Страница 6 из 9
– Только не говори, что такое не в первый раз случается?
– Не в первый, но и не часто, конечно, – более чем спокойно после всего произошедшего поясняет Антон. Остыть у него выходит почти также быстро, как и завестись пару минут назад. Зато Данила остатки легкого мандража еще чувствует. – Я по отцу-то русский, а у мамы в крови разного намешано, вот мне часть и передалась. А таким уебкам все одно, – все-таки чуть обиженно, как кажется Дане, выплевывает Антон.
– Кому надо, всегда найдет к чему придраться, и повод особый не нужен, – соглашается Данила. За Антона и впрямь обидно. Может, потому что и сам под раздачи изредка, но попадал: то он дрыщ, то очкарик, то как баба выглядит.
– Ты-то как? – неожиданно уточняет Антон, пока они бредут без четкого направления по оживленным улицам вечернего города. В центре, как обычно, людно даже в будний день, хотя время уже близится к десяти.
– А я здесь при чем?
– Ну мало ли…
– Да я в норме, хотя осадок неприятный остался, конечно.
– Извини.
– Да блин, за что? – Данила пялится на Антона с удивлением, и правда без понятия.
– Из-за меня же встряли, – оправдывается тот.
Данила цыкает и шлепает его по плечу.
– Ой, чушь не пори. Встряли – это если бы мы сейчас с разбитыми носами в ментовке куковали. А это так… слегка взбодрились. Легкий спарринг по дзюдо.
Смеются одновременно, и Данилу постепенно отпускает – видно, Антон и впрямь на него благотворно влиять умудряется.
Данила чувствует, что вновь оживает.
Сцена 4: не из жалости
До ближайшей станции метро рукой подать, так что прогулка от парка длится совсем недолго. Даниле до дома всего-то пару станций, он и пешком по сути дойти может, хотя прощаться как-то не тянет совсем, а вот куда Антону ехать – он и малейшего представления не имеет.
– Ну что, расходимся или…? – первым спрашивает Антон, когда они замедляются возле входа на «Адмиралтейскую».
– У меня день больняка еще остался, так что работать завтра не надо, я никуда не спешу, но ты смотри, как самому удобнее, не хочу тебя попусту задерживать, – беспокоится Данила, думая, вдруг Антон лишь ради него интересуется. Мол, угостил, отблагодарил, пора и честь знать.
– Дань, – как-то очень мягко и очень по-дружески зовет вдруг Антон и улыбается, положив ладонь ему на плечо. – Даже ради вкусной еды и тем более чисто из вежливости я с людьми не общаюсь, если они мне неинтересны и напрягают. Сегодня весело было, так что не надумывай ничего лишнего.
Отводит руку и подмигивает, отчего Данька машинально губы растягивает. У Антона точно какой-то тайный доступ к спусковому крючку его улыбок в запасе имеется. Стоит тут, флюиды радости и спокойствия без зазрения совести на страдающих брошенок распыляет, Дане аж не верится, что всего сутки назад он себя еще разбитым, как авто после краш-теста, чувствовал, а Антон будто скотчем осколочки склеил по красоте и фен-шую, и под ним теперь все кусочки ровненько начинают срастаться, как на ускоренной съемке.
– Тогда… – Данила мнется, очки на носу поправляет, сомневаясь, что возникшая мысль на данной стадии их знакомства вообще уместна, но все же рискует. – Может, в гости зайдешь? Я на «Чкаловской» живу, по пути можно в магаз заскочить, купить что-нибудь, пива там или еще чего. Потом, если захочешь, можешь на ночь остаться, чтобы не переться обратно.
Выпаливает все, а потом щурится так стыдливо и добавляет:
– Блин, капец как это странно, наверное, сейчас прозвучало, но я просто… короче…
– Да-а-ань, да расслабься, – весело отвечает Антон и кулаком игриво пихает. – Ты сам вот, правда, ищешь подвох, где его нет. Я в конце концов не девчонка же, чтобы думать, будто ты меня под видом кино и кофе потрахаться на первом свидании зовешь.
