Приют для миллионера

Глава 28

К вечеру никто так и не возвращается. У охраны, что осталась дежурить, четкий приказ не оповещать меня о положении дел. Это порядком нервирует и наводит на жуткие мысли. Хотя то, что никто из бойцов не суетится, говорит само за себя. Случись неладное с боссом, все носились бы, выполняя заготовленные инструкции.

Я устраиваюсь на мягком пледе возле окна в гостиной. С высоты открывается отличный вид, который, к сожалению, опостылел и приелся до невозможности. Впрочем, как и все в сложившихся условиях.
Дни летят с сумасшедшей скоростью, прибавляя проблемы с разной степенью значимости. Последствия проникают в сознание, оставляя грязные отпечатки, и мешают спать по ночам.

— Доброй ночи, — женский голос проникает в мое одиночество.

Идиллия спускается по лестнице и останавливается на последней ступеньке, вонзаясь в меня глазами. Из ее движений пропало высокомерие, и ей это идет куда больше. Она кажется довольно милой, когда не корчит из себя светскую львицу.

Я отворачиваюсь от нее, утыкаясь лицом в согнутые колени. Мне не хочется задушевных разговоров, я в них не нуждаюсь. Иногда они делают хуже, и вместо того, чтобы выплеснуться внутреннему беспокойству, зарождается что-то еще более противное от новых умозаключений.

Идиллии совершенно точно невыносимо, возможно, даже хуже, чем мне. И она, наверняка, грызет себя изнутри, прокручивая все, что произошло. Но она, конечно же, этого не хотела, и зла никому не желала. Если бы все могло быть так просто.

— Я бы хотела извиниться…

Она не двигается с места, не зная, как подступиться, и можно ли вообще. Этот шаг к примирению выглядит довольно несуразно. Он кривой и бестолковый, не способный что-либо изменить.

— Не стоит, миссис Росс, все уже случилось и назад дороги нет. Теперь все зависит только от Мартина.

— Я чудовищным образом ошиблась, Эйва. Позволила себе подлые вещи, моим поступкам нет оправдания, — она запинается.

Хочется ужалить, так сильно, как только могу. И я подберу нужные слова, чтобы отплатить ей той же монетой. Но я хочу по-другому.

— Мои родители погибли, когда мне было пятнадцать. Взрослеть пришлось быстро, несмотря на то, что у меня осталась старшая сестра. Я окончила школу с медалью, а университет с отличием. У меня собственная квартира, на которую я заработала, выступая на модных показах. После я попала в элиту, создав себе безупречную репутацию. Мне принадлежит приют для животных, который я основала без чьей-либо помощи. У меня нет миллионов, как у вас, но я знаю, как крутиться в этой жизни, — зачем-то говорю я.

Она не ожидала такого поворота, и мое откровение бьет точно в цель. Краткий экскурс о моем мире, отличающемся от ее представлений обо мне.
Признания эти ничего не исправят, лишь заставят задуматься еще больше.

— Прости меня, Эйва.

— Что, теперь я подхожу вам чуть больше в качестве невестки?

Идиллия все проглатывает, явно чувствуя собственную вину. Скинуть груз не получается и дело не в моем прощении. Втянуты оказались многие, даже те, кто не должен был иметь к этому никакого отношения. С этим придется жить… всем нам.

— Я рассказала Мартину абсолютно все. Он найдет решение.

— Боюсь, вы не представляете о чем говорите, миссис Росс.

Утром я обнаруживаю Мартина неимоверно потрепанным. Он не соизволил переодеться, и теперь весь его вид кричит о ночной деятельности. Рукава рубашки по-прежнему закатаны, демонстрируя неглубокие порезы на руках. Он, конечно же, был в самой гуще событий: корабль без капитана не поплывет.

— Откуда ты?

— Разнес пару казино Стока, — неожиданное откровение.

