмотрела на свои пальцы и засунула себе под бёдра. Дурацкая поза. Не знаю, откуда она у меня, но так я скорее приходила в себя.

Подобное моё поведение в школе являлось нормой. Странной, аномальной для других, но привычной обыденностью для меня. Выяснять с одноклассниками отношения кулаками стало почти ритуалом. Закон джунглей на школьный манер.

Направила на себя зеркало заднего вида, оценивая ущерб. Поцарапала она меня знатно. С такой разукрашенной идти на тренировку не хотелось, но выбора нет. Пойду с синяками и ссадинами.

Припарковав автомобиль на привычном месте у дома, я заметила знакомую полицейскую машину. Странно. Что она тут делает? Сердце тревожно забилось, подсказывая неладное.

Отворила дверь квартиры – на этот раз заперто. За кухонным столом сидел словно у себя дома брат отчима. Тот самый действующий мент. Замечаю пакеты с едой, и губы кривит улыбка отвращения. Купить решил меня. Колбасой.

Он встаёт, рассматривает меня.

Этот взгляд мне знаком. Голодные глаза мужчины, который хочет тебя себе. Меня передёрнуло от отвращения. У него дочка моя ровестница, а он раздевает меня взглядом.

– Что вы здесь делаете, дядя Коля? – обращаюсь к нему, будто проводя черту. Он дядя. Я почти племянница. Хотя никакая я ему не племянница.

– Пришел навестить тебя, Серафима, – улыбается приторно-сладко, пока глазки шарят по моему телу.

В отличие от брата он рослый, упитанный. Лицо на первый взгляд кажется приветливым, располагающим. Но я-то знаю, что это лишь лицемерная маска. Продажный мент.

Мысль разуться не приходит в голову. Я будто вновь оказываюсь во вчерашней ночи и готова бежать из этой конуры куда глаза глядят. Так и стою на коврике, сжимая пальцами ключи, врезающиеся в ладони.

– Вот так, без приглашения, – иронизирую, понимая, что неспроста он тут.

– Отчего же, брат дал ключи. Всё-таки это и его квартира. А ещё вот это, – мужчина передаёт мне сложенный лист формата А4, на котором корявым почерком написано заявление в полицию. На меня. Перечитываю его несколько раз, держа дрожащими руками.

Глава 2

После тренировки домой идти не хотелось. Пока не заберу Нюту, она будет у Потаповых. Им в голову не придёт отвести её в нашу квартиру. Понимают, что из себя представляет мой отчим.

Московское метро. Вечер. Люди едут с работы. Уставшие, измотанные, погружённые в свои проблемы и гаджеты. Я сидела вжавшись в кресло. Мышцы гудели, хотелось спать и есть. И я мечтала, что дом, в который возвращаюсь, тёплый и светлый. На плите горячий суп, а в холодильнике еда. И папа вот-вот должен вернуться с работы.

Он спросит про мои успехи, потреплет по щеке и сядет за стол. В кухню зайдёт бабушка, чтобы увидеть горячо любимого зятя, а следом дедушка, чтобы пожать ему руку. А я постою в дверном проёме, как цапля, на одной ноге. Понаблюдаю. Впитаю в себя каждую частичку этой картинки. Жизни, которая уже навсегда для меня потеряна.

Здесь не хватает только одного человека. Младшая дочь моей матери никак не вписывалась в мою идеальную картину мира.

– Спичка, ты чего звонила? – с лёту интересуется девочка, тренировавшаяся вместе со мной.

Художественная гимнастика – дорогой вид спорта. Я тратила на тренировки порой больше, чем получала, побеждая в соревнованиях. И была единственной в группе девочкой, семья которой не производила вливаний в моё спортивное будущее. Форма, чешки, предметы – всё мне доставалось за счет спонсорской помощи. И чувствовала себя соответствующе. Как попрошайка.

Но мне повезло. Скорее всего, любая другая девочка, волей судьбы оказавшаяся на моём месте, бросила бы этот вид спорта. А я, как говорили тренеры, обладаю уникальными физическими данными.

