Страница 213 из 218
— Последний живой Древний в этом мире, — произнёс я с усмешкой. — До недавнего времени — живой. Помощи у братского Рода я попросить не мог, так как его глава начал чудить, пришлось в одиночку разбираться.
— Это… — повёл он подбородком. — В это сложно поверить.
— В затопленное Хранилище, которое тысячи лет никто не мог найти, тоже непросто поверить, — произнёс я, пожав плечами. — Древний несколько сотен лет пытался туда попасть. Точнее, достать оттуда пульт.
— Это бред, — произнёс Император хмуро. — Древний, который не может достать из объекта Древних то, что ему нужно?
— Долго объяснять, — ответил я. — Да и стоит ли делиться с вами этой информацией? Если коротко, то Древние в какой-то момент разделились на лоялистов и тех, кто прогнулся перед богами. Наш Древний был лоялистом, и он не мог попасть в объект, который настроен на уничтожение таких как он. А вот на людей защита не распространялась, иначе они не смогли бы там хранить свои вещи.
— А что с пультом? — спросил он после небольшой паузы.
— Им мне пришлось пожертвовать, — хмыкнул я, скрывая неприятные ощущения от вранья. — Детали останутся у Рода Аматэру, Акихито-сан. Ибо нет у меня доверия к вам. Про технологии, которыми владел этот Древний — забудьте. Я тупо не знаю, где они. Единственный источник информации сдох, пытаясь меня убить. Единственное, что я поимел с трупа, это артефакты, которые были на нём, — не удержался я от маленькой провокации.
Интересно ведь, станет он спрашивать про артефакты, расписываясь под моим утверждением о его жадности? Того, что он попытается у меня что-то отобрать, я уже не боюсь. Либо он даст мне клан, либо я свалю из страны. И в том, и в другом случае он мне уже ничего не сделает. Максимум, может рассказать о Древнем и артефактах, дабы заинтересованные лица в другой стране попытались их отобрать, создавая мне, тем самым, проблемы, но я что-то сильно сомневаюсь, что Император расстанется с этим секретом.
— А… — начал он было, но не договорил. Хотел, чую, хотел он про артефакты спросить. — Похоже, между нами возникло некоторое недопонимание.
— Бросьте, Акихито-сан, — произнёс я, изображая усталость. — Какое недопонимание? Вы хотели пульт, ради которого практически порвали с братским Родом. Но его больше нет, и что вы теперь будете делать?
— Не додумывай за меня о том, что я хотел, Синдзи-кун, — произнёс он раздражённо.
— То есть вы продолжаете юлить в откровенном разговоре с главой братского Рода? — хмыкнул я. — Или уже не братского? О чём нам тогда вообще говорить? Я пришёл сюда прояснить ситуацию. Поставить точку. И я прояснил. Вы же до последнего стоите на своём бреде, пытаясь выставить себя святым. У вас не получилось, Акихито-сан. Вы можете что угодно говорить, но всё, что меня интересует — это клан. Вы либо даёте его мне, либо между нами начинается вражда. А то и война. Тут опять же, от вас всё зависит. Но воевать со мной я, всё же, не советую. И посерьёзнее ребята проигрывали.
На мой спич, откровенно провокационный, Император ответил не сразу. Мне не нравился этот способ ведения беседы, но более мягкие методы я уже использовал, так что ничего кроме грубости, доказывающей, что я готов на всё, у меня не оставалось.
— Я поражён твоей наглостью и самомнением, — произнёс он высокомерно. — Говоришь, мне нужен только пульт? Могу ответить тебе тем же — ради клана, без которого Аматэру могут прекрасно прожить, ты рвёшь отношения с братским Родом. Даже не пытаясь войти в моё положение! — не то, чтобы рявкнул он, но тон повысил. — Мне, говоришь, плевать на братский Род? Ты себя-то со стороны видел?!
О как он всё повернул.
— Я устал быть вежливым, — начал я спокойно. — Какого демона я должен смотреть на себя со стороны, когда именно ты, старик, начал всю это хрень! Аматэру всегда шли вам навстречу, всегда помогали, неужто было так сложно попросить этот грёбанный пульт?!
— Так то Аматэру! — бросил он чашку в стену. — А ты себя поганым торговцем показал! Какое может быть доверие к торговцу?!
Это было забавно. Серьёзно, забавно. Я семь минут срался на повышенных тонах с главой Великой державы. Держа себя в руках, понятное дело. Палку-то перегибать реально не стоит. Глава Аматэру, вроде как, всё ещё братского Рода может орать на Императора, но даже он обязан держаться в рамках. На самом деле это был рисковый ход, попытка позволить Императору спустить пар. С другой фамилией у меня ничего подобного не получилось бы, впрочем, я бы тогда и действовал по-другому. Да что уж там — тогда и разговора этого не было бы. А, точно, ещё и возраст. Я по-прежнему использую его где только можно, вот и теперь тоже. Как ни крути, а молокососам многое прощается. При определённых обстоятельствах. Так что да, ход был рисковым, но, кажется, у меня получилось.
— Молчать! — рявкнул он под конец и, постояв, а мы оба уже стояли на ногах, две секунды, провёл ладонью по лицу. — Пошёл вон, паршивец, а то я не выдержу и точно вломлю тебе.
Я сначала хотел что-то нейтральное сказать перед уходом, но решил до конца использовать карту сосунка.
— Пользуешься привилегией возраста, старик? — отряхнул я рукав кимоно. — Чуть что, сразу вон? Ну да, конечно, пошёл я нахрен.
— В-о-о-о-н! — проорал Император.
Нарухито ожидал, что после ухода Синдзи, а о его уходе ему доложили, отец позовёт его к себе. Пусть не сразу, но позовёт, однако прошло три часа, по прошествии которых принц уже даже не знал что и думать. Он испытывал беспокойство и любопытство одновременно, что не позволило ему и дальше сидеть дома, дожидаясь вызова венценосного отца.
Императора он нашёл в малой столовой, где их живущие во дворце члены их семьи собираются три раза в день — на завтрак, обед и ужин. Глава Рода сидел на своём месте, во главе стола, и занимался тем, что заваривал чай. Подобным он занимался не то чтобы часто, но и чем-то удивительным данное зрелище не было.
— Пап… — осторожно позвал его Акихито, присаживаясь на место наследника. — Ты чего такой тихий?
И, словно его слова стали спусковым крючком, Император взорвался. Чайник полетел в одну сторону, чашка в другую…
— Тихий?! Да я сейчас убивать готов! — ударил он обеими руками по столу, который не выдержал подобного обращения, упав с проломленной столешницей и сломанными ножками.