Страница 22 из 37
— Мон… — начал я неуверенно, убирая ее руку от моей груди и слегка сжимая ее. — Я сказал то, что должен был, чтобы вытащить нас оттуда. Ты знаешь, как все это важно для моего отца, моей семьи, и сейчас они просто пытаются изо всех сил привести все в норму. Я не хочу все портить.
— А как насчет нашей семьи? Нашей жизни? Это больше, чем просто твой отец и его кампания на случай, если ты об этом забыл.
Я вздохнул.
— Я знаю, Мон. Знаю. Это просто… — Я покачал головой, отпустил ее руку и сделал несколько шагов к дивану, прежде чем плюхнуться на него. Ощущение, будто я гулял несколько дней без какого-либо направления или цели и, наконец, смог расслабиться. Хотя я знал, что это далеко от истины.
Моника глубоко вздохнула и села рядом со мной. Я обнял ее и притянул к себе, она положила голову мне на грудь.
— Мне жаль. Я действительно иногда думаю, что у меня все под контролем и что кусочки будут складываться вместе, но в последнее время кажется, что я не могу это контролировать, — сказал я, проводя пальцами по всей длине ее руки.
— Ты знаешь, что мы не сможем все контролировать. Мы собираемся стать родителями, и ребенок уже начал захватывать нашу жизнь, едва став зародышем.
Я улыбнулся не только потому, что это было забавное утверждение, но и потому, что это было правдой.
Мой мир перевернулся с тех пор, как Моника вошла в мой офис с этими тестами на беременность, и я знал, что как прежде больше уже не будет.
— Так что же нам теперь делать? — спросила она, глядя на меня широко раскрытыми глазами.
Я пожал плечами.
— У меня нет всех ответов. Я не собираюсь притворяться, что есть. Что сейчас ни случилось бы, мы должны посмотреть, как вписываемся в ситуацию.
Она вздохнула.
— Я слишком устала, чтобы спорить об этом или спорить вообще. Я голодна, так как ничего не ела у твоих родителей.
Я засмеялся.
— Хорошо, что ты хочешь?
— Бекон. Много бекона.
Я выгнул бровь.
— Разве не слишком рано для таких нужд?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Я не читала ни одной из детских книг или чего-нибудь похожего. Я просто знаю, что от остального меня тошнит, а бекон звучит потрясающе.
Я покачал головой.
— Я не понимаю ничего из этого, но если бекон — это то, что тебе нужно, давай возьмем немного бекона… и, возможно, несколько книг для беременных.
Я был готов к негативной реакции на работе в понедельник. Готов ко взглядам и куче вопросов.
Но не было ничего из этого.
Все разговаривали по телефонам или не отрывались от мониторов, слишком заняты, чтобы даже признать мое присутствие. Я с облегчением вздохнул, закрыв за собой дверь в кабинет. Обычно мне нравилось быть кем-то, с кем люди могли общаться. Мне нравилось быть в центре внимания. Но не сейчас. Сейчас я просто хотел спрятаться. Я не хотел быть сыном губернатора с беременной невестой. Я просто хотел быть собой.
Позади меня раздался стук, и я подпрыгнул, быстро прочистив горло, и провел пальцами по волосам, прежде чем открыл дверь. Там стояла светловолосая стажерка Честити, ее красное платье имело слишком глубокое декольте для офиса, а ее волосы до плеч были уложены, как будто она собиралась на конкурс красоты вместо работы. Она смотрела на меня своими выразительными глазами.
— Трей, есть минутка?
— Конечно. — Я кивнул и махнул рукой, чтобы она вошла. Я закрыл дверь, ожидая, что она начнет тираду о социальных сетях, но это оказалось совсем не тем, что она сделала.
Как только я повернулся к Честити, она схватила меня за галстук, притянув к себе. Ее лицо было всего в дюйме от моего, я отчетливо ощущал запах ее слишком цветочных духов и лака для волос.
— Трей, — сказала она хриплым голосом.
Я поднял руки вверх, слегка отталкивая ее плечи.
— Мисс Честити, это совершенно неуместно на рабочем месте, и вы знаете, что я помолвлен. Даже если бы и не был, это все еще неуместно.
