Твои атомные дирижабли

Вестиниил молчал. Он уже примерно понял к чему всё идёт и какого результата ожидает собеседник от ночной беседы. И самое главное понял Вестиниил — предложение нового князя дома Багрового Пламени не то предложение, от которого можно отказаться. Отказа ему не простят. Чтобы сохранить секрет его убьют сразу же как только он произнёс слова отказа. По крайней мере сам Вестиниил, на месте молодого князя или этого вот переговорщика, явно занимавшего один из ключевых постов в свите, именно так бы и поступил.

— К нашему великому сожалению очень мало тех, кто может полностью понять и принять новые идеи нового князя, — посетовал собеседник. — Я не говорю о древних, собственная сила застит им глаза. Но даже среди молодых, дерзких до силы и жадных до власти высших демонов лишь крохотная часть может осознать все преимущества, которые даёт соединение технологий землян, рунной магии гномов, шаманизма гоблинов и тайных знаний прочих рас, пожранных или порабощённых легионом в единое целое. Вижу, что ты понимаешь меня. Ты сам думаешь абсолютно также, Вестиниил, но раньше тебе не хватало размаха, твоим планам было тесно, но сейчас всё изменится.

Дом Багрового Пламени объявил войну старикам из совета князей. Пять десятков лет слишком мало, но за это время было сделано многое. Прямо сейчас сотни тысяч перевооружённых бойцов дома Багрового Пламени перемалывают брошенные против них миллионы низших. Древние высшие демоны и ретрограды из совета князей — бессильны против нового князя. Умные сейчас выжидают. Глупцы падут. Вскоре дом Багрового Пламени возглавит переформатированный совет князей и тогда обновлённый демонический легион продолжит завоевание отдельных линий и целых миров. Эльфы падут. Люди станут рабами демонов. Десятки и сотни других рас познают гнев легиона, и их жизненная сила на краткое мгновение утолит жажду матери-бездны. Отныне легион будет не просто пожирать чужие миры и растаптывать иные цивилизации. Теперь мы также будем вбирать в себя всё самое лучшее, что только смогли придумать чужаки. Сила побеждённых не пропадёт зазря, она ещё больше усилит легион, сделает его ещё более непобедимым.

Так отвечай же здесь и сейчас, высший демон Вестиниил. Станешь ли ты частью обновлённого легиона и войдёшь ли в ближнюю свиту нового князя дома Багрового Пламени или же исчезнешь навсегда?

— Прошу дом Багрового Пламени принять меня в вассалы, — Вестиниил принял соответствующую просьбе позу покорности.

— Ты принят, — объявил переговорщик. — Собирайся, время представить тебя князю.

— Но откуда вы узнали обо мне? — повторил свой первоначальный вопрос демон. Теперь, когда они служили одному и тому же дому, он надеялся получить более исчерпывающий ответ.

— По воле князя я постоянно нахожусь в поисках молодых высших, которые были бы способны разделить новые идеи молодого князя и встать рядом с ним самим, — ответил переговорщик. — Я следил за этапами твоего возвышения, Вестиниил и признал тебя достойным. Помни об этом.

— Никогда не забуду, — пообещал он.

— А теперь идём к князю, — переговорщик указал на мерцающий за его спиной портал. — Мы, демоны, без сомнения высшая форма жизни, но как же мало среди нас тех, кто готов осознать и принять новое. Князь будет рад тебе. Совсем скоро война с отдельными ретроградами из совета князей закончится, дом Багрового Пламени займёт полагающееся ему место во главе и великое бесконечное завоевание миров продолжится. Души для Бездны!

— Души для Бездны! — Вестиниил повторил очень древний, времён образования демонического легиона и начала бесконечного завоевательного похода, призыв.

Следуя за сопровождающим через портал, он мысленно подсчитывал плюсы и минусы принятого решения. Без сомнения, под властью молодого князя, возможности Вестиниила станут шире, его власть больше, а его личное могущество вырастит ещё сильнее. Главное с самого начала проявить себя как можно лучше. И уже после, когда он освоится и оглядится, Вестиниил подумает о том, чтобы из ближней свиты перейти в разряд тех, кто эту свиту создаёт вокруг себя.

