Дневники апокалипсиса

Да уж пищу, про себя скривилась я. Сегодня на тарелках печально лежала склизкая серая каша, тонкий ломтик хлеба и кружка с какой-то светло- коричневой жидкостью. Если это чай, подумала я, то похоже, что один пакетик заварили на всех. Доктор смотрел на меня в упор, и, видимо, не находя на моес лице ни капли раскаяния, сцепил пальцы и снова заговрил.

-Джулия, отдай часы Томасу и извинись!

Я вытаращила на него глаза, ну хрен с ним отдать, но извиняться?! Я не пошевелилась и никак не отреагировала на слова доктора. Тот, выждав несколько секунд, кивнул Калебу. Огромный негр в ту же секунду оказался рядом и заломил мне руку, Аня вскрикнула и вскочила со своего места.

Сидеть! рявкнул доктор. Калеб сильно сжал мое запястье и стал выворачивать локоть, опуская меня на колени.Слезы потекли из глаз, но даже они не помешали увидеть издевательски довольную ухмылку Тома. Я стояла на коленях перед ними, а Калеб все еще держал мою руку, лишая возможности пошевелиться.

Часы! снова спокойным голосом приказал доктор. Калеб отпустил руку, и я вытащила их из кармана. Попыталась встать, но он с силой надавил на мое плечо и я осталась стоять на коленях. Томас нагло подошел и забрал у меня часы.

Я не слышу извинений, как змея прошипел он. И мне, стоя на коленях, пришлось прилюдно унизиться и извиниться перед этим гаденышем. После чего доктор внезапно заулыбался и разрешил мне сесть. Я вернулась на свое место, зло уставившись в тарелку. Аня взглядом меня поддержала, но причутствие доктора Мартина помешало ей поговорить со мной.

Эмма, доктор махнул рукой в мою сторону. Она тут же подскочила и унесла мой скудный завтрак. Так я и просидела, ожидая пока все поедят, в ожидании когда я, наконец, смогу отсюда  уйти. Но это еще был не конец. Доев, доктор Мартин встал и снова обратился ко мне: -Учитывая твое состояние, на этот, ПЕРВЫЙ РАЗ, ты не будешь отправлена в карцер. Но за свои поступки надо отвечать – вернись в свою комнату и подумай о том, как ты собираешься здесь жить дальше.

И, как обычно, доктор, в сопровождении Калеба, ушел. Сразу же раздался хохот Томаса под звуки звонка, разрешающего нам выйти из-за стола. Я пулей выскочила и влетела в свою комнату, Аня побежала за мной. Я нервно металась по комнате от злости, высказывая ей все свое негодование на доктора, Томаса и всех остальных. Она молча слушала, как вдруг раздался уже знакомый щелчек и дверь заблокировалась.

Какого хера, я дергала ручку двери, но она не поддавалась

-Бляя, из-за меня тебе теперь тут торчать,- но Аня, почему -то не выглядела расстроенной.

-Божее, да я только рада!!! Сегодня нас всех, кроме Тома, должны были отправить на вылазку. А я и так не хотела, а уж тем более без Джона.

-Черт, кстати, как думаешь, его не было из-за меня?  Может он в карцере или не дай бог....

Я замолчала, испугавшись своих мыслей. Неужели доктор может его убить за помощь мне. Я, конечно, злилась на него, за то что он огрел меня прикладом, но вчерашняя история сильно возвысила Джона в моих глазах и мне не хотелось, чтоб он пострадал из-за меня. Подруга пожала плечами, мол, все может быть. От голода или переживаний у меня закружилась голова, и я присела рядом.

-Ну вот серьезно, ты больше меня видела тут, неужели все шло так хорошо, тихо-мирно, и ничего подозрительного не случалось. У меня за два дня уже куча происшествий....

Аня снова пожала плечами: -Ну, как минимум одну странность я заметила. Ты же помнишь сколько у нас еды было с собой, так вот за все это время ничего из наших припасов на столе не появилось. И твои часы это первое, что я увидела нашего.

Я нахмурилась, это действительно странно, учитывая, что нам почти нечего есть: -Может доктор с Калебом и Томасом втихаря там подъедают? И кстати, почему Калеб молчит ? Он же ни звука не издал за все это время!

-Хрен знает, я тоже не слышала, чтоб он говорил. Черт, теперь и я волнуюсь за Джона, да и Лиззи  тоже пропала... Завтра я на дежурстве, вот и посмотрим, буду я готовить для нее еду или нет.