– Привет, Анжел, ты сегодня не пришла на тренировку, а мне нужно с тобой поговорить.

На том конце пауза.

Мы почти не общались. Точнее, в глазах других девчонок я всегда была парией и меня обходили стороной.

Все мы знали, что на чаше весов с моей стороны фора, дарованная природой, а с их – деньги и мечты родителей. Многие из них воспринимали мои победы как личное поражение.

Но судьба Анжелы отчасти похожа на мою. Только вот последнее время я заметила разительные перемены в её существовании. Поношенные шмотки сменились дорогими нарядами. Разбитый телефон двухлетней давности – на флагманскую модель.

Деньги украшают. И без того симпатичная девчонка в их обрамлении стала ярче. Красивее. Как отполированное яблочко. Разве что теперь неясно, настоящее или из пластика.

– Ну ок, приезжай в бар «Логово».

Она сбросила звонок. Я поморщилась. В кармане совсем мало денег, и тратить их на чайник чая стоимостью как один поход в продуктовый не хотелось.

Потопталась у входа, разглядывая публику за окошком и прикуривая сигаретку. Сам табак меня не успокаивал. Я курила, потому что это напоминало мне о папе. Запах его сигарет умиротворял.

В заведении ещё не собрался народ. Я осмотрелась, тут же ловя на себе заинтересованные взгляды парней. Хотя на мне мешковатые джинсы и короткий осенний пуховик. Волосы стянуты в пучок, на лице ноль макияжа. Явно мой вид не рассчитан на съём.

– Спичка! Чего ты там стоишь? Иди сюда, – машет рукой из-за столика знакомая.

Я подошла, оценивая её компанию. Так, парни – ровесники. Безобидные и не вызывающие интереса.

Плюхнулась на мягкий диванчик, кидая рядом спортивную сумку. Молодые люди с любопытством меня разглядывали. Как щенята в ожидании поощрения. Им явно льстило, что за одним с ними столом сидят сразу две красивые девочки. Ладные, высокие. Да ещё и гимнастки. Гордость страны.

– Слушай, я наедине хотела, – без обиняков заявляю в лоб, не скрывая своё желание от её ухажёров.

Анжела прищуривается. Никак не может догадаться, что мне вдруг от неё понадобилось.

– Мальчики, вы пока идите закажите нам коктейли, – сладко улыбается им.

Я поражённо наблюдаю, как её воздыхатели слушаются, поднимаются из-за стола и уходят.

– Ну ты мастер, – замечаю, усмехнувшись.

Никогда не использовала свою внешность, чтобы получить взамен материальное благо. Считала, что это ниже моего достоинства. Но, видимо, времена меняются.

– А что тебя останавливает?

Пожимаю плечами, не планируя делиться личным.

– Может, уже и ничего. Откуда у тебя всё это? – я киваю на её цацки, дорогую сумку и новые шмотки. Есть, конечно, шанс, что она купила своё яркое шмотье на «Садоводе», но вдруг мне повезет и её деньги не пшик. Не иллюзия красивой жизни.

– А тебе-то что? – огрызается, будто я её задела. Посыпала солью царапину.

Я не могла ей доверять. Но больше мне обратиться не к кому.

– Деньги нужны, – отвечаю, ощущая привкус горечи на языке.

Анжела двигается в мою сторону, сложив локти на столе, и рассматривает с интересом, которого раньше не было. Я её плохо знаю. Понятия не имею, что в этой головке, обрамлённой светлыми волосами.

Завтра она может растрезвонить всем о нашем разговоре. Но если я не получу деньги, то потеряю куда больше, чем уважение.

– Оу, – протягивает она с улыбкой, в которой таится злорадное удовольствие, но я и так знала, что без издёвок не обойтись, – нашей звёздочке нужны деньги.

Отворачиваюсь к окну с недовольством. Хочется собрать в охапку вещи и смыться отсюда как можно дальше. Оставить после себя только холодный взгляд, каким я всегда одаривала своих соперниц. Но я не могу. Не могу себе этого позволить.