…

Вечный Рим пал перед хлынувшими из иных миров толпами чудовищ. Сколько провинций разрушено. Сколько людей погибло. И участь некоторых выживших гораздо хуже простой и честной смерти на поле боя. Рим, вечный Рим пал и больше нет никакой надежды. Впереди лишь ужас и мрак.

— Кушай, ты должен есть или совсем ослабнешь, — пыталась накормить его женщина. Он не знал её имени. Просто какая-то женщина, которая отчего-то решила позаботиться о потерявшем желание жить дальше молодом парне.

Вяло посмотрев на миску с совсем не аппетитным варевом, он брезгливо отвернулся, хотя желудок предательски заурчал показывая, что готов съесть и не такое. Но зачем есть? Зачем длить агонию? Рим пал. Они все рабы демонов. И проще, наверное, было бы лечь и уже не вставать. Но почему-то бывший декурион двести сороковой манипулы всё ещё продолжал жить. Молодой, но уже седой мужчина с отсутствующей ниже локтя правой рукой.

Он плохо помнил события последних месяцев. Они все слились в один, полный боли и ужаса, день. Едва-едва оклемавшись после ампутации руки, декурион попал в плен к тварям, хотя правильнее будет говорить — попал в рабство. Пленные им были не нужны, а вот рабы — пока ещё требовались. Все сторонние события проходили, как будто, мимо него. Рабские лагеря пополнялись, потом разделялись, часть людей гнали прочь, непонятно куда и неясно зачем. Декурион шёл, когда надо было идти. Лежал, когда можно было лежать и работал, если демоны приказывали работать. Какое-то время спустя он начал отказываться от еды надеясь, что однажды у него просто не хватит сил утром подняться и встать. Но сильное тело всё ещё держалось, не желая умирать.

— Давай я покормлю тебя, — предложила женщина. — Ты должен есть, понимаешь?

— Зачем? — поинтересовался декурион.

— Чтобы жить.

— Зачем жить?

Оглянувшись, женщина шёпотом сказала: — Чтобы сражаться.

— Мы проиграли. Рим пал, — декуриону не нужно было заставлять себя говорить шёпотом. Его слова и без того были едва слышны, а широко открытые, пустые глаза, не отрываясь смотрели в небо. За всё время разговора он так ни разу не взглянул на желавшую помочь ему женщину.

— Рим пал, но люди остались, — возразила она.

— Какие люди?

— Я… и может быть ты, если сможешь наконец съесть тарелку этой чёртовой размазни. Мы будем бороться. Пока не знаю, как, но я отказываюсь сдаваться.

Глаза моргнули и открылись снова. Небо сдвинулось в сторону. Теперь однорукий декурион смотрел на неё и видел перед собой грязную женщину со спутанными волосами по возрасту вполне годящуюся ему в матери.

— Ешь, солдат. У тебя всего одна рука и значит тебе потребуется вдвое больше сил, чтобы биться с тварями.

Он усмехнулся, но взял деревянную тарелку у неё из рук. Зелёная бурда оказалась такой же отвратительной на вкус, как он и помнил. Но изголодавшийся желудок благодарно заурчал.

Неожиданно в лагере отдыхающих после долгого перегона рабов наметилось некоторое шевеление. Декурион лениво подумал, что их сегодня поднимут раньше обычного, но из-за чего твари решили сократить и без того недолгий отдых, рискуя что множество рабов просто выдохнутся и не смогут дойти куда их там всех гнали?

Но оказалось, что дело совсем не в этом. На демонов напали. Сначала он не мог поверить в это, однако пришлось признать, что глаза и уши не обманывают декуриона.

Стальные, самодвижущиеся повозки, раскрашенные в какой-то непонятный, пятнистый цвет, так что глаз невольно соскальзывал с них на фоне леса из которого они выехали. Каждая повозка вооружена чем-то вроде скорострельного стреломёта. Однако, насколько помнил декурион, стрелам обычно не хватало скорости и силы пробить толстую шкуру демонов или их костяную броню, а эти, установленные на стальных повозках, стреломёты разрывали тела зубастых тварей на части, заставляя их вжиматься в землю или искать укрытие за щитами.