Прелесть

Отвергнув культ имущества, люди сделали выбор в пользу племени.

Свою роль сыграли страх и свобода – свобода от пожитков, возможность сорваться с насиженного места и уехать без оглядки. А еще повлиял тред-юнионизм.

Трейлеры уничтожили громоздкую и неповоротливую систему, подконтрольную профсоюзным боссам и их карманным бизнес-агентам. Громадные профсоюзы рассыпались на сотни мелких неуправляемых осколков, но в каждом трейлерном лагере укоренился, обрел значимость и вошел в силу собственный тред-юнионизм. Благодаря ему лагерь спекся в единую сущность. Семьи кочунов душой и сердцем прикипали к локальным профсоюзам. Тред-юнионизм, преломленный через призму человеческих потребностей, лег в основу племенной структуры и стал фундаментом, необходимым для существования трейлерной системы.

– Но надо отдать должное этим ребятам, – снова заговорил душнила, – они свое дело знают. Управляли фабрикой куда лучше моего; следили за себестоимостью, постоянно что-то урезали и рационализировали. За двадцать лет работы фабрика изменилась до неузнаваемости. Это был их главный аргумент на переговорах. Но я сказал, что они попросту обустраивали свои рабочие места. Поэтому, наверное, они так сильно обиделись, что бросили удобную стоянку. – Он постучал трубкой по камню, чтобы вытряхнуть пепел. – Я, знаете ли, не уверен, что был прав. Скорее всего, новым работникам потребуется не меньше месяца, чтобы разобраться во всех новшествах, придуманных моими прежними ребятами. Надеюсь только, что они разберутся как следует, а не то весь конвейер станет. – Он рассеянно протирал чашку трубки. – Даже не знаю… Жаль, что я не помирился с тем племенем. Хотя бы ради спокойствия на душе. Они неплохие люди, в большинстве своем здравомыслящие. И сговорчивые, и трудолюбивые – если не считать последнего месяца. В сущности, они жили нормальной жизнью, хотя кое-чего я не понимал. К примеру, их суеверий. Они составили внушительный список табу и помешались на изгнании и умиротворении злых духов. Да, конечно, и за нами такое водилось – постучать по дереву, поплевать через левое плечо, – но для нас это была забава, веселая игра, что-то вроде отголоска древности, привычки, от которой мы не спешили избавляться. Но у этих людей… Клянусь, они искренне верят во всю эту чушь. Возвели ее в ранг жизненных правил.

– Вот и еще один плюс, – сказал Эмби, – в поддержку моего мнения, что культура деградировала до трайбализма, эквивалента племенного обособления. Пожалуй, даже сильнее деградировала, чем я думал. И этому положили начало ваши компактные и закрытые социальные группы. В более сплоченной культуре такие понятия высмеивают и гонят прочь, но в тепличных условиях они укореняются и цветут буйным цветом.

– В фермерских лагерях вообще кошмар, – продолжал душнила. – Призывание дождя, колдовство на урожай и все такое.

– Неудивительно, – кивнул Эмби. – Из семян и почвы появляются растения, причем самым загадочным образом. Отсюда всплеск мистицизма. Вспомните, сколь богатая мифология окружала сельское хозяйство в доисторические времена: заклинания на плодородие, лунный календарь и прочие фетиши.

Он сидел на каменной стенке и глядел вдаль, словно видел там мрачные таинства зарождения новой расы, словно слышал ритмичный топот загрубелых подошв, ритуальную песнь и вопли жертвы на алтаре.

7

На следующий день они, поднявшись на вершину высокого холма, увидели фермерский лагерь. Он раскинулся на краю рощицы, неподалеку от ряда элеваторов. Вокруг, куда ни глянь, виднелись золотисто-зеленые поля.

– Вот тут я обосновался бы, – сказал Джейк. – Подходящее место, чтоб растить детишек, да и работа, по моему разумению, не шибко пыльная. Машины вкалывают, а ты знай себе катаешься – то на тракторе, то на комбайне, то на прессовщике, то еще на чем. И для здоровья полезно: солнышко, свежий воздух, виды опять же. А как покончишь с урожаем, сматывай удочки и дуй в другие края, так что заодно и страну можно посмотреть. К примеру, двинуть на юго-запад, где салат и прочие овощи, или на побережье, где фрукты. А то и на самые юга. Хотя не знаю, растет там что зимой или нет. А вы, док, не знаете?

