Страница 16 из 20
– Разумеется. – Губы Маргарет презрительно скривились. – Я очень хорошая наездница. Мы как раз находились на дороге из Корнтона, в нескольких милях от брода у Килдеана, когда решили устроить скачки.
Йен нахмурился и проворчал:
– Но это место проходимо только при низкой воде. А сейчас вы должны были проехать по мосту и подъехать к Стерлингу с другой стороны.
Маргарет улыбнулась. В ее золотистых глазах сверкали озорные огоньки.
– Разве? Впрочем, сейчас я, кажется, припоминаю… Кто-то действительно упоминал об этом. Интересно, мои братья это знали? Надеюсь, им не пришлось ехать обратно.
Йен, не сдержавшись, громко расхохотался. Брюс и остальные – тоже. Девчонка была не только красива, но и остроумна. И, следовательно, очень даже неглупа.
Да поможет ему Бог.
Маргарет переводила глаза с одного мужчины на другого. И от их веселого смеха ее сердце забилось чаще – словно от грубоватой ласки. Было очень приятно слышать этот смех.
– Возможно, не только ты хорош в такой игре, кузен, – заметил Роберт Брюс. – Быть может, мне следует предложить этой девушке поиграть?
– А что за игра? – заинтересовалась Маргарет.
Брюс объяснил ей, о чем они говорили, и Маргарет, чуть нахмурившись, покачала головой. Ох, эти мужчины!.. Чем старше она становилась, тем все больше убеждалась в том, что мужчины всего лишь подросшие мальчики, которые любят возиться в грязи, строить форты и изобретать всевозможные способы убивать друг друга.
Она приподняла бровь и повернулась к Йену.
– Когда я была маленькой девочкой, мы с братьями играли в игру, которую называли «Христиане и варвары». Вам это ничего не напоминает?
Уголки губ Йена едва заметно дрогнули. Это был лишь слабый намек на улыбку. Но она пронзила все существо Маргарет, добравшись до сердца.
– Мы называли такую игру «Горцы и викинги», – ответил молодой воин.
Маргарет ухмыльнулась.
– Полагаю, правила были одни и те же.
– А на чьей стороне играли вы, леди Маргарет? – полюбопытствовал Брюс, хоть и, судя по смешинкам в его глазах, знал ответ.
Маргарет медлила с ответом. Хотя ее отец пришел бы в ужас, ей все больше нравился этот молодой аристократ. Он обладал таким же острым чувством юмора, как она.
– На стороне варваров, разумеется, – улыбнулась Маргарет. – Они намного забавнее.
Брюс хмыкнул.
– Хорошо, что вас не слышит отец Бертрам. Иначе вы бы остаток недели провели на коленях, читая покаянные молитвы.
Маргарет пожала плечами: она уже успела познакомиться с местным священником и не сомневалась в том, что Брюс не шутил.
– Признаюсь честно, я провела на коленях больше времени, чем любой представитель нашего клана, – заявила девушка.
Мужчины переглянулись, и Брюс окинул ее странным взглядом – словно не был уверен, что расслышал правильно. Маргарет же нахмурилась и вопросительно взглянула на Йена, но тот явно смутился, отвел глаза и даже чуть покраснел.
Маргарет поняла, что допустила какую-то ужасную оплошность. Она уже собиралась спросить, какую именно, но тут послышался топот копыт и в ворота въехали ее братья, Дункан и Дугалд.
Взглянув на их хмурые физиономии, Маргарет расплылась в улыбке.
– Хорошо покатались, парни? Мы с Бриг уже начали волноваться – не случилось ли чего с вами? Надеюсь, у вас не было проблем… к примеру, с бродом?
Дугалд, напрочь лишенный чувства юмора, выглядел так, будто собирался устроить сестре хорошую трепку, но Дункан, имевший такой же легкий характер, как у сестры, был скорее раздражен, чем взбешен. Он считал себя самым умным в семье и терпеть не мог, когда его обводили вокруг пальца.
Оба спешились и подошли к сестре. Они были не такими высокими, как Йен, и волосы у них были темнее, но в остальном очень похожи: то же выражение лица, та же гора мускулов – в общем внешний вид разбойников с большой дороги. Но Маргарет не отступила. Она давно привыкла к их стараниям запугать ее. Еще в пятилетнем возрасте или около того она поняла, что старшие братья никогда ее не обидят.
– Не забывай: я вполне могу положить тебя себе на колени и отшлепать, крошка Мэгги, – тихо сказал Дункан.
