Будь крутым

– Как докучают и всем другим, – заметил лейтенант, – одним своим существованием.

– А что касается других свидетелей, – продолжил Даррил, – то я поинтересовался в отделе убийств. Никто из них стрелявшего не признал. Но все они как один утверждают, и это можно принять за основу, что он маленького роста, пожилой и белый. Кое-кто из свидетелей утверждал, что он носит парик, утверждает это и мистер Чили Палмер, хорошо его разглядевший и частично запомнивший номер его машины. Есть и еще зацепка. Некоторые свидетели встречали Томми Афена то тут, то там с его секретаршей, девушкой по имени Тиффани. Но эта Тиффани – любовница его клиента, этого кретина металлиста Дерека Стоунза. Они говорят, что Дерек кидается на Тиффани с кулаками всякий раз, как видит, что она симпатизирует другому, или когда ищет и не находит припрятанных в доме наркотиков.

– Дерек Стоунз?

– Ну да. Чудная такая фамилия.

– Никогда не слыхал о таком.

– Он очень громко играет, лейтенант. И группа его зовется «Кошачий концерт». Мы проглядим данные о нем и выясним, знаком ли он с белым коротышкой, который носит парик.

– Разве тебе с русскими мало хлопот?

– Ну и публика, должен вам сказать. В супермаркете меня один толкнул и выхватил из-под носа хот-доги. Я даже сказал: «Можно подумать, что это последняя пачка на свете!» – Даррил помолчал. – Томми признавался Чили, что его кто-то пытался поприжать. Говорил, что они не-янки. Возможно, русские или украинцы, а возможно, грузины.

– Переговори с этой секретаршей, как ее там…

– Тиффани. Да, когда стану разузнавать о Дереке.

– А что жена этого парня, Томми?

– Я как раз собирался рассказать о ней. Миссис Эдит Афен, тридцать шесть лет, вторая жена Томми, семь лет как женаты. Живут на холме возле Малхолланда. Наши люди из отдела убийств посетили дом, сказали, что сожалеют, но должны сообщить ей печальную весть: ее муж убит. Она произнесла слова, в точности ими записанные: «Наверное, угодил из-за него наконец в настоящую передрягу». Спросили, что она имеет в виду, и она сказала: «Все это его проклятое блядство!» Они доложили, что она не заплакала и, похоже, даже не удивилась.

– Стало быть, он пускался во все тяжкие, – заметил лейтенант, – и жене его это было известно.

– Да, сэр, из чего можно заключить, что Тиф-фани была не единственной и какой-нибудь разгневанный муж или любовник положил конец его шалостям.

Лейтенант словно бы задумался, после чего произнес:

– Не надо предполагать того, что наверняка нам не известно. Мне приходилось видеть, как женщины чего только не выделывают, чтобы не показывать своего горя. Парень этот был гулена, но ей он все же был мужем, семь лет совместной жизни – не шутка, и вот он мертв. Думаю, что она крепилась, пока люди из отдела убийств не выкатились, а потом поплыла.

– Может, и так, – сказал Даррил. – Хотя она и предложила им выпить и попросила называть ее Эди.

3

– Вы сейчас встречаетесь с кем-то? У вас есть что-нибудь серьезное, из-за чего вы не желаете встречаться с другими?

Чили слушал запись у себя на заднем дворе, на лужайке между гаражом и рощицей старых банановых пальм. День клонился к вечеру, и солнце уже ушло со двора. Он сидел в пластиковом раскладном кресле все еще в костюме, а магнитофон стоял рядом на стремянке, которой он пользовался, когда снимал спелые бананы. Он слушал, как Линда рассказывает ему, что служба знакомств использует видео и ведет досье на всех клиентов с полной записью биографии.

– Так что первое свидание для вас, если вы знакомились с досье и просмотрели видео, все равно что третье, столько вы уже знаете о вашем партнере. Что делает вас более…

Он прокрутил вперед запись. Теперь Линда говорила:

– Могу сказать вам, сколько это будет стоить, но, пожалуйста, не принимайте решения до того, как продумаете, хотите ли расширить круг вашего общения.