Он хлопает себя по бедру, а затем протягивает мне руку. Самое время выпустить пар.
Я подхожу и сажусь сверху, как он того и хочет. Его пальцы впиваются в мою талию, сминая ее неприлично жестко. Это напоминает электрический разряд, который сладкой волной прошибает тело.

— Твоя мать…

Росс обрывает меня на полуслове, не давая закончить:
— Ее в доме нет, увезли. Ей лучше быть подальше отсюда.

— А мне?

— А тебе лучше быть рядом со мной.

Он рваными движениями стягивает с меня халат, оголяя плечи. Кажется, я забыла, какими острыми бывают эти прикосновения. Ловлю его руки, но на мгновение, пока он не перехватывает мои и не устраивает их на своей груди.

— Ты измотан.

— Не больше, чем обычно.

Поцелуи, горячие, жадные, распаляющие нас обоих. Я скучала, невыносимо изнывала по ним. Мы тонем в урагане этой потребности, но каждый по-разному. Нежность переплетается с грубостью, становясь чем-то нереальным.

Мартин легко приподнимает меня и, быстро разобравшись со своими брюками, оттягивает край моих трусиков в сторону.

— Опустись.

Вот так, без прелюдий и предварительных ласк. Командным голосом, который ласкает слух низкой тональностью.

— Кто-то может войти.

— Я. СКАЗАЛ. ОПУСТИСЬ.

Он надавливает на мои бедра, заставляя скользнуть вниз. Я подчиняюсь, и с тихим стоном выполняю его приказ.
Низ живота наливается теплом, когда Росс заполняет меня. Вспыхиваю моментально: цепляюсь за его плечи, прикрывая глаза и запрокидывая голову назад. Калейдоскоп ощущений настолько безграничен, что я не успеваю отлавливать отдельные детали.

Мартин наблюдает за мной, за тем, как старательно двигаюсь на нем, делая все сама, будто он об этом не просил. Он полностью расслаблен и любуется разнузданным танцем моего тела. Но это пытка. Еще чуть-чуть, и я начну умолять, чтобы он трахнул меня, как умеет только он.

Росс улавливает мое настроение, хватает за шею, заставляя смотреть ему в глаза. Я неизбежно теряю связь с реальностью и жадно наращиваю темп, потому что этого мужчины слишком мало в серых буднях. Ноги сводит приятной судорогой, но я не останавливаюсь, а лишь активнее насаживаюсь на него.
Ему это нравится, доставляет истинное удовольствие. Я делаю то, что он хочет, и делаю это с особым трепетом, доказывая свое откровенное желание.

Мои губы находят его шею, язык выводит влажные узоры на коже. И я слышу, как Росс улыбается. Теперь он не трогает меня. Да, пусть все выглядит так, будто я сама напросилась и сама оседлала его, но каменное возбуждение Мартина я чувствую внутри себя. Это сводит с ума, рождая еще более распущенные мысли.
Снова трусь о его руки, как кошка, в надежде наткнуться на ласки хозяина.
Становится не так важно, если кто-то станет свидетелем нашей близости. Хотя, я все еще сдерживаюсь, роняя прерывистые всхлипы в его плечи.

В этот раз нам не требуется много времени. Мы оба близки к финалу.
Знакомое тяжелое дыхание Росса намекает на приближающуюся разрядку, и я ловлю момент, чтобы соскользнуть с него. Но он впивается в мои ягодицы намертво.

— Мартин, — выдыхаю, пытаясь отстранится.

Он не отпускает и лишь резче толкается бедрами мне навстречу. Проникновения под другим углом кружат голову, мешая остановить его и остановиться самой.
Через несколько минут Мартин окончательно замирает, а я понимаю что он все еще глубоко во мне.

Росс поднимает голову, смотря на меня снизу вверх. В моих глазах легко читается вопрос, и кому-то точно придется отвечать. Но допрос не требуется.

— Я хочу от тебя сына.

— Тебя били?

Странно слышать это от него, и на мгновение кажется, что мне даже показалось. Но, нет, галлюцинации отменяются.