Страница 62 из 85
— В чем дело? — я не стала мучать себя догадками и задала напрямую вопрос. Аня промолчала, глубже ввинчиваясь в кресло.
— Аня, все же нормально? — требовательно повысила я голос
— Что??? Что «Аня»?! Нас чуть не убили!!! Кэт мертва — это ясно, как белый день! Калеб тоже еле дышит! Ты сбегаешь, бросая меня связанной. Хавьер, как обезумевший, таскает тела этих уродов по всему лагерю, не зная куда их приткнуть! Ты ЭТО считаешь нормальным, да???
А ты сама? Не странная стала? Ты, как будто и не ты! Ты Мари напугала, и к чему это привело! Ты чуть не убила меня этой пробежкой по лесу, странное у тебя поведение, какие-то секреты с Хавьером… Да мы почти не общаемся с тобой, а ты этого даже не замечаешь!!! И этот твой рассказ про иммунитет, твое равнодушие ко всему… Ты отстраненная, постоянно убегаешь в лес, ой да кому я все это рассказываю!!! И ты еще меня спрашиваешь, в чем дело? Вот и расскажи мне — в чем дело!!!
Майя заинтересованно повернулась в нашу сторону, привлеченная разговором. Конечно, она ничего не поняла по-русски, но все же, ей было любопытно, т.к на любом языке мира было понятно, что мы выясняем отношения, а это всегда интересно.
Блин, лучше б не спрашивала. Я умоляюще посмотрела на Аню, но та была слишком возбуждена и озлоблена, чтоб проявить ко мне сочувствие.
Да не собираюсь я ни перед кем оправдыватьс!!! И резко встав, едва не перевернув небольшой журнальный столик, пересекла салон и завалилась на свою койку. Пошли вы все… У меня и без вас проболем хватает…
Прошло уже дней шесть, как мы покинули лагерь, давно остался позади лес и впереди не маячило ничего хорошего, лишь мрачная, забитая машинами трасса с абсолютно беспросветным концом. Мы сунулись сперва в город, но… Тот грохот, что я услышала, когда встретилась в лесу с монстром был грохотом взрывющихся бомб. Город разбомбили и именно это заставило зараженных бежать в лес в поисках спасения. Сперва мы даже обрадовались — значит армия существует, значит есть еще люди и оружие, есть кому отдавать приказы и их выполнять, но потом… Потом мы увидели несколько ни с чем не сравнимых силуэтов мутантов — 5 или 6, если быть точнее, бежали по разрушенным зданиям в сотне метров от нас, отчетливо выделяясь в лучах утреннего солнца. Но еще больше повергли в ужас зараженные, которые ловко карабкались по стенам оставшихся стоять зданий, цепляяся пальцами рук и ног за выступы и впадинки кирпичей. Они взбирались до самых крыш и перепрыгивали с одного дома на другой, как в каком-нибудь фильме про ниндзя. Не успев войти в город мы развернулись и пошли в другую сторону. Калеб полностью отошедший от снотворной конфеты нес Элеонору, Рон и Майя шли вместе, держась за руки и я как-то пропустила тот момент, когда они стали встречаться. Права была Аня, я была слишком равнодушной ко всему происходящему, кроме себя. Аня с Девочкой и Хавьером возглавляли нашу колонну, и лишь я плелась позади них, отставая на добрых десять метров в компании лисы. С момента, как мы покинули лагерь никто со мной не обмолвился и словом. Даже Хавьер, хотя я и чувствовала, что его симпатия ко мне никуда не исчезла. Только Фокси по-прежнему была моей малышкой и единственным существом, меня не игнорирующим. Было обидно? Немного. Но злости на них было куда больше, как будто я сама выбрала себе такую участь. Хавьер все рассказал про меня Ане и остальным, и теперь никто из них не решался близко приближаться ко мне. К слову, руки мои были связаны за спиной, а на шее — самый настоящий собачий ошейник с шипами во внутрь и длинный поводок на рулетке, который держал Хавьер. Кроме душевной боли мне никакого дискомфорта это все не причиняло, я могла разорвать «оковы» в любую секунду. Только я сама же и предложила поступить со мной вот так, в шутку конечно, от безысходности, мол, если так боитесь, то посадите меня на цепь. Внезапно все восприняли это с нескрываемым воодушевлением, страшно им видите ли находится рядом со мной. Ох, как я злилась на Хавьера, я ему доверяла, а он предал!!! Хотя, все-таки, это именно он отстоял мое место в группе, не дав меня изгнать. Но все же, сейчас поступил со мной, как с животным… Да и Аня вела себя, как сторонний наблюдатель, словно и не было между нами никакой дружбы, и это было для меня самым тяжелым испытанием. Неужели ее обида так сильна, что можно перечеркнуть все, через что мы прошли???