Он дошел до того места на пленке, где он спрашивает, неужели она все дни напролет только и делает, что названивает по телефону в поисках одиноких мужчин, а она говорит, что истинное ее призвание – это музыка, что у нее до прошлого года был свой ансамбль, а сама она пела и играла на гитаре. Ее часто приглашают, если требуется бэк-вокал.

– Однажды я делала трек для одной звезды, и несколько раз они брали мой голос вместо ее голоса. Меня записали на платиновый диск, но не ищите на нем моей фамилии.

Потом он дошел до того места, где Линда объясняет, что поет в группе девушек, которая называется «Цыпочки интернешнл», поет, когда у группы бывает ангажемент на разовые выступления. Они поют и по клубам в пригородах, в «Змеюшнике», в «Космосе», в «Пряничном домике» и в «Стране мартини», так что он может отыскать их, если желает вдоволь посмеяться.

– Объявляют нас так: «На эстраде Мики, Вики и Тики». Но только на эстраде. Мики – это я. Вики – чернокожая, раньше она звалась Арлет и была голосовой поддержкой у Бетт Мидлер. Ей еще предстоит крепко поработать, если мы не хотим окончательно завалиться. Тики почти не говорит по-английски. Она у нас как бы лирическая певица. Словом, лучше об этом обо всем не думать, а на концерте развлекать себя, представляя картины, например, костер в сумерках. Так это все стыдно…

При этих словах он, помнится, подумал: почему костер и почему она не бросит все это, если так уж стесняется?

А вот сейчас будет самое интересное: Линда объясняет, что занимаются они перепевами, потому что своего репертуара у них нет. И не надо было ей заводиться с этой группой. Чили услышал собственный голос, говоривший, что начинать с перепевов не так уж страшно, надо время, чтобы пообвыкнуть и притереться друг к другу. А потом голос Линды сказал:

– Если хочешь пробиться или просто стать на ноги, надо петь собственные вещи и иметь свой стиль, нечто оригинальное, что самой нравится. Ну а наши перепевы хуже некуда, берем мелодии «Спайс герлс», а девчонки и петь-то толком не умеют.

Потом наступило молчание, и когда трубка вновь ожила, разговор опять пошел деловой, правда, недолгий.

– Простите, это просто связь прервалась. Я соединю вас со старшим, если вы действительно хотите подписать выгодный контракт. – Потом она сказала: – Вы это осуждаете? Но не в официантки же мне опять идти! Это лучшее, чем я могу зарабатывать, чтобы как-то продержаться.

Он спросил, как ее зовут, и она сказала: «Линда Мун». Он осведомился, настоящее ли это ее имя, и она ответила: «Почти».

Запись все прокручивалась, и теперь Линда говорила:

– Я просила вас назваться, когда вы позвонили.

– Но я так и не понял, надо ли мне расширять круг общения.

Молчание.

– Ну а сейчас вы мне представитесь?

Он услышал собственный голос, сказавший: «Я Эрнест Палмер». Таким образом он укрылся за настоящим своим именем, но она немедленно спросила его, чем он занимается, и тут он решил сказать ей все как есть.

– Я делаю картины, художественные.

– Да? И я могла их видеть? Она ему не поверила.

– Вы видели «Поймать Лео».

Опять наступило молчание, после чего Линда сказала:

– Погодите, ведь вы Чили Палмер, да? Конечно же. С вами беседовал Чарли Роуз, целых полчаса беседовал, если не больше. Вы признались тогда, что в действительности вас зовут Эрнест, и голос ваш я узнала. Я все-все читала о вас, все интервью с вами, и те, где вас спрашивают, правда ли, что раньше вы были гангстером во Флориде. Или это был Бруклин?

– И там, и там.

– Мне жутко понравилась картина «Поймать Лео». Я смотрела ее дважды. Единственное, что меня там смутило…

– Это рост главного героя, не подходящий к его занятию?

– Ну, он небольшой. Но все равно Майкл Вир – это Майкл Вир.

– Тогда что же вас смутило?

– Он чересчур самоуверен. Терпеть не могу мужчин, уверенных, что они все на свете знают. А какие еще фильмы вы делали?

Он слушал, как его голос после паузы ответил: «Пропащий». Признался.