Страница 77 из 102
Глава 20
Событие сорок восьмое
Зарядив пистолет, Иван Яковлевич огляделся. Вперёд никак. Там крутой подъём и через метр уже будешь на уровне земли и прицелов японцев. Только башку высунешь, и пожалуйте на тот свет. Назад? Назад немного можно, там пологий спуск. Потом куст и его не обползти. Слева валун приличный. Получается, в эдакую могилку, природой подготовленную, попал. Прополз эти полтора метра назад комбат и ногами в куст упёрся. Встал на колени.
Вверху шла перестрелка. Уже хорошо, значит, есть ещё живые из тех, с кем пришёл. Вообще, о чём думал? Была же карта и видел, что на полуострове этом три большие сопки. Нужно было три взвода брать. А так, вон что получилось. «Мерецков, вообще-то, дал команду взвод с собой взять», — сам себе напомнил. А сейчас уже, как минимум — два.
Сидеть без дела и ждать смерти не хотелось. Отломил от куста веточку и надел на неё пилотку. Приподнял. Стреляли, как и раньше, с обеих сторон, а в его головной убор ни одной пули не попало, и над головой не свистели кусочки свинца. Собрался комбат с духом, взял М1911 в обе руки и высунулся из-за обрыва или оползня. И тут же назад. Интересно девки пляшут. Японцы какую-то странную тактику выбрали. Они стреляли и ползком двигались вперёд, сокращая расстояние с пограничниками и его людьми. Были при этом явно в выигрышном положении, здесь и кусты гуще и они сверху получались. И вот, пока Брехт сидел и мечтал, как будет в аду чертей пулемётом гонять, сыны империи Восходящего солнца продвинулись метров на десять и сейчас оказались практически напротив того оползня, за которым Иван Яковлевич прятался. Эх, жаль Томпсон где-то там, наверху, остался. Семь патронов всего есть.
Японцы ещё подползли. Теперь прямо над ухом стреляли. Брехт оглядел куст, если выстрелить семь раз, а потом двумя руками схватиться за вон ту крайнюю толстую ветку и прыгнуть, то можно камень перепрыгнуть и выбраться из этой могилы на оперативный простор. Без единого патрона. Один нож останется, но он же не диверсант и не Рембо, чтобы с ножом против взвода хороших бойцов по лесу бегать. Нужно уводить людей.
Ну, три — четыре, начали. Комбат привстал.
Один из японцев находился всего метрах в шести — семи, судя по котрпогонам — офицер, разглядеть, что за перец нельзя было, да и ладно. Брехт прицелился и выстрелил. Пуля 45 калибра вошла в бок господину и перевернула его. Из руки вывалился пистолет, похожий на Парабеллум, и откатился к тому самому изрешечённому дубу великану. Мозг сам это отметил, руки же продолжали действовать. Достать из Кольта можно было только одного ещё японца. В него Брехт и выстрелил, попал в руку, согнутую в локте, солдат целился в кого-то из Арисаки. Этого тоже перевернуло. Жив остался, но стрелять в ближайшие пару месяцев точно не сможет. Визжал и ногами сучил. Получается, что кость задета, а при эдакой останавливающей мощи, то и, без сомнения, раздроблена. Минус два, не японца, патрона. Осталось всего пять.
Брехт нырнул за откос. Неудачно начал. Чуть раньше надо было. Здесь довольно крутой уклон и теперь снизу ему японцев не видно. Грамотный у них был командир. Понял, что нужно проползти эти двадцать метров и оказаться на начале этого спуска. Интересно, не побегут самураи, лишившись командира?
Опять по нему никто не стрелял. Блин. А ведь это элементарно, Ватсон. Раз он не видит японцев, то и японцы не видят его. И… И нужно выбраться из этой могилы и зайти самураям в тыл. В хвост. И погнать с горы и в хвост, и в гриву. Смешно. Иван Яковлевич, как и намеревался, ухватился обеими руками за ветку и подтянулся, потом перекатился через камень и в четвёртый раз разорвав китель, свалился уже с другой стороны скального выступа. Ох, больно-то как. Сволочи! Не могли соломки подстелить. Ну, хоть кучу листьев. Гады эти высшие силы, что сунули ему синий кристалл, вот у всех попаданцев есть экстрасенсорные способности, и они могут себя лечить наложением рук или даже щелчком пальцев, а он себе об отвалившиеся от скалы камни точно рёбра сломал. И хоть щёлкай пальцами, хоть руки накладывай — бесполезно. Сволочи, как есть.
Иван Яковлевич поправил пилотку, встал на колени и попытался подняться. Получилось. Больно в боку, но терпимо. Сделал шаг. Понятно, ещё и колено повредил. Скалолаз хренов. И это всего чуть больше метра. Вон, Киану Ривз в третьей части «Джона Уика» с пятого этажа падает и убегает, а тут метр и такие повреждения. Не справедливо.
Пока себя жалел, успел этот проклятый выход скалы обогнуть и пройти, на всякий пожарный, ещё метров пять. Теперь точно оказался заднее задних. Пора начинать воевать. Даже нога слушаться стала. Откликнулись «Высшие» или само прошло? Иван Яковлевич, всё же прихрамывая, добрался до не сильно и толстого дерева с серой корой и, выглянув из-за него, оценил диспозицию. Слева были те самые смешные окопчики, что отрыли пограничники. Скорее лежбища, так, дёрн сняли, камешков пособирали и из этого бруствер небольшой сделали, а ведь два дня и две ночи было. Лодыри. Там среди этих лежбищ парни и лежали. Много. Не меньше десятка. Выделялись своей блёклой серо-зелёной формой и примерно столько же японцев. Не зря, выходит, погранцы жизни сложили. Вечная им память. Чуть дальше виднелись убитые им пулемётчики. К ним и похромал. По дороге прихватил Арисаку, но потом выбросил, затвор передёрнул, а там пусто. Взял другую, в надежде хоть на пару выстрелов, проверять не стал, а то вылетит последний патрон. Дохромал и, кряхтя, встал на колени и отодвинул от пулемёта первого номера. Посмотрел влево. Удачно. Второй номер успел вставить пластину, поблёскивающую латунью, с тридцатью патронами. Живём.
Событие сорок девятое