Страница 2 из 6
Лала в ответ рассмеялась. По-доброму, весело.
– Конечно, не спишь. Все это, – она широко повела рукой, – самая настоящая правда!
Даша поверила, мгновенно и окончательно. Потому что очень хотелось верить. И благодарно посмотрела на Лалу.
Да, она принцесса. Самая настоящая принцесса, волшебница, кудесница. По всем мыслимым меркам, по всем Дашиным детским представлениям.
Еще пару лет назад Даша со всей горячностью верила в неё. Она обязательно должна была появиться, её ангел-хранитель, её зачарованная фея, и сотворить долгожданное чудо. И вот, вот оно! Случилось!
Даша восторженно закружилась на месте, подняв лицо к небу, а затем с любопытством глянула на то, что осталось позади.
Вместо обычного стеклопакета, обрамленного светлым пластиком, аккуратная желтая дверка. И не в стандартной панели многоэтажки, а в небольшом деревенском домике, увитом зеленью, который уютно устроился в низине между холмов, будто присел, играя в прятки, укрылся от внимательных глаз.
Точно – волшебная страна! Даша уже не сомневалась. И самым сильным желанием оказалось одно – узнать, что ожидает там, за холмом.
Даша взбежала вверх по склону.
Тропинка, начинавшаяся от дверей домика, спускалась с холма и, как ручеёк в реку, впадала в большую дорогу, петлявшую среди широких полей, устремлённую прямо к горизонту, и далеко-далеко, на границе между небом и землей, виднелись высокие башни незнакомого города. А ещё – на дороге стояла карета, и, скорее всего, поджидала именно её, Дашу.
– Мы поедем туда? – указала Даша на город.
Нагнавшая её Лала утвердительно кивнула.
Глава 2
о том, что не все ангелы возвышенны и прекрасны
Когда едешь в автомобиле, мало что успеваешь разглядеть, так быстро сменяются картинки. Путешествовать в карете гораздо интересней, даже несмотря на лёгкую тряску.
Даша не отводила взгляда от окна. Ей нечасто удавалось выбраться из дома, а её обычные дороги, до больницы, до реабилитационного центра были уже давно досконально изучены и скучны. А от всяких развлекательных мероприятий она сама отказывалась. Да и там по пути ‒ всё то же мелькание домов, машин, улиц.
Иногда родители вывозили её в санаторий, но мир за окном поезда тоже был чересчур динамичен. Проносился мимо под стук колес, не оставляя воспоминаний и впечатлений, и потому казался не совсем реальным. Словно кадры в фильме или картинки в книжке. Вроде бы существует, а на самом деле ‒ всего лишь иллюзия. И что уж тогда говорить про самолёт, если видишь в основном только облака под крылом?
А сейчас Даша прекрасно осознавала, что может в любой момент попросить остановить карету, открыть дверь и выйти. И рассмотреть, как следует, во всех подробностях то, что понравилось. А ещё потрогать, ощутить, почувствовать, пропустить этот мир через себя, самостоятельно пройдя его от конца и до края.
К тому же ‒ да-да! ‒ тут явно присутствовало что-то особенное, что-то невероятное, что совершенно не хотелось упустить, оставить без внимания.
Даша даже абсолютно забыла про вопросы: «Почему это случилось именно с ней? За что?», хотя и здесь они оказались бы к месту. Да и вообще вот уже несколько лет главенствовали над всем прочим в её жизни.
Как все произошло, Даша знала лишь со слов родителей, а сама ничего не помнила. И не потому, что была тогда слишком маленькой.
Существует такой термин – «мотивированное забывание». Это когда память осознанно избавляется от того, что человек изо всех сил стремится забыть. От самого ужасного, самого тяжелого, самого болезненного. Хорошие воспоминания остаются, а все дурное безжалостно отметается прочь.
С детьми подобное происходит чаще, чем со взрослыми, и, наверное, легче. Но хорошо, когда не остается никаких последствий, а напоминающие о случившемся вещи можно надежно спрятать или просто выбросить. Тогда есть смысл забывать. А у Даши – смысла нет.
Ну, не помнит она подробностей, не помнит самогó несчастного случая, больницы, операций. И все равно о них знает. Потому что вот оно, всегда с ней – инвалидная коляска, неподвижные ноги, безнадежность, отчаяние и злость.