Смеется, тепло так, уютно, что Даня, как по команде, следом прыскает. Действительно, морозит дичь всякую. Он, конечно, девчонок бы с подобной целью и так не звал, а вот парня – наоборот. Но даже захоти Данька Антона на интимный тет-а-тет взаправду позвать, шансы-то вряд ли есть. Гей-радар у Дани если и присутствует, то работает как-то на отвали. Вот на Антона совсем молчит, не пеленгует вибрации, ни горячо – ни холодно, но не в лоб же в самом деле спрашивать: «А ты мальчиков, случайно, не любишь? А то вот я очень даже».
– Нет, конечно, – подтверждает Данила свои сугубо чистые и невинные намерения. – Но… мне тоже с тобой как-то легко сегодня было. Я отвлекся, про всю хрень почти забыл. Поэтому ощущение, словно когда разъедемся, то меня отдачей пришибет.
– О, кстати! Насчет отвлечься, – будто что-то давно забытое вспоминая, говорит Антон, оживляясь. – У меня друг в эти выходные, пока еще тепло, собирает тусню на даче у себя. Погнали со мной?
– Эээ… так я же чужой совсем, – сомневается Данила, хотя внезапное предложение Антона волнует. Это ж когда он выбирался последний раз куданибудь, даже с Женей? Они все чаще дома сидели, вроде и так устраивало, но, видать, уже тогда орным ором поведение Женьки сигналило – он хочет расстаться, просто резину тянет.
– Да брось, – отмахивается Антон. – Не ты один из незнакомых будешь, плюс ты со мной, а Степка – кореш мой собственно – он дофига компанейский, любит, когда много народу собирается. Поехали, а?
И смотрит так пристально, выжидая.
– Ну… ладно, думаю, здорово будет, – соглашается Данила. Даже расставаться уже не так грустно, если скоро вновь стопроцентно можно будет увидеться. Конечно, сразу в толпу незнакомцев вливаться чуть стремно, но Антон ведь и правда рядом будет, так что Даня почти на автомате успокаивается.
– Мы в субботу утром выезжаем, чтобы трасса посвободнее была. Можно на электричке, конечно, но там кое-кто из ребят на свой тачке, так что я договорюсь, чтобы нас подкинули.
– А давай на моей? – тут же с воодушевлением предлагает Данила. – Я прилично вожу.
– Круть! – восклицает довольный Антон. – Ты главное скажи, куда мне подскочить, чтобы ты меня подобрал, лады?
– Да я за тобой сам заеду, зачем тебе по городу-то зря мотаться, – поджентльменски отвечает Даня, ему и правда нетрудно ведь.
– Ого какой сервис, – улыбается Антон. – Тогда договорились.
Тянет ладонь вперед и жмет Данину руку, когда тот в ответ протягивает.
Все, забились, условились.
– Завтра еще наберу тебя, чтобы по времени состыковаться. И классно, что ты поедешь. Я рад, честно.
Говорит и взглядом своих густо-шоколадных глаз обволакивает. Данила мысленно умоляет, лишь бы не покраснеть – он это с детства на раз-два умеет с его-то светлой кожей, где все эмоции на просвет. Сам до конца не шарит, с чего так колбасит. Подумаешь, на тусовку позвали. Подумаешь, Антон. Подумаешь, красавчик, который ворвался в его черную полосу с ведром белой краски и разлил ее перед Даней, мол, тебе дальше этим путем, тут дорожка светлее будет, ну и я проведу и компанией обеспечу, чтоб не свернул ненароком или с моста вновь прыгать не собрался.
– А насчет в гости приехать, я – за, но не сегодня, прости, завтра у меня пары с самого утра, – сообщает Антон почти виновато. – Но я не сливаюсь, ты не думай. На следующей неделе обязательно, если сам не передумаешь. – Угостить тебя я ведь не передумал, – напоминает с лукавой улыбкой Даня.
– Тогда заметано.
Протягивает вперед кулак и ждет, когда Данила по нему своим ударит, чтобы чисто по-пацански договор скрепить.
Внизу на платформе, окончательно прощаясь, Данила едва не обнимает Антона, но быстро осекается. У него редко так, когда с малознакомым еще человеком никаких преград словно и не ощущаешь. Да и Антон ведет себя, будто они уже друзья со стажем. Наверное, это все мост – трудности, как говорят, сближают.
– Все, на связи, Дань, – произносит Антон, быстро наклоняется чуть вперед и хлопает по плечу в подобии объятия, чего сам Данила так и не сделал, а затем спешит к ждущей на путях электричке и запрыгивает внутрь за секунду до закрытия дверей.