Та сторона времени

Я сделал целую серию снимков Симы, радостно целующей Рэма, и полез в карман за сигаретами. В то же мгновение кто-то громко вскрикнул. Над барьером мелькнули худые ноги в пронзительно-ярких чулках. Я бросился к барьеру, расталкивая толпу верещащих женщин и бессмысленно что-то бормочущих мужчин. Молодая девушка, участница нашей экскурсии, только что поднялась с бетона и, чуть прихрамывая, бежала в сторону шара. Выхватив из кармана слуховой аппарат, я сунул его вместе с очками какой-то женщине и спрыгнул с платформы. Девушка опережала меня метров на сорок-пятьдесят. Еще метров через сто начиналось воздействие сферы Хертля. Я бежал, словно за мной гналась стая изголодавшихся гончих псов; где-то сбоку послышался пронзительный визг сирены и вой работающего на максимальных оборотах двигателя. Расстояние между мной и девушкой сокращалось, но я знал, что у меня нет шансов ее догнать. Я что-то заорал, и внезапно, словно мой крик подсек ей ноги, она споткнулась и, размахивая руками, совершила несколько неуклюжих прыжков, пытаясь удержать равновесие. Она упала в каких-то двух метрах от красной жирной черты, нарисованной на бетоне. Маленькая сумочка, которую она все время держала в руке, по широкой дуге полетела вперед и, когда я в броске прижал к земле поднимающуюся на ноги девушку, пересекла линию, на которой несли вахту управляемые компьютерами лазеры. Короткая вспышка на баллистической кривой, которую описывала сумочка, обозначила конец ее существования. Девушка несколько раз дернулась, но у меня не было особых сложностей с тем, чтобы ее удержать. Взвизгнули шины, и нас окружили высокие сапоги охранников ТЭК. Несколько рук поставили нас обоих на ноги. Девушку молниеносно поместили в автомобиль. Я не успел даже разглядеть ее лицо, заметил лишь маленький носик и ярко-голубые глаза. Из другой машины выскочил человек в штатском и пружинистым шагом подошел ко мне и поддерживавшим меня троим охранникам. Он протянул руку, щелкнул пальцами и, когда охранники меня отпустили, пожал мою.

— Искренне вам благодарны, — продолжил он на несколько секунд церемонию рукопожатия, наверняка помня о камере, направленной на нас из окон его машины. — Вы спасли эту девушку от смерти, а нас от проблем, поскольку хотя каждый посетитель подписывает известное вам заявление, но… — Он махнул рукой: — Приглашаю к себе в кабинет.

Я кивнул и шагнул вперед, намереваясь пойти за ним. Моя нога наткнулась на что-то, оказавшееся маленьким блокнотиком в твердой обложке с вставленной в нее фотографией несостоявшейся самоубийцы. Внизу шел ряд букв, составлявших, видимо, ее имя и фамилию. Прежде чем я успел прочитать данные, один из охранников выхватил у меня из руки блокнот и отдал штатскому. Тот сунул его в карман и открыл дверцу своей машины. Я сел и попытался выровнять дыхание, откинувшись на спинку и сделав несколько глубоких вдохов. Во время поездки мы не разговаривали, лишь когда мы оказались в помещении, штатский кивком показал мне на кресло, а сам на некоторое время повернулся ко мне задом, заслоняя собой шкафчик. Только после того, как мы сделали по глотку, он сказал:

— Джеймс Крейл. Начальник этой когорты. — Он описал в воздухе круг поднятым большим пальцем.

— Оуэн Йитс. Отпускник.

— У вас неплохая реакция, — перешел он к делу.

— Да, — подтвердил я.

— Да, — повторил он, но несколько другим тоном.

Какое-то время мы сидели молча, потом кто-то постучал в дверь, а когда Крейл что-то коротко пролаял, в кабинет вошел один из охранников, подал шефу мой слуховой аппарат, что-то буркнул ему на ухо и вышел, не прощаясь. Крейл положил добычу на стол.

— И зачем отпускнику такой аппаратик? — ласково спросил он.

Постучав пальцем по столу, он разрядил аппарат и вставил маленький диск в щель мини-компа. Быстро проглядев содержимое, он вынул диск из терминала и отдал его мне вместе с аппаратом.

— Частное поручение, дело о разводе, — пояснил я, пряча аппарат и закуривая.

— Вижу, — мягко сказал он. — Несколько граждан этой страны обязаны мне свободой, а несколько жен — состоянием. — Он взял бутылку и, присев рядом со мной, налил. — К старости я несколько остепенился. Но иногда… — Он поднял брови и покачал головой.

