Страница 171 из 172
Войска ехали, навьючив на лошадей грузы. Тюки, мешки с зерном, палатки, оружие, доспехи. Лошадей было много, очень много! И это часть я продал Альваресу на нужды виа. Во-первых, наших сотня полегла, освободились лошадки. Во-вторых, трофейные все нам достались. Хоть в коняшках пока недостатка нет.
— Я боюсь, Ричи, — призналась она. — Это — люди. Опасные противники, но знакомые. Такие же, как мы. А там — степняки. Они… Другие.
— А я склонен с тобой не согласиться, — усмехнулся я. — Степняки — проще. Это всего лишь чудовища, другого вида, думающие и действующие чуть иначе, но предельно понятные и логичные. Свирепые, сильные, но предсказуемые. Они — враги. Враги всегда! Они не ударят в спину потому, что ты сам никогда к ним спиной не повернешься. Ты всегда знаешь, что от них ждать — метательный гарпун и закалённый клинок в брюхо, или палицей по кумполу. А вот люди — те ещё твари! Куда опаснее милых и понятных чудовищ, врагов рода человеческого. Я боюсь врагов, которые сзади, за спиной. Гораздо сильнее боюсь, чем любых чудовищ!
— Ты так говоришь… — Она поёжилась. — Так непривычно. Нас всех с детства учат, что степняки — самое-самое зло, что только существует. Страшнее никого нет.
— Это опыт оттуда, — констатировала вдруг она, от удивления распахнув глаза. — Расскажи, Ричи. Или Рома? — Задорный взгляд любительницы секретов.
— Для тебя — Ричи, — принял я решение. Да, тайны рассказал. Но я в принципе из них сокровенного не делал, просто имя говорил всего нескольким людям. — Понимаешь, там я жил в стране, которая не проиграла ни одной войны. Битвы — проигрывала, и не раз. Но так, чтобы войны… — Покачал головой. — Бывали серии войн. Это как серии битв составляют войну, а там серии из войн, растянутые на столетия. И всегда эта страна выходила победителем серий, пусть даже проиграв отдельную войну.
— Прям таки всегда? — Ирония. Недоверие.
— Да. — Помолчал, глядя вдаль, на мощные противоядерные бастионы Феррейроса. Созданные для защиты от оружия, которого в этом мире массово пока нет, но которое обязательно скоро появится. — Да, Ингрид, всегда. На поле боя. Но при этом страна терпела страшные поражения, и причина их всегда была одна. Предательство. Огромное внутреннее предательство тех, кто принимает решения. Потому, что элита этой страны всегда с завистью смотрела на другие страны, более богатые, мечтая жить также хорошо, как элита в них. Не понимая, что те страны и те элиты, чтобы жить хорошо, заботились о своём благосостоянии, стране и подданном народе. А эти народ предпочитали грабить.
— Сами? Свой? — ещё большее неверие, хотя тут как раз масть, все элиты, и местные тоже, грабят свои народы. А кого им ещё грабить?
— Ага. Ну, и климат суровее, нельзя было им также богато жить, как тем, — оговорился я — для истины. — Но если тебе хочется, а не получается, значит что? Значит страна плохая, что не может им таких же условий обеспечить. А значит надо её предать, чтобы сапог врага раздавил её, и враг поставил тебя управлять этой страной на правах назначаемого пропретора. Ты станешь богаче, станешь входить в салоны, куда ходят ОНИ… Станешь равным ИМ…
— Так не бывает, — покачала Ингрид головой. — Никто не любит предателей. Ты нарушил клятву одному сюзерену — нарушишь и другому. Как только посчитаешь, что и он не удовлетворяет твои интересы и полученное богатство.
Тут феодализм, немного свои понятия, но даже в местном мире, без всех нюансов и глубинных заморочек нашего, юная баронесса сечёт, что к чему. А наши, дети информационного века… Тьфу!
Да даже если сравнить условия с нашим поздним средневековьем. Курбский. Шеин. Шуйский. Куча полководцев, саботировавших приказы, из-за которых проигрывались битвы и войны. Я не беру времена Елизаветы-Екатерины, там вообще жесть, и тем более наши дни, где вся либерастня западу в рот смотрит, а рулят мемы: «поравалить», «рашкавсьо», «странабензоколонка» и прочее прочее. Как будто на Западе как-то иначе! Там просто вывеска ярче. Но про них я даже заикаться не буду — слишком больно. Негодяев вроде Курбского за глаза хватит.
— Так и есть. Их не принимают, — подтвердил я, снова вспоминая наших ебаньков, разваливших великую страну ради того, чтобы их приняли «там» и сказали, какие они молодцы. — Считают за привилегированных холопов. Но они всё равно стремятся туда, и ради того, чтобы подносить новым господам блюда с вкусным, продают и предают свою страну, свой народ, своего короля… Когда он есть, этот король, потом объясню. И так сотни лет, из поколение в поколение. И конца и края этому нет.
Вздох — сбился. Ибо понял, почему веду себя ТАК. Откуда все эти имперские замашки. Срать я хотел на Древний Рим! И на Испанию тоже. В другом дело. А триколор и двуглавый орёл — просто знакомые фетиши, почему б не использовать то, что знаешь? Эта военная кампания прошла не зря уже потому, что я, наконец, это понял. А поняв, окончательно принял себя, свою роль и свои желания.
— Так что нет, Ингрид, — подвёл итог я, — я не боюсь орков. Они — милые и понятные враги всего живого. Война с ними будет сложной, но если мы должным образом организуемся — победим.
А вот жадные дельцы и предатели воспользуются моментом и вонзят нож в спину при первом удобном случае. Феррейрос. Аквилея. Магдалена. Герцог Мерида. Граф Авилла. Да даже король — та ещё паскуда! Свои бароны, ставящие ультиматумы. Ингрид, не представляешь, как всё достало! Как никуда не уезжал со своей Луны, никуда не попадал — такое же скотство и предательство вокруг. Все хотят свою бочку варенья и корзину печенья, и потанцевать на твоих костях. Ненавижу!
Она подъехала на шаг ближе и взяла меня за руку. И я почувствовал, что завёлся, готов вспыхнуть. Успокоился, отпустило.
— Спасибо.
— Там ты не мог ничего изменить, да? — Она тоже подняла глаза и посмотрела на бастионы покидаемого нами вражеского города.
— Да.
— А здесь можешь.
Эк она метко! И прямо в точку.