-Ну да, логично, – согласилась я, под скрежет ставен. Мы взглянули на окно – но нет, наши были открыты и не закрывались. Аня подошла к окну и прислушалась, звук шел из соседней комнаты, комнаты Джона. Но, конечно, ничего разглядеть нам не удалось да и услышать тоже. Снова наступила тишина.

Блин, есть хочется, мой желудок урчал, во рту тоже пересохло. Я попила воды из под крана в туалете, спасибо хоть ее не отключили, и снова подергала ручку двери, но конечно же она была закрыта.

Солнце светило в окно, легкий ветерок донес до нас какой-то звук. Аня тоже услышала, вскочила с кровати и мы, стоя у окна, попытались увидеть или хотя бы понять источник звука. Тишину разрезал крик. Детский.

 -Чеерт,там на улице где-то ребенок,- предположила я

Или это Лиззи, возразила Аня, побледнев. Снова раздался крик, определенно кричал ребенок, но как-то приглушённо, словно кто-то закрывал ему рот. Я залезла коленями на подоконник, Аня придержала меня, чтоб я не упала, ухватиться было не за что.

 -Вижу, вижу,- мое сердце бешенно заколотилось. Я увидела затылок и плечи ребенка. Они неестественно дергались, словно... Словно ребенка било током. Внезапно он упал,  став почти полностью видимым.

Это Лиззи, Ань, испуганно прошептала я, узнав в ребенке девочку. Да, я видела ее всего два раза и то мельком, но ее футболку, расписанную под американский флаг я запомнила. А на земле как раз и лежала девочка с длинными волосами  и в такой футболке.

Она не шевелилась и вдруг прявился Калеб. Он нагнулся, надел ей на голову мешок, замотал горловину скотчем, и поднял ее за шиворот. Девочка начала дергаться и снова испустила этот странный, едва слышимый глухой крик. Вдруг Калеб поднял голову и посмотрел вверх в нашу сторону, а я от испуга отпрянула от окна и свалилась на Аню. Сердце мое колотилось о грудную клетку со скоростью тысяча ударов в минуту.

-О боже, о божеее, а вдруг он меня заметил, господии, господиии.....

Аня, поддавшись моему испугу, сидела рядом со мной на полу с не менее испуганным видом. Однако, час спустя мы все еще сидели в запертой комнате и никто не спешил с нами расправиться. Я рассказала подруге, что увидела. Лиззи жива, но почему она так странно кричала, почему она  упала, почему этот чертов негр так грубо с ней обращался??? Так много вопросов и так мало ответов.

До самого вечера мы проторчали в моей комнате, поочереди отдыхая на кровати, она была настолько узкой, что и одной там лежать было некомфотно, рискую упасть с нее от любого неловкого движения, а уж двоим там тем более не поместиться. Так прошел почти весь день. На улице начало темнеть, когда дверь разблокировалась, а ставни  медленно закрылись. Мы не торопились выходить, ожидая чего угодно, но звонок на ужин заставил нас выйти и проследовать в столовую.

====== #13 ======

Мы вошли в столовую последними, все уже были за столом. Слава богу, обрадовалась я, увидев спину Джона, сидевшего на своем месте. Кэт заметила нас и с ненавистью, скривившись в жуткой гримасе, посмотрела на меня. Я, недоумевая, села на свое место, взглянула на Джона и непроизвольно вскрикнула. Все его лицо... Да у него практически не было лица: глаза, скрытые под отеками и синяками, свежие кровоподтеки и раны, на виске над ухом запекшаяся кровь, разбитые губы... Джона жестоко избили, избили из-за меня. У меня волосы встали дыбом, и по телу пробежал холодок, неужели это Калеб его так?? Или Томас? Или оба?

Сука, одними губами прошептала Кэт, испепеляя меня взглядом. Эмма сидела примерно с такой же гаммой чувств, что и Кэт, и только Томас самодовольно посмеивался. Конечно же, его обидчики  получили по заслугам, есть чему радоваться.  Калеб и доктор, не изменяя себе, пришли последними, и не сказав ни слова, кивком головы разрешил нам есть. Моя тарелка была пустой, как и тарелка Джона. Мы бессмысленно просидели  весь ужин и по звонку ушли в гостинную. Джон еле шел, держась за стенку, и мы, опередив его, первыми вошли в комнату. Есть хотелось ужасно, и я бессильно опустилась в кресло. Едва войдя Кэт перестала себя сдерживать и кинулась к Джону, но тот, слабым движением, отстранил ее от себя и практически упал на диван.