– Не знаю, – ответил Эмби.

Он сидел рядом с Джейком и смотрел, как тот управляет машиной. С таким отличным водителем, как Джейк, опасаться нечего. Не рискует, не превышает скорость, знает автомобиль как свои пять пальцев.

Дети подняли гвалт, и Джейк оглянулся на заднее сиденье:

– Ежели вы, пострелята, не уйметесь, я приторможу на этом самом месте и всыплю вам по первое число! Будь ваша мамка тут, а не в кибитке, вы сидели бы тише мыши, чтобы она вам уши не надрала!

Но дети продолжали потасовку, не обращая внимания на грозные речи.

– Я все думаю, – обратился Джейк к Эмби, исполнив отцовский долг, – что умно вы поступили, умней всего в жизни, вот только затянули с этим делом. Вы человек образованный; ясно, что вас в любом лагере с руками оторвут. Вряд ли у них тут много образованных людей, а я всегда говорил: нет на свете ничего лучше образования. Я вот, к примеру, сам так и не образовался. Может, поэтому и гляжу на вас, образованных, с таким восхищением. В городе у меня ажно сердце разрывалось, когда смотрел, как детишки по двору носятся без капли образования за душой. Мы с Мирт, конечно, старались их подучить, вот только что мы знаем, кроме алфавита? Да и учителя из нас неважные.

– В лагерях, наверное, имеются свои школы, – сказал Эмби. – Я о таком не слышал, но у кочунов есть что-то вроде университетов, а перед высшим образованием надо сперва получить какое-то подобие среднего. Думаю, у них развиты общинные программы, ведь лагерь – это, по сути, мобильная деревня. Скорее всего, и функционирует так же: есть в нем и школа, и больница, и церковь, и все остальное, что ожидаешь увидеть в мелких городках… Хотя, наверное, с некоторым налетом тред-юнионизма. Культура – своеобразная штука, Джейк, но в конечном счете разные культуры приходят примерно к одному и тому же укладу. Разные культуры – это всего лишь разные подходы к решению одинаковых проблем.

– Должен сказать, – заявил Джейк, – что для меня большое удовольствие просто сидеть и слушать, как вы чешете по-ученому. Да с таким видом, будто знаете, что означает вся эта ваша мудреная терминологистика.

Он свернул с шоссе на ведущую в сторону лагеря колею. Сбавил ход до черепашьего, и машину затрясло на ухабах.

– Нет, вы только гляньте, какая красота. Сколько белья на веревках развешано, сколько цветиков под окошками растет, а вон частокольчик между кибитками, ну прямо как у нас во дворах. Док, я не удивлюсь, если здешние окажутся людьми вроде нас, честное слово!

Подъехав к лагерю, они остановились возле трейлеров, где уже собралась толпа любопытных детей. В дверях ближайшего трейлера возникла женщина, прислонилась к косяку и уставилась на новоприбывших. К детям подбежали собаки и уселись на землю вычесывать блох.

– Здравствуйте, ребятишки, – сказал Джейк, выбираясь из машины.

Те смущенно захихикали.

Дети Джейка высыпали с заднего сиденья и сбились в кучу вокруг отца. Из трейлера, обмахиваясь картонкой, вылезла Мирт.

– Ну и ну! – провозгласила она.

Все ждали.

Наконец из-за трейлеров вышел старик. Шагал он небыстро, помогая себе тросточкой. Дети расступились, чтобы дать ему дорогу.

– Чем тебе помочь, незнакомец?

– Мы просто осматриваемся, – объяснил Джейк.

– Осматривайтесь на здоровье. – Старик взглянул на сидящего в машине Эмби. – Здравия, дедуля.

– Здравствуйте, – отозвался Эмби.

– Разыскиваешь что-то конкретное?

– Можно сказать, что все мы ищем работу. Надеемся найти лагерь, где согласятся взять нас к себе.

– Мы забиты под завязку, – покачал головой старик. – Поговори-ка лучше с бизнес-агентом. С твоим вопросом надо не ко мне обращаться, а к нему. – Развернувшись, он крикнул глазеющим детям: – Ну-ка, бегом разыскали мне Фреда!

Детей как ветром сдуло.