Страница 4 из 7
– Офигеть! А зачем здесь штурвалы и все эти клавиши? – продолжил Антон после некоторой паузы. – Вы ведь всем управляете посредством мысли.
– Ручное управление является дублирующим, – Валериан на правах хозяина продолжил рассказ об управлении кораблём, – и предназначено на экстренный случай, когда мы можем попасть в зону действия полей. Иван, не знаю, как они называются у Землян.
– Земляне с этими полями ещё не сталкивались, так как дальше Луны не бывали, поэтому так и назовём их – «квази-поля»! – внёс свой комментарий наставник.
– Так вот! – продолжил пилот, – эти поля вносят искажения в управление мыслью, отчего приходится переходить на ручное.
– Потрясающе!
В гуманитарного склада мозгу Антона и без того переполненном «кашей» нагромождённых друг на друга впечатлений, с трудом укладывались все эти ещё и технические штучки. Но подержаться за штурвал космического корабля всё же хотелось.
– Валерий, я так и не понял! А порулить-то дашь? – не унимался он со свойственной ему настойчивостью.
– А что здесь рулить-то? Всё так же, как на луноходе. Насколько я понял, ты на луноходе уже покатался! Так вот, здесь как на луноходе всё происходит автоматически по заданному маршруту.
Валериан давал понять, что реальное управление кораблём он никому не передаст, тем более чужаку Землянину. И правильно! Здесь он самый главный, и он же несёт ответственность за безопасность полёта.
– А я вот так же запросто смогу самостоятельно слетать куда-нибудь? – не унимался Антон с невозмутимым видом, словно ему только что так прозрачно не отказали.
– Нет, конечно! Доступ на корабль есть только у пилота, и то под контролем диспетчера полётов. Лишь когда мы уходим за дальнюю орбиту, управление полностью отдаётся экипажу.
Полёт показался Антону недолгим, не более полутора-двух земных часов. Более точно он, потерявший ориентацию во времени, определить бы не смог. За время полёта Валериан к штурвалу так и не притронулся, до того всё было автоматизировано, либо роботизировано. Хотя в понимании Антона, разницы между этими двумя понятиями не существовало. На пульте зелёным свечением мерцали различные символы, видимо, подтверждающие, что полёт проходит нормально. Был лишь один непонятный момент. Примерно в середине пути случилось странное: Панорама на сфера-мониторе вдруг резко закружилась, образовав собой плотный звёздный головокружительный вихрь, и тут же всё прекратилось. Вихрь рассыпался на мелкие сверкающие осколки, словно калёное стекло автомобиля, и звёзды, заполнив космическое пространство, вновь встали на свои места. А может, и не на свои, Антон всё равно в астрономии не разбирался. В то же самое мгновение он ощутил провал в теле. Тело будто исчезло, и в мозгу, вызвав невыносимую боль, произошёл мощный взрыв. Отчаянно забилось сердце, пытаясь с тяжёлой болью вырваться из груди, и от этого вмиг перехватило дыхание…
– Что это было? – испугавшись непривычных ощущений вскрикнул Антон.
– Скачок во времени, – прокомментировал Валериан сквозь ухмылку на лице.
– Ого! А это не опасно? Мозг словно взорвался, и сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Ведь так можно инфаркт или инсульт заполучить.
– Всё в порядке, Землянин. Кабина находится под воздействием нейтрализующих полей, которые нормализуют физиологические и химические процессы в организме. Кстати, без их воздействия редко кто может перенести такие скачки.
По мере приближения к пункту назначения, корабль постепенно, как показалось Антону, снизил скорость. Вдалеке в сверкающем звёздами чёрном космосе отчётливо выделилась и стала увеличиваться в размерах красная точка.
– Я правильно понимаю? Мы на красном отрезке и перед нами Марс!
– Он самый, – подтвердил Валериан.
– Как далеко мы улетели от Земли?
– Сейчас прямое расстояние между Землёй и Марсом двести семьдесят четыре миллиона земных километров, – тут же поделился своими познаниями Иван.
– А ты как узнал? На карте вроде ничего не написано.
– Просто запросил информацию в архивах. Можем проверить посредством вашей математики.
– И как это? – Антону даже стало любопытно, какой такой математический расчёт хочет применить Инопланетянин.
