Страница 3 из 4
В тот день ей исполнилось 7 лет, и вместе со своей подружкой и молодым, только что подаренным отцом щенком, она впервые отправилась к священному Дубу, чтобы попросить его вернуть мир в их семью. Они убежали из дома глубокой ночью, и, подбадривая друг друга, направились в лес, впервые окунувшись в этот неверный мир ночных легенд. Элеан даже не помнила, как и о чём просила могучее Древо, все события той ночи казались ей подёрнутыми неведомой дымкой забвения. Она помнила лишь одно,… что когда вернулась, на месте её дома уже было остывающее пепелище.
Деревенские жители тогда рассказывали, что пожар объял стены и крышу в одно мгновение. Никто не успел не то чтобы помочь, но даже закричать. Огонь взметнулся к самому небу, не оставляя шансов спастись, но так и не перекинулся на соседние дома, хотя ветер и дул в их сторону. Казалось, пламя бушевало только в строго очерченном квадрате, не вырываясь за его пределы, но и не оставляя практически ничего после себя. Крестьяне ещё потом говорили, что не слышали даже предсмертных криков. Ни одной попытки к спасению, ни одного зова на помощь, а прижавшиеся друг к другу обгорелые скелеты обнаружили только утром в самом центре пепелища. Элеан даже не присутствовала на похоронах, её просто не подпустили близко к грубо сколоченному гробу на двоих. После произошедшего она не произнесла ни единого слова за целый год, и тётка по отцовой линии практически отчаялась как-то вернуть девочку в мир живых. Но шло время, и она постепенно стала прежней. Там, где стоял её дом, выросла трава, а на месте, где обнаружили тела родителей, теперь высились два тонких юных деревца, что так трепетно жались друг к другу. Иногда Элеан даже приносила им цветы, но в её сердце по-прежнему царило пепелище.
С тех пор она ни разу не приближалась к священному Дубу… до этого дня.
– Элеан? Элеа-ан!
– Что? – девушка вскинула голову и несколько удивлённо посмотрела на свою подругу. – Ты уже вернулась? Так быстро?
– Прошло много времени, – Алира села рядом на траву и, отобрав пояс, начала подвязывать платье. – Видимо ты задремала.
– Да, наверное.
– Что-то приснилось? Говорят если заснуть невдалеке от священного древа, то сон может оказаться вещим. Так что ты видела?
– Ничего особого, просто… картины из прошлого, – Элеан неуверенно посмотрела в сторону поляны и потеребила пальцами пояс.
– Понятно, – девушка не стала задавать лишних и никому не нужных вопросов, – тогда иди.
– Куда?
– К дереву разумеется. Попроси его о чём-нибудь, пусть хотя бы подарит мир твоей душе. А Руст пока пусть останется со мной, всё равно ему туда вход запрещён.
– Это месть?
– Можно считать и так. Иди-иди, у меня нет никакого желания торчать тут до рассвета.
– Хорошо, – Элеан неуверенно поднялась и, развязав алый ремешок, протянула его подруге, – подожди меня здесь.
– Вот, возьми, – взамен та сунула ей в руки корзинку, – и не забудь поблагодарить дерево.
Девушка машинально кивнула и, ни разу не оглянувшись, словно зачарованная, двинулась вперёд.
Священная поляна с растущим в центре неё деревом была идеально круглой, словно кто-то всемогущий провёл невидимую черту, которую не смел пересекать ни один росток. Все деревья стояли ровным строем за пределами этого круга, словно стена, окружая и защищая его. Только одна тропинка вела в центр этого запретного места, прямо к корням могучего, статного Дуба, что раскинул свою крону практически над всей полянкой. Толстые корни то и дело выглядывали из земли, переплетаясь и изгибаясь над поверхностью, словно застывшие змеи, да и трава здесь была очень низкой и какой-то неуверенной, словно росла по скупому разрешению. Элеан смутно помнила это место с прошлого своего посещения и приближалась очень медленно, неуверенно ступая по земле, словно слепая. Впереди, между особо толстыми корнями виднелась небольшая ложбинка, куда просящие складывали свои подношения, и перед которой было принято становиться на колени, чтобы не дерзить могучему повелителю леса.
