Дикая

Где-то здесь проживал одинокий старик, которого она часто видела вечерами у подъезда. Девушка стала переходить от одной двери к другой, прислушиваясь и принюхиваясь. Возле третьей по счету двери она смогла уловить запах старичка, а вскоре и услышать покашливание и тихие шаркающие шаги за дверью. Девушка постучала, с нетерпением дожидаясь ответа. Полиция могла ворваться в подъезд в любую секунду. Вновь звук шаркающих шагов и хрипловатый голос спросил:

– Кто?

– Добрый день. Я из социальной службы. Небольшой опрос по поводу планируемого увеличения пенсии. Вы не могли бы открыть дверь?

Несколько секунд ничего не происходило, но вот, к облегчению девушки, в тишине коридора раздался щелчок открываемого замка. Дверь приоткрылась. Из квартиры дыхнуло запахом старости и залежалых вещей. Девушка твердо посмотрела в почти обесцветившиеся голубые глаза под седыми кустистыми бровями.

– Я побуду у вас до вечера. Не обращайте на меня внимание. Занимайтесь своими делами, – сказала она и уверенно шагнула через порог.

Квартира старика была вся залита солнечным светом. Не разуваясь, молодая вампирша прошла в комнату и спряталась за боковушку дивана от горячих лучей. Сев на пол и прислонившись к стене спиной, девушка согнула ноги, положив на них голову. Рюкзак лег рядом, поверх кроссовок. Оставалось ждать.

Закрыв глаза и постаравшись полностью абстрагироваться от запахов и звуков, наполнявших квартиру, таких, как: сиплое дыхание старика, его шаркающие шаги, скрип дивана под высыхающим от прожитых годов телом, – она постаралась сосредоточиться на том, что происходит в подъезде дома. Шли часы, но все вокруг оставалось тихо. Никто не штурмовал дом, не ломал дверь ее квартиры, не опрашивал соседей. Возможно, она оказалась слишком большой трусихой. Перепаниковала. Может стоит дождаться вечера и попытаться сбежать из города? Надо только подумать, как лучше это сделать.

Девушка готовилась очень тщательно. Теперь, когда каждая дворовая собака уже, кажется, знает ее в лицо, стараться выбраться из города не загримировавшись было бы чистым самоубийством. В интернете она прочитала несколько статей на тему, как лучше изменить свою внешность. Согласно их рекомендациям, изменения должны быть радикальными, но не броскими. При полной смене имиджа надо остаться безликой серой тенью на фоне толпы.

Измениться было не сложно: вместо удобных широких штанов с множеством карманов в стиле милитари облегающие узкие джинсы с имитацией потертостей и дыр, вместо объемной толстовки длинная белая майка до середины бедер и короткая джинсовая куртка. Волосы при помощи оттеночного шампуня стали темнее на пару тонов, обретя темно-ореховый цвет, ближе даже к каштановому. Девушка заплела их в косу, закрепив простой черной резинкой и одела сверху кепку с черными стразами все из той же джинсовой ткани.

Завершали образ среднестатистической молодой модницы объемные белые кроссовки, блеск для губ, круглые солнцезащитные очки с желтыми стеклами и крупные броские кольца в виде черепа, дракона и переплетенных терновых ветвей. Молодая вампирша глянула на себя в высокое зеркало и улыбнулась. Что ж, мама бы вряд ли ее сейчас узнала. Но разве это имеет значение? Как выберется из города, снова залезет в привычную одежду, купить которую можно где угодно.

Девушка через зеркало глянула на сидящего в углу комнаты молодого парня, хозяина квартиры, у которого она жила последние несколько дней. Ни плохой – ни хороший. Просто обычное быдло, тянущее деньги с обеспеченных родителей и прожигающее жизнь за тусовками и уличными гонками. Взяв с тумбочки кулон в виде прямоугольного черного кристалла, оплетенного тонкими полосочками белого металла, она аккуратно одела его на шею, досадуя, что не догадалась это сделать прежде, чем натянула на голову кепку. Кулон был не простым украшением, одновременно он, также, выполнял роль МР3-плеера.