– Всё очень просто. Здесь применима теорема вашего Пифагора, которую вы проходили ещё в школе.
– Пифагоровы штаны во все стороны равны?
– Не совсем так. Обрати внимание, в данный момент линии от Земли до Солнца и от Марса до Солнца находятся под прямым углом.
– Ну и?
– Это одно из благоприятных условий для перелёта от Земли до Марса. Так вот, расстояние между Землёй и Солнцем равно сто пятьдесят миллионов километров, а между Марсом и Солнцем двести тридцать миллионов километров. Теперь мысленно нарисуй прямоугольный треугольник, в котором линии от Земли до Солнца и от Марса до Солнца, это катеты, а гипотенуза, это линия между Землёй и Марсом.
– А-а! Теперь понял! – ему, конечно же, известна эта формула с квадратами гипотенузы и катетов, а вот расстояния до Солнца он, естественно, не помнил, вернее – не знал.
Глава 2
Марс выглядел необычно. Хотя на взгляд Землянина, привыкшего видеть вблизи лишь свою планету, планету, окутанную мягким одеялом белых облаков, с голубыми океанами, с жёлтыми пустынями и с зелёными лесами, впервые оказавшегося за пределами родной орбиты всё кажется достаточно необычным. Здесь не Земля, и даже не Луна, здесь Марс. Даже по сравнению с холодной Луной он выглядел более неуютным, словно раздетым и брошенным в холодной пустыне бесконечного Космоса. Лишённая магнитного поля и большей части атмосферы планета превратилась в испещрённую кратерами пустыню. Горный ландшафт преобладал на всей поверхности планеты. Скалы истёрты бесконечными метеоритными дождями, песчаными бурями и не могли похвастаться снежными шапками на вершинах. Лишь ближе к «полюсам», если, конечно, они существовали, прослеживались белые всполохи льда и снега, случайно скопившегося на дне кратеров и на отдельных вершинах. Трещины, пронизывающие равнины, и вправду можно было принять за каналы, но при более близком рассмотрении иллюзия каналов пропадала. Может быть, когда-то давно, когда планета ещё обладала магнитным полем и атмосферой, здесь были моря и океаны, зелёные леса и долины, здесь было тепло и уютно.
Как ни пытался Антон включить своё воображение, но суровые и в то же время унылые виды планеты нисколько не впечатляли, не вызывали ожидаемых эмоций восхищения и восторга. А ведь обычно он от рождения наделённый фантазией всегда находил прекрасное во всём окружающем. Он восхищался и унылыми пейзажами казавшейся безжизненной и в то же время живой пустыни Сахара. Он был влюблён и в бескрайние нагромождения покрытых вечным снегом холодных скал северного Урала. Но сегодняшнее зрелище, брошенная жизнью и, возможно, когда-то человеческой цивилизацией планета Марс, его нисколько не трогало, нисколько не цепляло.
– Что, не впечатляет? – словно почувствовав его состояние, спросил Валериан.
– Да, как-то уныло.
– Ничего, мне первое время тоже так казалось. За полгода тебе здесь понравится, и ты будешь влюблён в эту планету.
– Не понял? Что значит «за полгода»? Вы что, хотите меня здесь оставить? – почуяв неладное в его словах, запаниковал Антон.
– Никто не собирается тебя оставлять. Просто в обратную сторону попутных рейсов раньше, чем через полгода не предвидится, – вставил Иван.
– Как это «не предвидится»? Увезли меня за двести семьдесят миллионов километров от родного дома, и обратных рейсов «не предвидится»!! А ведь не говорили, что летим надолго, на шесть месяцев! Да, Иван!?
Иван молчал.
– Что молчишь? Не мог мне заранее сказать? Обманом заманил на корабль, чтобы на Марс транспортировать! – уже не только мысленно, а в голос орал Антон от отчаяния.
– Ого! Так-пассажир-то у нас не стажёр вовсе, пассажир-то пленник. А ты, Иван, почему меня не предупредил?! Я гражданский лётчик и полицейские функции исполнять не нанимался! – теперь уже Валериан орал на Ивана на своём витиеватом языке. – Я подам на тебя рапорт. На тебя и на твою начальницу Историчку!