Она надула свои красные губы и сделала еще один шаг вперед.
— Я знаю. Ваша невеста беременна. Я полагаю, что вы не можете кое-что получить, так в чем же вред? У всех великих политиков были любовницы. — Она провела рукой по передней части моей рубашки, остановившись там, где она была заправлена в мои брюки. — И вы, сэр, будете лучшим.
Прежде чем я успел что-то сказать, мой телефон завибрировал в кармане. Я быстро вытащил и посмотрел на экран, увидев, что мне звонит отец.
— Простите, мисс Честити, у меня деловой звонок. — Я отступил назад и открыл дверь.
Она смотрела на меня с открытым ртом, но я сосредоточился на своем телефоне, поднося его к уху.
— Привет, папа.
Она ничего не сказала, просто перекинула волосы через плечо и вышла из офиса. Слава Богу.
— Трей. У нас проблемы.
Я тяжело сглотнул. Черт. Что на этот раз произошло?
— Да?
— Трипп вернулся на реабилитацию.
У меня перехватило дыхание. Брат, с которого я когда-то брал пример, казалось, пытался нажить как можно больше неприятностей: увольнение с работы, вождения в нетрезвом виде, а теперь еще одна реабилитация. Это было как раз то, что нам нужно в кампании.
— За что на этот раз? — спросил я, стараясь сохранять тон голоса ровным.
Он вздохнул.
— Я точно не знаю, но он не хочет ни с кем разговаривать кроме тебя.
Я поднял брови, хотя и знал, что папа этого не видит, но я был слишком потрясен, чтобы что-то сделать.
— Меня? Почему я? Он ближе с Триггом, чем со мной.
— Я не знаю, Трей. Он просто попросил тебя. Он больше не хочет ни с кем говорить. Ты сможешь сделать это? Для меня?
Я облизнул губы, думая, что у меня действительно не было другого выбора.
— Конечно, папа, я сейчас приеду.
Реабилитационный центр находился примерно в часе езды от города в направлении Индианы. Меня всегда удивляло, как быстро можно доехать от небоскребов и шумного мегаполиса до кукурузных полей всего за несколько миль.
Длинная полоса белых заборов вела по извилистой дороге к травянистому лугу и большому белому зданию, которое выглядело скорее довоенным, чем как место, куда люди ходили приводить себя в порядок. Я проследовал по дорожке из булыжника до небольшой парковки, где стояло всего несколько машин. Это был резкий контраст с ухоженным газоном. Все место выглядело мирно. Как пристанище. Убежище. Но что я знал об этом?
Я вышел из машины и вошел через парадные двери. Я никогда не был здесь раньше и не знал никаких протоколов. Темный паркетный пол вел к круглому столу, который стоял под большой люстрой, создавая атмосферу чего-то роскошного даже несмотря на то, что женщина за столом была в изношенной синей униформе.
Я подошел к столу, засунул руки в карманы, так как не знал, что еще с ними делать.
— Здравствуйте, я здесь для того, чтобы увидеть пациента.
Женщина даже не улыбнулась и не подняла глаза от своего компьютера.
— Имя пациента?
— Уильям Чапмен.
Я редко использовал настоящее имя брата. Он всегда был Триппом.
Уильям было именем отца моей матери и именем моего прадеда. Так что Трипп был третьим Уильямом, «тройным» (прим. — Прозвище от английского «the triple»). Моим старшим братом был Кирк Патрик второй, и он получил прозвище Тригг. А я… я был просто Треем. Тот, кто всегда должен был жить в тени своих братьев.
Женщина за столом набрала несколько клавиш и кивнула.
— Подождите минутку. — Она подняла телефон и набрала несколько цифр. — Да, это Грейс. Да. У меня посетитель к Уильяму Чапмену.
Она быстро взглянула на меня, прежде чем отвернуться.
— Нет. Определенно не папарацци. Уверена, это семья.
— Да, я его брат, Трей, — сказал я, хотя она и не спрашивала.
Женщина кивнула несколько раз.
— Правильно. Да. Хорошо.
Она повесила трубку и улыбнулась мне.
— Сейчас за Вами придут.
Через минуту к столу подошел мужчина в темно-сером костюме и очках в роговой оправе.