Страница 2 из 12
Вкусно, сытно отужинав, вытерев рот белоснежной салфеткой Дима, глядя прямо в глаза Жене, произнес:
– Женечка, у меня есть к тебе серьезный разговор.
Сердце Жени радостно забилось. Он немного помедлил, как бы собираясь с мыслями, но Женя знала, что в импровизации он не силен и каждое его слово продумано и взвешено не один раз.
– Мы с тобой знакомы уже очень долго. Довольно долго мы с тобой вместе. Сколько? Лет пять, наверное, да? Мы очень хорошо знаем друг друга, нам хорошо вдвоем…
Женя поняла, что фейерверка не будет. Но предложение выйти замуж само по себе уже праздник. Между тем, Дима задал вопрос:
– Почему же за столько лет, мы не сочли нужным оформить наши отношения? Конечно, это моя вина, инициатором брака должен быть мужчина. Но что-то всегда меня удерживало от этого шага…
Женя заметила, что Дима стал постепенно углубляться в самоанализ, и она с удовольствием его выслушала бы, но вечер сегодня и так получался затянутым, ожидание утомительным. Хотелось уже, наконец, сказать «да» и расслабиться. Она перебила Диму:
– Просто, мы с тобой были слишком молоды, хотели стать на ноги.
– Да, да, ты права, мы хотели убедиться в серьезности наших отношений. Но, Женя, я понял, что когда приходит настоящая любовь, тебе не нужно ни в чем убеждаться и чего-то ждать. Ты просто знаешь, что этот человек, эта женщина должна быть с тобой, и все! Просто знаешь это и всё. Ты очень чуткий человек, ты заметила, да? Ты заметила!
Лицо Димы стало одухотворенным, он забыл, где находится и с кем.
– Понимаешь, я будто опоён каким-то зельем, у меня чувство, что все изменилось в моей жизни, что теперь я все могу, горы сверну, я всех люблю!
– Дима, подожди, я ничего не понимаю. Чем ты опоён?
Тревожный звоночек зазвучал в голове Жени, стало тесно в груди, но она не могла понять из восторженных стенаний Димы сути происходящего.
– Ах да, прости, я никак не скажу главного. Но ведь ты все понимаешь, ты понимаешь меня без слов!
– Дима, найди, пожалуйста, слова и объясни мне что происходит, – сухо сказала Женя.
– Да, ты права, – он даже как будто обиделся на ее тон. – В моей жизни появилась Любовь. Само ее имя говорит о любви. Любовь Голицинская. Мы познакомились на даче у Лапшина. Ну, это мой коллега, помнишь, у него был юбилей, он всех приглашал на дачу. Ты не смогла поехать со мной, а я… Мне было там одиноко, я скучал, а когда увидел Любушку я… Это как озарение! Я сразу понял, что это моя женщина.
Он порывисто схватил Женю за руку, заглянул ей в глаза, надеясь на понимание:
– В сердце, в душе понял. Ты знаешь, ведь между нами даже флирта не было. Все сразу и навсегда. Я сделал ей предложение, она согласилась… Ты простишь меня? Твое прощение очень важно для меня, – Дима опустил глаза, все-таки смутился, – но я думаю, что где-то в глубине души ты знала, что мое чувство, то есть наши с тобой чувства недостаточно глубоки. В общем, мы с тобой расстаемся, потому что я женюсь на Любочке. Еще раз прости… Я вижу, тебе нужно побыть одной, все обдумать.
Дима быстро свернул разговор, клюнул Женю в щеку:
– На созвоне. Я заплачу. Официант!
С подозрением посмотрев на молчащую Женю, он не стал дожидаться счета, оставил несколько купюр и торопливо ушел.
Сказать, что Евгения была поражена происходящим – не сказать ничего! Она не нашлась, что ответить ему. Более того в конце Диминого монолога, предательски покатились слезы. Некоторое время мыслей не было никаких, кроме одной – разве так бывает?
Потом Женя встала и перешла в бар. И вот тогда обида нахлынула в полную силу:
– Как же так? Разве так бывает? Слопал барашка, пирог, запил вином и мимоходом бросил женщину, с которой пять лет спал в одной постели. Ведь у него даже аппетит не испортился! Ему еще мое прощение нужно, чтобы совесть не мучила. Вот что значит молодой мужской организм и крепкая нервная система! Я его всегда понимала! Я чуткая! Как собака, что ли? Захочет – приласкает, захочет – выгонит. Да я вообще, оказывается, его не знала, я нашу с ним жизнь планировала, пять лет на него убила. Конечно, в семье, прежде всего, должно быть понимание и прощение мелких недостатков, каждый должен ощущать себя в браке комфортно как … как… как в любимых тапочках. Это мое мнение, а его озарило, на него нахлынуло. Озарение проходит, и с чем ты остаешься? Он же со мной еще позавчера спал!!! А озарение уже было! Меня …., а о ней думал. То-то я удивилась затяжной песне, расстарался напоследок.