Я выпил на дармовщину и, хлопнув ладонью по подлокотнику кресла, кивнул в сторону стола, где все еще лежала моя лицензия. Крейл, не говоря ни слова, поднялся и вернул ее мне.

— А та девушка? — спросил я.

Он вернулся к столу и, постучав по клавиатуре, прочитал ответ с экрана монитора.

— Бонни Ле Фей из Дулута. — Он пожал плечами. — У нас уже было несколько таких придурочных. — Он небрежно стукнул по клавише.

Когда я вставал, маскирующий щиток уже закрыл пульт терминала. Пожав Крейлу руку, я направился к двери. В коридоре меня ждал один из охранников, который улыбнулся и пошел вперед. По нагретому бетону мы дошли до двери в основании платформы, с которой я четверть часа тому назад прыгал, и, пройдя по ярко освещенному коридору, оказались на площадке, где главный аттракцион составляли две с половиной тысячи часов, размещенных в трех гигантских витринах; все, естественно, отставали на сорок и три десятых секунды.

— Вам не было страшно? — вдруг спросил охранник. — Еще немного, и… — Он ткнул пальцем в небо.

— Не преувеличивайте, — фыркнул я. — Я бы остановился. Хуже пришлось бы ей. Если бы она не споткнулась… Я уже начинал тормозить.

Охранник как-то странно посмотрел на меня и, похоже, слегка улыбнулся. Я схватил наживку.

— Сколько у вас в Флагстаффе стоят две бутылки «Джонни Уокера»?

— Не знаю, — правильно начал он.

Я уже был пойман, ему оставалось лишь подсечь улов; от любопытства я сам готов был себя почистить, выпотрошить, обвалять в яйцах и муке и прыгнуть на раскаленную сковороду.

— За сколько — не знаю?

— За двадцать.

Я нашарил в кармане двадцатку и сложил ее вчетверо.

— Она просто прикидывается, — сказал охранник и оскалился. Мы уже стояли у ворот, однако достаточно далеко для того, чтобы никто нас не услышал.

— Живет, кажется, в отеле «Бай-Эдди». Время от времени совершает самоубийства. Каждый раз перед красной линией она спотыкается, и нам удается ее спасти. Везет ей. — Он подмигнул.

Мысленно обругав себя за любопытство, из-за которого лишился двадцатки, я протянул охраннику руку, он ловко взял у меня банкноту и отдал честь. Я помахал ему рукой и вышел с территории ТЭК.

Моя машина стояла в самом начале парковки. Прежде чем я добрался туда, я вспомнил, что мимо «Бай-Эдди» проезжал по дороге из своего отеля к Кратеру Потерянного Времени. Трогаясь с места, я размышлял, не заглянуть ли к этой Бонни, чтобы оттаскать ее за волосы, но потом по-рыцарски признал, что виновата не она, а лишь мое болезненное любопытство. Мимо отеля «Бай-Эдди» я проехал совершенно безразлично, стерев происшествие из памяти. Мне это показалось самым лучшим выходом. Мнение я изменил лишь несколько часов спустя.

Около восьми, проведя почти час наедине с теннисным автотренером и столько же в ванне, я вернулся в комнату. Вытирая волосы, я направился на балкон и споткнулся о брошенные посреди комнаты ботинки. Иногда бывает, что информация доходит до меня словно сквозь кисель. На этот раз лишь после минутного созерцания купающихся в бассейне я осознал, что с моими ботинками что-то не так. Схватив их, я уселся на кровать и начал тщательно изучать их верх, затем осмотрел подошвы. К левой приклеился кусочек жевательной резинки, а к резинке — золотая овальная подвеска. Поверхность овала была основательно перепачкана, но даже с первого взгляда видны были инициалы: Б. Л. Ф. Оторвав подвеску от жвачки, я направился в ванную, где, помыв украшение, обнаружил на нем два небольших бриллианта и сломанное ушко. Я вернулся в комнату и оделся. Люблю ясные ситуации. Эта была даже чересчур ясной. Судьба явно указывала пальцем на спасенную мной самоубийцу. Я уже убеждался, что, следуя за указующим перстом судьбы, могу тут же получить от нее удар кулаком, так что решил не рисковать. Я позвонил Клоду, потом Яйо. Никто не отвечал. Я потратил еще немного времени, чтобы записать для них на автоответчик информацию о сборе в десять у меня, и за десять минут доехал до отеля «Бай-Эдди».