Почему это случилось именно с ней? За что? Как возник ужасный расклад, который свел в одном месте и в одно время невинную рыжеволосую малышку, беззаботно мчащуюся на детском велосипеде, и вывернувший из-за угла тяжелый автомобиль?
Но сейчас мрачные мысли затерялись где-то в самых дальних тайниках сознания, а старые вопросы приобрели новый смысл, зазвучали изумлённо и восторженно и всё-таки завертелись на языке.
– Лала, а зачем ты пришла ко мне? И привела сюда?
– Нам нужна твоя помощь.
– Моя? Почему именно моя?
– Подожди немного. Когда приедем в зáмок, мама тебя обо всем расскажет. У неё это получится лучше. Она знает больше меня.
Даша едва заметно хмыкнула с недоумением.
Какая помощь? Этот мир и так прекрасен, безмятежен, идеален. Не может в нем существовать ничего плохого. Вот же убедительное доказательство. Она тихонечко притопнула ногами, на всякий случай, ещё раз убеждаясь в их трудоспособности, и посмотрела на спутницу.
Лала внешне походила на Белоснежку из диснеевского мультика, такая же миленькая, нежная, нарядная и голос – звонкий, приятный. Даша на её фоне смотрелась, наверное, сереньким мышонком, точнее, рыженьким мышонком. Да и одета была соответственно: в обыкновенную вылинявшую футболку с легкомысленным анимэшным принтом и малиновые шортики. Видок самый подходящий для королевского дворца!
Даша сдержанно хихикнула и отвернулась.
Карета въехала в город, загрохотала колесами по вымощенным булыжником улицам.
Заметив первых прохожих, Даша спряталась за шторку. Скорее всего, машинально.
В последнее время она почти не показывалась на улице. Отчасти добровольно. Пока была маленькой, собственное особое положение не очень-то тяготило ее, а повзрослела и стала чересчур остро реагировать на выражение направленных на неё посторонних глаз, специально отыскивала в каждом взгляде то нездоровых интерес, то жалость, то якобы тактичное равнодушие, злилась и раздражалась.
Снова заглянула в окно Даша только тогда, когда карета остановилась перед парадной лестницей дворца, и её дверца распахнулась будто сама собой. Лала поднялась с диванчика, направилась к выходу, оперлась на услужливо подставленную ей руку в белоснежной перчатке, а Даша смущённо и растерянно вжалась в сиденье.
Неужели ей придётся делать точно так же? А вдруг она сделает что-нибудь неправильно или слишком неуклюже? Но принцесса уже заглядывала в карету, и подбадривала глазами: «Ну что же ты? Скорее!»
Даша переждала мгновенье, решительно выдохнула и шагнула ‒ навстречу необыкновенным событиям.
Парадная лестница была роскошной: невероятно широкой, с отполированными до блеска светлыми ступенями, отражающими солнечные лучи. По краям её стояли солдаты, неподвижные, прямые, невозмутимые. Они даже не моргали, и Даша засомневалась: а, вообще, живые ли они? А впереди и сверху ждали ещё большие пышность и великолепие. И Даша окончательно засмущалась, представив, как выглядит со стороны в своих затрапезных маечке и шортах, с непослушными рыжими волосами, которые уже успел взлохматить легко промчавшийся вверх по ступеням ветерок.
Но все, кто попадались девочкам на пути, были спокойны и изысканно вежливы. Даша не заметила ни одной ухмылки, ни одного косого взгляда, не услышала ехидного шепота за спиной.
После лестницы начались галереи, арки, залы, переходы. Перед глазами мелькали мощные колонны, витражи, высокие стрельчатые окна, картины, гобелены и невероятное количество различных наименований мебели. Просто удивительно, что они не заблудились, не затерялись в этом бесконечном лабиринте, и просто непостижимо, как Лала находила здесь дорогу. Но принцесса шла уверенно, хоть и неторопливо, не сбиваясь с установленного темпа. Только один раз случилась неожиданная заминка.
Стоящий на посту солдат распахнул очередную дверь, но получилось, будто он приоткрыл створку музыкальной шкатулки.