В детстве Маргарет терпеть не могла, когда братья так ее называли, а сейчас ей было… почти все равно. Из всех братьев ближе всех ей был Дункан.
– Только попробуй – и сразу почувствуешь мое колено на своем чувствительном месте, – улыбаясь, ответила девушка, а Дункан, поскольку именно он научил ее такому способу самозащиты, поморщился, так как точно знал, что это не пустая угроза. – Кстати, с вас обоих по шиллингу. – Она протянула руку. – И не пытайтесь отвертеться от пари. Все было сказано четко. Мы добрались до замка раньше вас – значит, выиграли.
Дункан обернулся к Дугалду в поисках поддержки, но старший брат отмахнулся.
– Не смотри на меня так, – буркнул он. – Я говорил тебе, что заключать с ней пари – себе дороже, даже с учетом форы.
Дункан, тяжело вздохнув, полез в свой спорран [1], достал монеты и положил на ладонь сестре. Его взгляд обещал скорую месть.
Маргарет хотела отдать одну монету Бригид, но тут вдруг заметила, что подруга взирала на Дугалда с очень странным выражением, а тот, в свою очередь, сердито смотрел на мужчин, собравшихся неподалеку.
Маргарет выругалась себе под нос. Она совершенно забыла о том, что легкомысленно болтала с врагами, – по крайней мере, так это выглядело бы в глазах ее семьи, хотя и считалось, что этот сбор в замке – встреча временных союзников.
Она поспешила разрядить нарастающее напряжение и бойко проговорила:
– Граф и его свита вернулись в замок с охоты прямо перед нами. Боюсь, мы с Бригид остановили их своим откровенным восторгом от скачек. – Она бросила на графа Каррика взгляд заговорщицы. – Хотя… К счастью, игра, которую мы прервали, велась без резных фигурок.
Роберт Брюс лукаво улыбнулся, что совершенно не понравилось братьям красавицы.
– Игра? – переспросил Дугалд.
– Нет, шутка, – отмахнулась Маргарет.
Дункан посмотрел на сестру, потом на графа, затем снова на сестру, после чего удовлетворенно вздохнул. Он расслабился и теперь взирал на свиту своего врага с меньшей враждебностью. Зато Дугалд таращился на Брюса с такой злобой, словно никак не мог решить, какое оружие использовать против него – меч или боевой топор.
– С ней нельзя заключать пари, – сказал Дункан. – Если, конечно, не хотите остаться без серебряных монет. Наша крошка Мэгги – удивительное создание. Она всегда выходит победительницей. Когда Джон Лорн был у нас в Гартланде, она выиграла у него десять шиллингов.
– Каким образом? – заинтересовался Брюс, явно впечатленный суммой.
– Он сказал, что женщина не сможет выпить кружку эля быстрее его. И, разумеется, ошибся.
Маргарет прыснула. Джон Лорн ей ужасно не нравился, и было очень приятно увидеть, как он подавился своими словами – в буквальном смысле.
Это сообщение позабавило Роберта Брюса, однако выражение лица Йена Маклина оставалось непроницаемым. Впрочем, Маргарет почувствовала, что он не одобрил ее пари.
Она сдержалась и не закатила глаза… пока Йену явно следовало расслабиться и научиться развлекаться. Пари – это очень весело, особенно если выигрываешь.
– Что ж, пить эль – это великое искусство, – игриво заметил Брюс.
Маргарет пожала плечами.
– Все очень просто, если знаешь, как правильно открывать рот.
Дункан вдруг истерически захохотал, Дугалд поморщился, а на лицах Брюса и Йена отразилось смущение. Маргарет взглянула на Дункана, ожидая объяснений, но он только помотал головой, не в силах произнести ни слова: его душил смех. Наконец, сумев справиться с собой, он пробормотал:
– Это моя вина. Я не должен был принимать нынешнее пари.
– Почему? – спросил Фин. – Она смошенничала?
Дункан начал объяснять, но Маргарет жестом остановила его и повернулась к Фину. «Симпатичный юноша, – сказала она себе. – Такой же высокий и отлично сложенный, как Йен, но только с волнистыми темно-каштановыми волосами и яркими глазами цвета изумрудов». Сначала она рассматривала его как потенциального ухажера для Бригид, но подруга пока не проявляла к нему интереса, как, впрочем, и к другим мужчинам. Однако же теперь Маргарет была рада, что не сделала никаких шагов в этом направлении. Что-то в нем ее тревожило. Она точно не могла сказать, что именно, но молочный брат Йена ей интуитивно не нравился.
1
Спорран – поясная сумка-кошель. – Примеч. ред.