Забавно, что они меня даже не кормили, хотя нашли как-то на обочине рюкзак в руках полуобглоданного трупа. В нем немного еды было, вода, аспирин, три пачки сигарет и коробок спичек, трижды завернутые в рулон какого-то тряпья. Никто меня не покормил… Никто… Неужели они не понимают, что мой голод им опасен??? Конечно, я в любой момент могла разорвать веревки на руках, мне не составило бы это ни малейшего труда, но что бы мне это дало? Уж точно не улучшило отношения между мной и другими членами группы. Так что, плелась я позади всех в роли узника и не рыпалась.
Когда нам встречались на пути зараженные, то меня просто выталкивали вперед, а сами на безопасном расстоянии следили за исходом боя. Конечно, зараженные не обращали на меня ни малейшего внимания, я их всех убивала, и мы продолжали свой путь дальше. На ночевках меня оставляли на улице караулить лагерь, как-будто всем внезапно стало все равно на мою участь.
В этот раз мы остановились на ночлег в каком-то сарае, свернув пару часов назад на проселочную дорогу. Меня оставили на улице, как сторожевую собаку, естественно, не развяв руки и не сняв ошейник. Мне было все равно, голод и холод сделали меня заторможенной и апатичной, и я не была уверена, что если на нас нападут у меня хватит сил их предупредить или отбиться. Глубоко ночью, когда все спали, скрипнула дверь и я открыла глаза, увидев перед собой Аню. Она держала в руках открытую банку консервированной кукурузы. Замешкалась, пытаясь разглядеть сплю я или нет, потом, все же, поставила ее на землю и, кашлянув, тихо сказала:
— Больше ничего не осталось, но может ты хоть этим перекусишь…
И не зная, услышала я ее или нет, переступила с ноги на ногу и быстро вернулась в сарай, пару раз обернувшись на меня. Хм, забавно, и кормят как собаку, хотя нет, собак так не кормят. Я посмотрела в банку, которая на четверть была заполнена жидкостью от кукурузы и на несколько одиноко плавающих в ней зернышек. Забавно. И как мне это все выпить, скажите пожалуйста? Упасть на колени и лакать языком, рискуя изрезать лицо краями банки и растерять последние остатки гордости? Нет, спасибо, обойдусь, и я, кутаясь в свою безразмерную куртку, снова закрыла глаза и, на этот раз, до утра.
====== #51 ======
Рано утром, когда солнце еще толком не взошло, Хавьер тихо вышел из сарая, прошел мимо, мельком взглянув в мою сторону и остановился, заметив банку от кукурузы, к которой я даже не притронулась. Было, конечно, желание ночью запульнуть ее ногой в дверь сарая, чтоб они там испугались и понервничали, но потом передумала, да так и оставила ее нетронутой. Он присел на корточки, переводя взгляд с нее на меня, потом усмехнулся и молча ушел, оставив мне на прощание ванильный шлейф. Что ж, я все еще ему нравлюсь, это воодушевляет, значит, не даст меня в обиду, как бы там не ходил и не игнорировал меня.
Я снова погрузилась в сон, но услышав скрип двери проснулась Это вышел Рон, я узнала его по запаху и не стала открывать глаза, меньше всего мне хотелось видеть его самодоволную рожу. Раны заживали на нем, как на собаке, быстро и бесследно. Я слышала, как он постоял недалеко, потом зашуршали кусты и через мгновение что-то ударилось мне в ногу. Я открыла глаза и взглянула вниз – Рон швырнул в меня уже давно мертвого, частично объеденного ежа, который сперва вонзился колючками мне в ногу, а потом шмякнулся на землю, расточая по округе смрад разложения. Я поморщилась и, все таки, взглянула на Рона, а тот, перехватив мой взгляд, ухмыльнуся :
- На, жри!!!
- Сам жри, – огрызнулась я, прикрывая глаза и отпихивая тушку ногой куда-нибудь подальше. Вонь от ежа была невыносимой, мне казалось ещё немного и меня вывернет.