Закинув на плечи небольшой тканевый рюкзак, украшенный графическим образом лисицы и парочкой пушистых меховых игрушечных кроликов, девушка взяла с полочки беспроводные наушники и телефон. Оглядевшись и проверив, что ничего не оставила, она подошла к парню. Присев перед ним на корточки, вампирша заглянула в глаза мажора:

– Я скоро уйду, а ты забудешь, что вообще меня видел. Я знаю, что родители мало уделяют тебе внимания, откупаясь деньгами, но найди в жизни цель. Смотри, какие у тебя сильные крепкие руки, – сказала девушка и свободной рукой коснулась его пальцев, сцепленных в замок и лежащих на коленях. – Эти руки могут помогать, защищать, творить добро. Я уверена, что если заглянешь в себя, ты найдешь то, что тебе действительно нравится. Найди смысл и любимое дело. Хорошо?

Парень кивнул, глядя на нее стеклянными глазами.

– Отлично. Иди, ложись спать, а утром у тебя начнется новая жизнь, – с этими словами она поднялась и, пройдя в коридор, вышла из квартиры, тихонько захлопнув за собой дверь.

Оборачиваться не было никакого желания. Эти несколько дней – лишь очередной прошедший эпизод ее жизни. Этот парень – лишь один из вереницы встречных людей, поделившихся с ней кровом и небольшим количеством крови, так необходимой вампирам для жизни.

ГЛАВА 4. Дикая

Ольга Анатольевна вновь посмотрела на портрет дикой, лежащий на столе. Чувство тревоги никак не покидало. Уже почти две недели прошло с объявления девочки в розыск, а толку никакого. Все пойманные по наводкам были простыми человеческими подростками. Неужели они ее упустили, и дикая скрылась? Или кто-то укрывает ее? А может девочку убрали, чтобы не всплыла история ее происхождения? Но чем ее рождение могло кому-то так мешать? Их, чистокровных, осталось в мире слишком мало, чтобы так разбрасываться детьми. И пусть даже это был плод ошибки, измены, ведь всегда можно было выдать ее за ребенка какого-нибудь малочисленного провинциального рода из глубинки. Это было бы всяко лучше, чем оставлять девочку жить дикой.

Нет, таким сокровищем нельзя разбрасываться. Надо обязательно прибрать ее к рукам. И все же, чей это ребенок? Глава Министерства вновь открыла досье со списком всех чистокровных вампиров, внимательно пробегая глазами каждое имя и пытаясь вспомнить, чем они занимались пятнадцать-шестнадцать лет назад. Возраст девочки указывал, что ее зачатие произошло вскоре после событий семнадцатилетней давности.

Госпожа Воронова с яростью сжала кулаки, стоило вспомнить о той злополучной ночи. Столько лет прошло, а боль и ненависть не угасли. Напротив, кажется они лишь усиливаются с потоком времени, обрастая, как снежный ком, все новыми негативными эмоциями.

Надо успокоиться. Ольга Анатольевна глубоко вздохнула и постаралась вновь переключиться на дикую. Нет, она определено не может быть ребенком с материка. Рождена за морем? Но почему тогда здесь? Отправили подальше, так как не поднялась рука избавиться? Но тогда опять встает вопрос, почему не отослали в какой-нибудь провинциальный клан?

И ее лицо… Глава Министерства вновь взяла со стола листок с портретом девочки и принялась в сотый раз изучать ее черты. Было в них что-то такое неуловимо знакомое, словно мелодия колыбельной, слышимой при рождении и вдруг навеянной шумом ночного ветерка в листве. Вроде и не знаешь ее, а испытываешь щемящие чувства радостного узнавания. Зазвонивший телефон заставил женщину вздрогнуть. Отложив потрет, она взяла трубку:

– Слушаю.

– Мы нашли ее, – прозвучал в трубке приятный мужской голос, низкий, бархатистый, с чуть хрипловатыми нотками, появляющимися лишь в минуты волнения.

Ольга Анатольевна неосознанно сжала телефон сильнее, вмиг сама потеряв от новости самообладание.

– Ты уверен, что это она?

– На девяносто девять процентов.

– А где? Где вы ее нашли?

– Как я и предполагал, она попробовала покинуть город автобусом, чтобы не предъявлять документы при покупке билета, – в голосе начальника службы безопасности слышалось явное самодовольство, но его начальнице было сейчас не до нравоучений.