Последняя мысль была особенно противна. Появилось ощущение нечистоплотности. Как будто чужой человек использовал ее тело для удовлетворения физиологических нужд и отбыл по своим важным делам, даже не поинтересовавшись, как ее зовут.
Часть этого мысленного монолога вырывалась на белый свет, и бармен все чаще стал поглядывать на Женю. Было на что посмотреть. Изящная интеллигентная девушка (воспитание не пропьешь) постепенно надиралась в зюзю. Пила пятизвездочный коньяк, бормотала себе под нос. Затем отправилась в зал ресторана и вернулась с блюдцем слоеных трубочек с кремом и клубникой. Коньяк закусывала пирожными. Бармен решил, что хватит переводить добро и стал наливать ей что-то менее звездное. Она не заметила, стала чаще заламывать руки и сползать с высокого стула. Затем удивительно громко и четко для своего состояния сказала кому-то: «Да пошел ты Любушке в ….. пу!» И пошла к выходу, гордо выпрямив спину и тихонько икая.
Такое поведение Жене было совершенно несвойственно. Оказалось, что она не может держать по-настоящему сильный удар. Точнее неожиданный удар. Она обладала удивительной интуицией и прозорливостью и на все катаклизмы в жизни реагировала вовремя и даже с опережением, никогда «не складывала яйца в одну корзину» и успевала «подстелить солому». А теперь поставила не на того парня.
У Егора сегодня был тяжелый, но удачный день. Он открывал новый автосалон в одном районном центре. Город не маленький, промышленный, градообразующее предприятие развивается успешно, и Егор был очень доволен вложением своих средств. В ближайшем будущем он планировал запустить там станции техобслуживания. Конечно, совсем непросто было добиться понимания от администрации города. Но на данном этапе зеленый свет был получен и Егор испытывал вполне заслуженное удовлетворение. Из райцентра он возвращался поздно вечером. Нестерпимо хотелось есть. Причем не какой-то там бутерброд с колбасой. Перед мысленным взором то и дело возникали сочная большая отбивная, картошечка с коричневым поджаренным бочком, маринованные огурчики… Отполировать бы всё это кружкой холодного пива. Но это уже дома. А сейчас можно заехать в ресторан и в их затейливом меню поискать обычную отбивную. Голод стал просто невыносимым. По пути попалось вполне приличное заведение с хорошей кухней. Егор припарковал машину и поспешил зайти в радушно распахнутые двери.
Ужин был именно таким, как и хотелось: много, вкусно, чисто и спокойно. Вместо пива большая кружка горячего чая и пирог с яблоками. Егор удовлетворенно откинулся на спинку стула и не торопясь разделывался с десертом. Общая атмосфера ресторана, тихая музыка и собственная усталость располагали к некоторой меланхолии и размышлениям о смысле жизни. Обычно Егор мыслил конкретными категориями: решить, распланировать, сделать. Но в моменты, когда удачно завершен важный проект, хочется разделить с кем-то близким свою победу. Или хотя бы просто ощутить женское тепло и домашний уют.
Наверное, все это могла дать Тоня. Последние полтора месяца их связывали определенные отношения. Он даже не представлял себе, что женщина может быть такой заботливой. Он являлся к ней в любое время, как только возникало желание. И каждый раз она встречала его нежной улыбкой и вкусным ужином, развлекала непринужденным разговором, массировала спину, утром подавала вычищенный костюм и умудрялась постирать рубашку. И ничего не требовала взамен. Может быть, поэтому Егор считал эти отношения ни к чему не обязывающими. Но где-то на уровне интуиции он ее боялся. Хотя даже себе никогда не признался бы в этой слабости. Наверное, это наследство, доставшееся от его деловой бывшей жены Инки. Бывшая жена теперь неизменно вызывала раздражение. Не то чтобы он тосковал по ней или в душе теплилась любовь. Скорее он сожалел о своем единственном неудавшемся проекте, называемом семейной жизнью.