Страница 154 из 172
— Решим. В любом случае уже вложенные им средства навсегда останутся в уставном капитале его долей. Плюс можем взять новых акционеров — но, правда, за бОльшие деньги с меньшей долей в прибыли. И тут без обид — первая ладья ушла, а самые жирные прибыли всегда только первым, кто рискует больше всего.
— Это-то понятно. — Альварес повеселел. — Сеньор, вы меня успокоили. И это… Мне шлют письма разные люди. Как раз насчёт предложения войти в акционеры. Пробивают почву, так сказать.
— Без своих компаньонов даже не собираюсь этот вопрос обсуждать! — в тридцать два зуба улыбнулся я. — Хотя их имена, для анализа, можете назвать.
— Да, получается, что эта известь плохого качества, — жаловался меж тем управляющий, а мы смотрели, как укладывают верхний слой, действительно, выкладывая его, словно мозаику, на слой белого бетонного «теста», в свою очередь укладываемого на невысокий слой мелкого щебня, обильно политого известковым раствором. — Потому на виа я пустить такой раствор не могу, но на временную дорогу — самое то. Ибо нельзя без дороги на каменоломни, осенью по грязи мы ничего не сможем уложить.
— Одобряю, Дионисий. Всё правильно делаете, — похвалил я, ибо вся эта экскурсия по сути его отчёт о проделанной за пару недель моего отсутствия работы, дескать, «чив ли я?» Достоин своей должности? Так и хотелось сказать: «Чив, чив». — А расскажи-ка эту байду про известь? Прокопий был слишком занят, и говорил больше не об извести, а о сене, овсе и лошадях, и о кирпиче для выкладки новых известковых печей. А я сам процесс, что там, и как её добывают, никогда не видел.
Сеньоры бароны также с интересом слушали, особенно Ворон. Хотя нет, и у Мериды глазки бегали. Думаю, если у них во владениях есть известняк, сто процентов они у себя такое производство зимой поставят. Видя благодарных слушателей, Дионисий начал экскурс в местные технологии.
Вона как, получается. Известняк, основа всего современного строительства — банальный известняк. Он у нас не просто широко распространён; судя по знаниям Ромой геологии, и ареала его нахождения в памяти Ричи, похоже, на нём стоит и Пуэбло, и все окрестные земли. И местные горы с лаконичным названием Холмы — тоже состоят из него. Проблема в том, что он везде разного качества, а для строительства подходят только очень чистые сорта. Но в некоторых местах на поверхность выходит достаточно «кошерный», «белый-пребелый» известняк, и в этих местах ставят каменоломни. Поменьше, чем у нас здесь, и задача рабочих там — просто ломать белоснежные каменюки, делая из них мелкую щебёнку. Оную щебёнку загружают в специальную высокую печь из кирпича особой (жаропрочной?) глины, где долго-долго греют. До двух дней. Дров надо — немерено. На выходе получается белый порошок, который нельзя трогать руками — жжётся. Та самая негашёная известь, что у нас продаётся на строительных рынках.
Известь тут же, на месторождении, гасят, заливая водой. Но не как у нас, загасили — и на побелку, нет. Её заливают водой в специальных ямах, и она стоит долго-долго, от трёх месяцев до нескольких лет. Ямы закрывают люками и закапывают, оставляя известь стоять под слоем воды, «догоняться». Слово «догоняться» это цитата. И чем дольше она стоит, тем лучше получается раствор. Сейчас, пока ям на месте производства мало, это делают в бочках, а так, как бочек мало, частично их везут сюда — вроде как для нижнего слоя и такая сойдёт. И эту низкосортную известь сеньор отдал на строительство вспомогательных дорог.
— А если её того, перемешивать? В этой яме и бочке? Чтобы лучше водой крупинки омывались, и долго ждать не надо было? — подал я идею, понимая, что до меня эта мысль явно приходила людям в голову, её как минимум обкатывали на практике.
Дионисий понимающе улыбнулся.
— Всё равно не такая получается, ваше сиятельство. Пусть лучше месяца два постоит. Хотя бы. Поверьте моему опыту. А лучше четыре-пять.
— Но у нас нет столько времени, — заметил я. — Виа уже строится, уже копаем, набиваем камень.
— Так это самый трудоёмкий процесс, — парировал он. — Камень. Для верхнего слоя. Его всегда мало. Пока набьём, а зимой начнём укладку камней, по слоям, давая отлежаться. К весне созреет известь, будем быстро делать верхний слой, и дорога быстро-быстро дойдёт до Пуэбло, а оттуда докуда скажете. И чем дальше от этого места, тем прочнее выйдут дороги, так как тем лучше известь.
— Зимой, на морозе, лучше не укладывать? — отщёлкнул я в мозгу, сравнивая с нашим миром. В мире Ромы бетонные работы при минусах ведут только на спецобъектах, где используется специальный цемент. А иначе он через полгода раскрошится. Тут не цемент, тут в растворе «застывает» известь, но химия процесса мне неизвестна, а потому ХЗ, влияет ли на застывание и структуру бетона переход через ноль на градуснике.
— Зимой — не будем рисковать, — покачал Альварес головой. — Уж извини, граф. Но людей найду, чем занять. Хотя по-хорошему, начни мы в Мартиусе — к Октябрю бы ты от замка до Феррейроса по новой виа ездил бы.
— Чем богаты — тем и рады, — парировал в ответ я. — Тогда, получается, нужны вспомогательные дороги и от производства извести до мест укладки? Чтобы бочки возить не по грязищи осенью?
— Про то, граф, ты с Прокопием думай, — перевёл стрелку он. — Я, если скажете, построю. Могу даже в рамках проекта. Но финансирование должно быть графское, у директоров брать деньги на ткое невместно.
Логично. Блин, придётся раскошеливаться. Едрить-колотить, ГДЕ ВЗЯТЬ ДЕНЕГ??? Я всё отдам! Всё-всё! Деньги не на торговлю воздухом беру, на инфраструктурные и промышленные проекты, всё окупится-отобьётся! Но где их взять СЕЙЧАС?
Когда экскурсия по технической части подошла к концу, а мы тем временем углубились в сторону от новой прокладываемой дороги, глазам предстала удручающая своим видом картина — вырубленная роща.
— Что за нах? — только и мог спросить я.