Тогда это казалось хорошей идеей

— Скажи что-нибудь, — сказал он.

Я потянулась за тестом. Две розовые линии. Мои внутренности перевернулись.

Я собираюсь стать матерью. Святое дерьмо.

Прямо сейчас в моей матке происходило собрание клеток, состоящее из меня и мужчины, которого я любила, правильно или неправильно, с незапамятных времен. Это было грандиозно, так невероятно грандиозно, что мой мозг едва мог охватить это. Последствия этого события будут продолжаться до бесконечности.

— Адель?

— Я посмотрела.

— Хорошо.

— Я беременна.

Пауза.

— Хорошо.

— Думаю, я хочу оставить его, — две розовые линии дрогнули, мои глаза наполнились слезами. Шок, страх и я не знаю, что еще, — Я не могу… это же мы, понимаешь?

— Открой дверь, пожалуйста.

Я встала на колени, щелкнула замком, а затем отступила назад.

Осторожно, дверь подалась внутрь, и появился Пит. Волосы в беспорядке, как будто он провел по ним пальцами, как он обычно делал в стрессовой ситуации. Глаза немного усталые, на щеках щетина. Одежда явно мятая.

— Ты не пошел в отель или что-то в этом роде? Ты приехал прямо сюда? — спросила я.

Он посмотрел на меня и кивнул.

— Мне нужно было тебя увидеть.

— Я тоже по тебе скучала.

Пит не поехал в гостиницу, но переночевал на диване.

Мэдди и Хейзел прекрасно относились к гостям. Я не знаю, был ли Пит рад ситуации с диваном. Но мы уже столько раз возвращались к этим возможным отношениям, что я слишком нервничала, чтобы думать о чем-то большем прямо сейчас. Возможно, в будущем, между нами все наладится. Возможно, нет.

Тем временем, он, конечно, сделал шаг вперед, поступив как хороший ответственный парень. Как только я решила, что возвращаюсь с ним на север, он взял на себя самую тяжелую работу по упаковке моей комнаты и прочего барахла. Тяжелые вещи поднимались, предметы, находящиеся высоко доставались, банки открывались. Все эти мужские дела были под контролем. Но теперь это была странная дружба.

Очередная порция мочи на палочке и тест у врача на следующий день подтвердили, что я действительно ношу нашего ребенка. Мой желудок взбунтовался, и меня чуть не вырвало на стол бедного доктора от нервов. Пит собирал вещи и был занят, пока я отрабатывала свои две недели. Ну, полторы недели. Учитывая обстоятельства, мой босс был достаточно любезен, чтобы отпустить меня на несколько дней раньше.

— Что это? — спросила я, стоя у подъезда жилого дома в следующую пятницу днем. На этот раз в руках у меня был пакет с китайской едой. Если плод хотел печенье с предсказаниями для нашей очень маленькой прощальной вечеринки, кто я такая, чтобы отказать ей/ему/им?

— Привет, как прошел твой последний рабочий день? — Пит усмехнулся.

— Хорошо. Спасибо, — я наклонила голову, рассматривая блестящий новый Субару Форестер, припаркованный на улице. Тот самый, возле которого он гордо стоял, размахивая связкой ключей, — Ты купил новую машину?

— Помнишь, мы говорили о том, что твоя машина не совсем подходит для детского кресла и все такое?

— Когда ты назвал ее маленьким, небезопасным куском дерьма, который так и тянет съехать в кювет по дороге вниз? — спросила я, — Да. Я помню этот разговор.

— Возможно, я был немного резок, признаю.

Он похлопал по боку внедорожника.

— Но, с другой стороны, у этой машины отличные стандарты безопасности и хороший запас пространства.

— Хорошо.

— И все вещи из твоей комнаты помещаются туда просто замечательно.

— Отлично, — сказала я, — Спасибо, что позаботился о переезде, и удачного пользования новой машиной.

— Она не моя, — он с улыбкой вложил ключи в мою руку, — Она твоя.

— У меня есть машина.

— Нет, у тебя есть маленький, небезопасный кусок дерьма, который Мэдди готова купить из-за его экономии топлива, — сказал он, — Извини за резкость. Опять.

— Ты купил мне машину? — спросила я, тоном менее чем восхищенным.

— Синий — твой любимый цвет, верно?

— Ты не можешь просто так купить мне машину, Пит.

— Уже купил, — он поцеловал меня в щеку, — Не за что.

— Нет, я…

— Адель, тебе нужно что-то подходящее для тебя и ребенка, — сказал он, — Это действительно хороший автомобиль. Не слишком большой, чтобы было трудно парковаться, но в нем есть все, что тебе нужно. Позвольте мне взять эту сумку. Она выглядит тяжелой.

— Спасибо, — с напряженным лицом я смотрела на брелок, — Мне неудобно, что ты тратишь на меня такую сумму денег.

— Это не имеет большого значения.

— Имеет, и мы даже не говорили об этом, — сказала я, — Ты не можешь просто принимать решения за нас обоих.

— Я хотел, чтобы это был сюрприз. Думай об этом, как о совокупности всех подарков на дни рождения, которые были пропущены мной за последние семь лет.

— Не морочь мне голову, — сказала я, разочарование нарастало, — Ты знал, что у меня будут проблемы с этим, поэтому ты просто пошел и сделал это, вместо того, чтобы поговорить со мной об этом, чтобы мы могли вместе принять решение.

Он посмотрел на меня болезненным и немного раздраженным взглядом.

— Я хочу заботиться о тебе.

— А я хочу, чтобы ты любил меня, но мы не всегда получаем то, что хотим, — затем я остановилась, обдумывая, что за чертовщину только что выпустила из своих уст. Проклятье, — Притворись, что я этого не говорила.

— Красавица…

Господи. Я опустила голову.

— Это были просто гормоны. Я знаю, что мы не вместе. Я знаю, что это не…

Он ничего не сказал.

Все было так, как пели Стоунс. Вы действительно не всегда можете получить то, что хотите. Кроме того, мне нужно было научиться лучше сдерживать свои эмоции ради всеобщего блага. С тех пор как он узнал о беременности, Пит делал все, что мог, заботясь обо мне. Хотя ребенок означал, что мы всегда будем связаны друг с другом, это больше походило на конец, чем на начало. Я знала, что он будет любить нашего ребенка и, по умолчанию, возможно, меня. Но не так, как я хотела. Как он сказал, он приехал в Сидней, желая довольствоваться дружбой. Чтобы загладить свою вину за то, что отпугнул меня от переезда на север ради работы. Да, он скучал по мне. Но этого было недостаточно. Не совсем. Мы были на пути к тому, чтобы стать похожими на моих собственных родителей, которых связывал ребенок, а не взаимная любовь и привязанность. А их брак был медленным взрывом, в котором было мучительно участвовать.

Мне пришлось отложить свои собственные желания и поставить ребенка на первое место. Это был разумный поступок.

— Машина отличная, спасибо, — сказала я, — Но в будущем, пожалуйста, сначала обсуждай со мной любые крупные покупки.

— Я так и сделаю, — его рука скользнула по моим плечам, и он поцеловал меня в лоб, — Ты отлично держишься. Я знаю, что ты устала и не очень хорошо себя чувствуешь. Я думаю, что ты замечательная, понятно?

Мои глаза заслезились, горло сжалось. Гормоны были хуже всего.

— Прошло много времени с тех пор, как у меня был кто-то, о ком мне хотелось заботиться, — сказал он, — Когда ты была молода, тебя нужно было только развлекать, кормить и поить. Это было просто. Сейчас все сложнее.

— Кормить и поить. Ты говоришь обо мне, как о скоте.

Он засмеялся.

— Больше никаких сюрпризов, обещаю.

— Спасибо. Я также подумала о том, чтобы переехать в гостевую комнату у тебя дома, — сказала я, — Хорошо, что ты предложил, но я вынуждена отказаться. Мне нужно обзавестись собственным жильем, иметь свое собственное пространство. Я приняла решение.

Его лицо скривилось, он был недоволен.

— Пойдем есть, — сказала я, — Еда остынет.

Это была моя последняя ночь в Сиднее.

Мы позвонили Шанти и рассказали ей о ребенке. Так было проще. Затем она рассказала папе. Папа некоторое время кричал. Шанти его успокоила. И когда он успел свыкнуться с новостью, все были в официальном восторге.

Когда мы с Питом пригласили маму на ужин, она тоже была в восторге. Она сказала Питу, что у него поразительное телосложение, и спросила, не согласится ли он стать моделью для ее курса рисования натуры для начинающих. Он отказался, узнав, что ему придется позировать обнаженным. Возможно, оттенок сумасшествия мне передался от мамы.