Страница 4 из 6
– Это как… да ладно! Не… слушай, Линда, нет, так мы не договаривались. Не-е… если только подождёшь… ну, годик там, два. Нам же замечательно вдвоём. Зачем рушить, зачем убивать нашу с тобой любовь?
– Так ты меня на самом деле любишь?
– Нам же хорошо. Разве это не любовь?
Игорь закурил, не спросив у хозяйки разрешения, налил себе вина. Потом долго и весьма обстоятельно доказывал, что гражданский брак, это нормально. Так, мол, думают и живут все, что классическая семья с её предрассудками – пережиток прошлого, что штамп в паспорте убивает любовь, что свободные отношения продляют молодость, что секс на стороне полезен для здоровья и не является изменой, что молчание про адюльтер оберегает психику партнёра от перегрева, что…
Линда молчала.
Перед ней сидел совершенно посторонний мужчина: сильный, грубовато-прямолинейный, энергичный, самоуверенный, резкий и вспыльчивый, в меру циничный, почти щедрый. Это был чужой человек, присутствие которого неприятно, болезненно тягостно отзывалось в каждой клеточке тела.
Его красивое прежде лицо казалось расплывчато-безобразным, порочным и гадким. Сложно было понять, как она могла полюбить такое убожество.
Линда собрала себя в кучу, напряглась, словно собиралась прыгнуть в бездонную пропасть. Внешне она была спокойна, хотя внутри закручивались спиралью вихри эмоций, бушевал ураган страстей.
Мерзкое чувство сжимало горло, препятствовало дыханию.
– Тебе пора. Ключи, оставь ключи, они тебе больше не понадобятся.
– Ты что, обиделась? Напрасно. Как бы не пожалеть потом. Принцы на белом коне только в сказках встречаются. Я для кого угодно завидная партия. Мне кто угодно даст, а вот кто на тебя позарится? Давно ли ты девочка в зеркало смотрелась? Тоже мне – принцесса!
– Юпитер, ты сердишься – значит, не прав. Не думала, что в тебе столько пошлости и низменного цинизма. Я ведь тебя не обижала, зачем же так унижать?
– Заслужила. Нечего из себя жертву строить. Скажи спасибо, что спал с тобой.
– Спасибо, любимый! Будь счастлив. Не жди, что отвечу грубостью. Мне действительно было с тобой хорошо. Было, пока не поняла, что для счастья этого мало. Любовь без доверия и общей цели бесплодна. Эгоизм и альтруизм – нормальные состояния, когда они находятся в равновесии. Я готова дарить и отдавать, но не бесконечно. Прости. Ты эгоист.
– Дура ты, Линда! Больше мне нечего сказать. Если что – я на связи.
Игорь ушёл, громко хлопнув дверью, прихватив с собой закуски, до которых не успел дотронуться. Линда выключила свет, легла на кровать, свернувшись калачиком. Слёзы обжигали лицо, мешали дышать.
Ей было холодно. Холодно и больно на отсыревшей от солёной влаги подушке. Сердце переживало вместе с ней: то застывало без движения, то яростно клокотало, сдавливая грудину мучительно ноющими спазмами.
Женщине казалось, что кто-то безжалостный грубо вскрыл грудную клетку, разворотил её содержимое, потом отвлёкся и оставил как есть, забыв, что она ещё живая.
Почему же так больно лишь от того, что не поняли, оттого, что Игорь не захотел идти с ней по жизни рука об руку? Может быть, не нужно было задавать ему неудобные вопросы, ждать ответа на них, требовать взаимности? В этом ли суть отношений?
Как же всё в жизни запутано, как сложно.
Скучает. Любит…
Её день начинается ещё ночью, часа в два, иногда чуть позже: проклятое одиночество.
Вера до колик в животе боится пустоты и безмолвия, но так и живёт одна. Несколько неудачных попыток завести семью выбили женщину из колеи, лишили некого стержня, необходимого для того, чтобы заставить мужчину желать её общества настолько, чтобы позвать замуж.
Понимает, что причина кроется в ней самой. Иначе, почему все романы заканчиваются внезапным исчезновением человека, которого она полюбила?
Что, что в ней не так?
Как оглушительно громко капает кран на кухне. Нужно будет вызвать сантехника.
И часы. По мозгам барабанят, просто бесят.
Часов до пяти Вера беспокойно ворочается в кровати, полностью на сторону сбивает простыню.
Раньше она спала крепко, страстно любила своё тело. Понежиться в постели после пробуждения, ласкать себя, баловать, чувствуя возбуждённый отклик каждой клеточки, разве это не счастье?
Поваляться несколько минут с закрытыми глазами в полной тишине было пределом мечтаний.
Теперь ей это совсем не нужно. Какой смысл дразнить себя, если это бессмысленно?
После шести часов утра женщина то и дело берёт в руки смартфон. Время она не смотрит, чувствует каждую минуту.
На экране стоит заставка, портрет улыбающегося мужчины.
Вера мысленно следит за началом его дня. Скоро он проснётся. Его телефон разбудит в семь. Осталось пять минут.
Женщина открывает вчерашние сообщения. Семь последних от Александра.
Странно, но она не может называть его иначе, даже когда того нет рядом.
Александр мужчина привлекательный. С ним всегда есть о чём поговорить, но удаётся пообщаться крайне редко.
Вера знает про него почти всё. Её любимый откровенен, любит о себе рассказывать.
Александр замечательно поёт, играет на гитаре и пианино, рисует портреты карандашом, пишет статьи в несколько журналов, вкусно готовит, прилично зарабатывает. Он обаятелен, энергичен, начитан, легко сходится с людьми.
Проблема в том, что всё это он делает не с ней и не для неё.
Александр женат.
Детей у него нет и быть не может. Жена любимого предусмотрительно произвела со своей репродуктивной системой какие-то манипуляции, чтобы не забеременеть. Александр постоянно сокрушается по этому поводу, но ничего не предпринимает, находит тысячу оправдательных аргументов.
Вера готова родить от него ребёночка, но мужчина этого не хочет. Говорит, что так неправильно, что у жены больное сердце, поэтому уйти из семьи выше его сил.
Как же! Видела она эту больную в тренажёрном зале, в ночном клубе, в сауне. Специально интересовалась. Ходила за соперницей хвостиком.
У женщины атлетическое сложение, без излишеств. Красивое, стройное тело, развитые мышцы, плоский животик, розового цвета, как у младенцев, кожа.
Привлекательная особа, ухоженная. Одевается ярко. Любит шопинг, пропадает в массажных и косметических салонах, не работает.
Вера много раз задавала себе вопрос: почему Александр с ней встречается, что в ней есть, чего недостаточно у его жены?