– … Священное древо, вечный владыка леса, – девушка неуверенно опустилась на траву и, склонив голову, неуверенно прошептала, – прошу тебя, услышь мои никчёмные молитвы и не отринь дочь смертных людей в момент отчаянья. Я знаю, тебе нет до нас дела, а мы так часто беспокоим тебя своими низменными просьбами. Ты живёшь испокон веков, ты видел, как этот мир взрослел и развивался, перед тобой уже сменились тысячи людских поколений, а ты по-прежнему зеленеешь и возносишь свои ветви к солнцу. Ты слышишь шёпот ветра, ты пьёшь дождевую воду и ты знаешь всё на свете, даже то, о чём мы не догадываемся. Но я, как и все, пришла к тебе с просьбой, хотя пока и не знаю какой. Я не знаю, о чём хочу тебя попросить, может о прощении, может о спасении, а может… просто о покое. Прошу тебя, помоги мне забыть всё, что было раньше, и начать жизнь заново. Пусть страхи и воспоминания канут в бесконечность, позволь мне переродиться, чтобы я уже никогда не сожалела о случившемся. Священное древо, прошу тебя, даруй мне простое человеческое счастье, сними с меня это бремя вины, которое так невыносимо нести в одиночку. Всемогущий владыка леса,… помоги мне простить саму себя…
Элеан обессилено опустила прижатые к груди руки и потянулась к корзинке. Домашние пироги, несколько яблок и кусок козьего сыра; девушка покорно сложила всё это небогатое подношение в ложбинку, рядом с дарами подруги и, медленно поднявшись, вдруг ощутила, что за ней наблюдают. Она не могла точно сказать, когда появилось это смутное подозрение, возможно, ещё пока молилась, а возможно, и когда только зашла на поляну. Но отделить это ощущение от всех остальных удалось только сейчас, когда она с облегчением встала на ноги и очнулась от забытья молитвы. Девушка торопливо вскинула голову и мгновенно замерла, скованная страхом.
Всего в нескольких шагах от неё, прислонившись спиной к стволу и стоя в пол-оборота, замерла высокая мужская фигура, что казалась вырезанной из чёрного бархата и вставленной в сказку лунного леса. Элеан не видела его лица, не замечала, как выглядит или во что одет, он казался чем-то чужим в этой ночной гармонии, и от этого смутного чувства девушка теряла дар речи, не имея сил даже закричать. Мужчина не шевелился, казалось, он даже смотрит в другую сторону, хотя этого нельзя было утверждать наверняка. Резкий порыв ветра взметнул её рассыпанные по плечам кудри, но не потревожил даже края покрова тьмы; покрова, что защищал его лучше всякой маски.
Девушка почувствовала, как сердце внутри неё остановилось, и чья-то ледяная рука сжала этот трепещущий комок плоти в своих тисках. Она не могла пошевелиться, не могла даже вдохнуть, опутанная сетями страха и лишенная собственной воли… Но тут фигура шевельнулись, и на скрытом тенью лице огнём вспыхнули яркие зелёные глаза с чёрными вертикальными зрачками….
– Элеан! Элеан! Элеан, очнись, умоляю тебя! Элеан!
Знакомый голос пробился к затуманенному страхом сознанию, и девушка вновь почувствовала, что жива.
– Элеан, очнись, не пугай меня! Элеан! Элеан!
– Алира… – с трудом разомкнув ресницы, девушка обвела невидящим взглядом поляну и, лишь натолкнувшись на знакомые черты, пробормотала, – что произошло?
– Это мне тебя надо спросить. Ты что, потеряла сознание?!
Рядом раздалось приглушённое поскуливание, и девушка отстранённо почувствовала, как ей в ладонь тыкается холодный влажный нос.
– Руст…
– Это всё благодаря ему, он первый выразил беспокойство и бросился на поляну. Я бы ещё до рассвета там сидела, если бы не он. Но что с тобой случилось?
– Со мной? – Элеан вновь устало прикрыла глаза, но тут же резко их распахнула и, сев, с ужасом прижалась к подруге. – Алира! Алира, пойдём отсюда быстрее…
– Да, что случилось?
– Он здесь. Я знаю, он ещё здесь. Давай уйдём отсюда как можно быстрее. Алира,…
– Да кто «он», объясни толком.