Пока идут старинные часы

Дальше в моем списке предметов «на проверку» значится столик из красного дерева с резной тумбой на звериных лапах. На месте замка зияет дыра, его попросту вытащили. Третьим пунктом – комод в комнате Александры Уваровой. Но и здесь неудача: ящики вовсе не запираются на ключ…

Вероятно, все дело в крошечных буквах на ключе. Теперь заклинанье другое: PHS, PHS, PHS, – безостановочно вертится в голове. Приходится возвращаться к исходной точке – к старой, потрепанной временем уваровской тетради из столичного архива. Только дневник остался в кабинете, вдруг там Тканев, а я еще не определилась, как вести себя. Пока понятно только одно – держаться от него подальше. Только как это сделать в комнате четыре на пять? Персональный кабинет мне, понятно, никто не выделит.

В стеклах темных окон отражаются отблески розового заката – в комнате его нет, хоть какая-то удача за сегодняшний день. Поднимаюсь, дверь приоткрыта. Все-таки злобный сказочник здесь, шебуршится, как вредный грызун, в сумерках. Ничего он мне не нравится. Сейчас выскажу ему – поспешные выводы делают только кретины и… и… Мысленно перебираю фразы, которыми можно было бы выстрелить и ударить побольнее, но ничего этакого не приходит в голову. Не узнаю себя, прежнюю тихую Люсю. Отойти в сторону, затаиться в укромном уголке, накрыться ушами и сидеть, тихонько сглатывая соленые слезы, – мое несгибаемое кредо. Меня разозли, впервые в жизни захотелось дать сдачи.

Над моим столом завис в забавной позе краевед Бондаренко: согнувшись в три погибели и вытянув шею, он беззвучно шевелит губами, всматриваясь в мои записи. Вот и открылась причина беспорядка на рабочих местах. Обычно в неловких ситуациях слегка покашливают, чтобы привлечь внимание нарушителя. Но мне не до сантиментов.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «