Страница 34 из 45
— Полегче, — сказал он, спуская меня вниз.
Чёрт побери, мои ноги дрожали. Я даже не знаю где моё бельё. Мы так спешили. Пит просто стоял и смотрел на меня. Его глаза были холодными и далёкими. У меня в животе что-то перевернулось.
— Я думал, что могу тебе доверять, — сказал папа. — Вот почему я попросил тебя стать моим партнёром.
— Конечно ты можешь ему доверять, — упрекнула Шанти. — Успокойся.
— Тогда какого чёрта мы застали его в такой ситуации с моей дочерью?
— Сбавь обороты, дорогой.
Папа хмыкнул.
— Ей двадцать пять, а не восемнадцать. — Шанти стояла спиной к нам, руки уперев в бока. — Она достаточно взрослая, чтобы решить для себя с кем она хочет быть
— Ему сорок.
— И я на восемь лет старше тебя. Это имеет значение?
— Ладно, мы привели себя в порядок, — сказала я, скрестив руки на груди в обороняющем жесте.
— Мне жаль, что мы вошли без предупреждения, дорогая, — Шанти безмятежно улыбнулась. — Твой отец волновался за Хельгу, и за то, что здесь происходит, и я решила, что мы можем провести наш медовый месяц в другой раз. И погода была ужасной. Мы вернёмся на Бали, как только погода улучшится. Так будет намного лучше.
Я кивнула и постаралась улыбнуться. Это не сработало.
— Сейчас речь идёт не о Бали. — Папа посмотрел на Пита. И Пит выглядел виноватым. Как будто его поймали за чем-то действительно плохим. Его руки сжались в кулаки, а челюсть была напряжена.
— Ты говорил, что во всей той ерунде была виновата она. — Папа указал пальцем на меня, он был напряжён. — И что ничего подобного больше не повториться.
— Чувства твоей дочери не ерунда, — проговорила Шанти. — Они оба взрослые, Эндрю. Если они хотят потрахаться на кухонном столе, то это их дело. Не наше.
Ноздри отца раздувались.
— Дорогая, не могла бы ты держаться от этого подальше?
— Нет.
— Шанти…
— Ты ведёшь себя нелепо и если ты не будешь осторожен, то можешь испортить отношения с дочерью, а также с лучшим другом и деловым партнёром.
Шанти развела руки в сторону и пошла в мою сторону. Я встретила её на полпути.
— Извини за это, дорогая.
Я обняла её в ответ, ничего не сказав. Я была потрясена. Рука Шанти скользнула на мою талию, её присутствие рядом было твёрдым и сильным. Как раз то, что мне было нужно; переход от экстаза к терзаниям менее чем за две минуты было слишком для меня.
— Я не хотел, чтобы это произошло, — наконец сказал Пит.
— Тогда что это? — спросил отец. Пит не ответил. Просто провёл рукой по своим густым волосам, его губы превратились в тонкую линию.
— Господи, Пит, — проговорил отец. — Неужели не можешь удержать его в штанах, по крайней мере, когда речь идёт о моей дочери?
— Мне жаль.
— Тебе жаль? — спросила я слабым голосом, поворачиваясь к Питу. — Серьёзно?
— Адель. Милая, — вздохнул папа. — Я знаю, что у тебя были к нему чувства в течении долгого времени. Я не сержусь на тебя.
Я подняла руку.
— Стоп. Боже, папа, просто остановись. Я не ребёнок. В этот раз это не имеет к тебе никакого отношения, и я хочу, чтобы ты уважал и держался от этого подальше.
Папа моргнул, затем нахмурился.
— Но…
— Нет.
Он что-то пробормотал, но замолчал. Без разницы. Моё терпение на идиотов, с которыми я имела дело, подходило к концу. Я отошла от Шанти, чтобы посмотреть на Пита. Как взрослый человек.
— Ты говорил, что хочешь разобраться в этом вместе, — начала я. — Тебе была ненавистна мысль, что я уеду. Что я важна для тебя, и ты хотел бы, чтобы я была рядом. И что ты говоришь сейчас, Пит? Что тебе жаль? — Он молча смотрел на меня. — Поговори со мной. Помоги мне понять.
— Я всё это имел в виду. — Он вздохнул и тяжело сглотнул. — Но ты планировала остаться здесь всего на пару дней. Ты не была уверена, поэтому я подумал, что мы могли бы с наслаждением провести время вместе. Я думал, что именно этого ты и хотела.
Я молчала. Краска залила его лицо.
— Ну же, Адель. Ты знаешь, что всё сложно. Твой отец в любое время мог вернуться.
— Да, — ответила я. — И теперь, когда он вернулся, и узнал про всё, самая драматическая часть позади. Вопрос в том, что ты собираешься делать дальше?
— Я живу здесь. Не просто провожу отпуск.
— Ты правда думаешь, что для меня это всего лишь интрижка?
Он посмотрел вниз. Козёл.
— Ты хотел, чтобы мы узнали друг друга как взрослые? Ну, вот такая я, — сказала я. — И я никогда не позволю своей работе, друзьям, семье или даже расстоянию диктовать мне с кем быть. Если я действительно хочу быть с кем-то.
Он не ответил.
— Я соберу свои вещи, — сказала я, направляясь в комнату.
— Я помогу тебе. — Шанти последовала за мной.
Я понятия не имела, что там делали Пит и папа, разговаривали ли они или нет. Мне уже всё равно. Всё моё внимание было сосредоточено на том, чтобы собрать своё дерьмо и убраться отсюда, прежде чем я разрыдаюсь или сделаю что-нибудь такое же глупое. Но я не могла себе этого позволить. Не могла. До тех пор, пока я не оказалась в безопасности в стенах моей детской комнаты. В тишине и темноте, прикрыв голову подушкой, чтобы заглушить шум. Именно тогда я и дала волю слезам.
Четверг…
Найти временную работу в это время года, оказалось не так просто, как я надеялась. Многие люди были в отпуске, и их заменяли другие. Поэтому я провела ещё один день за столом Хельги, составляя списки и инструкции для моей будущей замены. Также я начала обзванивать местные агентства по трудоустройству, в поисках постоянного работника. Очевидно, это буде не я.
По правде говоря, каждой клеточкой своего сердца я хотела выбраться отсюда. Из дома, из города, и из этого мира. Постройте мне ракету и отправьте меня в космос. Но я не сбегу. В этот раз я не буду сбегать, поджав хвост. У меня ещё осталась работа. Я сказала отцу, что пока я нужна ему и Хельге я останусь. И будь я проклята, если меня остановит такая мелочь, как разбитое сердце. И как только я разберусь с работой, я соберу вещи и уеду на своих условиях и в своё время.
Папа молчал с прошлой ночи. Сдерживался. Думаю, Шанти долго разговаривала с ним о том, что можно и нельзя для отца взрослого ребёнка. Он сказал, что я могу не приходить в офис. И что они сами в этом разберутся. Но я знала, что это брехня — я видела в каком беспорядке документы. У Хельги был свой порядок. Это была её единственная сфера деятельности, и я начала подозревать, что она накапливала информацию, как конфеты. Не в плохом смысле. Скорее в стиле «Не наступай мне на пятки, и я не побью тебя фотографией своих внуков».
Пит же весь день проработал на строительной площадке. И это хорошо. Чем меньше мы друг друга видим, тем лучше. Раз и навсегда. Сколько раз один и тот же человек должен разбить тебе сердце, чтобы ты наконец поняла? Вот в чём вопрос. И если он думал, что, послав мне цветы, он может как-то сгладить своё дерьмо, то он ошибается.
Когда он пришёл было уже поздно. Я собиралась уйти намного раньше. Он прошёл мимо моего стола, искоса взглянув на меня. Трусливый ублюдок. Я проигнорировала его. И эта тактика работала очень хорошо, пока он не позвал меня из своего офиса. Я не торопилась, постояв около его двери. Иногда мелкие победы были единственным выходом.
— Что эти цветы здесь делают? — спросил он, оскорбительно глядя на вазу полную красных роз и тропических цветов. На самом деле, букет выглядел впечатляюще.
— Ну, мне они не нужны.
— Ты думаешь, они нужны мне?
Я скрестила руки и пожала плечами.
— Отдай их Леоне, если хочешь. Мне всё равно.
Нахмурившись, он посмотрел на меня.
— Это всё? — спросила я.
— Подожди. Ты думаешь я как-то связан с ними?
Теперь я растерялась.
— А ты не связан?
Он оторвал маленький конверт и открыл его, чтобы прочитать. Сказывается тяжёлый день. Всё его лицо было в пыли, а настроение было такое же паршивое, как и у меня.
— Дорогая Адель, — прочитал он. — Я слышал ты всё ещё в городе. Позвони мне. Джереми.