Тимереки

– Вот, ты такой же ненормальный и смелый как твоя мама. Она тоже любила философию и высокие принципы. Ты так неожиданно свалился мне на голову и наговорил столько умных закрученных фраз! Подожди, дай мне немного прийти в себя. Согласись, не каждый день ты встречаешь пришельца из другого мира, который предлагает тебе бороться с вселенским злом.

Аядар усмехнулся, понимающе качая головой:

– Ваш мир с близи, поразил меня не меньше! Я с радостью немного отдохну, если хозяин позволит.

Аядар уснул, а постаревший Джиджи сидел рядом с ним, всё ещё не в силах поверить в происходящее. Он смотрел на юношу и чувствовал как, то ли волосы, то ли мысли шевелятся в голове. Как же давно это было. Он уже стал забывать, что где-то в молочной дымке параллельного мира, живут вот такие необычные люди. То ли сказка это была то ли быль. Джиджи давно перестал верить в чудеса, особенно после того, как прожил двадцать лет в Африке. Он повидал столько горя и несправедливости, столько мольбы было вознесено к небу, но ответа оттуда так и не поступало. Он больше не верил ни в бога, ни в чёрта, рассчитывал только на себя и тех, кто был с ним солидарен. Он уже забыл, как когда-то просил у бога помощи для умирающих близких, как ждал чуда. И вот оно явилось! Чудо из другого мира, которое теперь тоже нужно будет спасать.

Аядар проснулся от запаха ещё горячей кукурузной лепешки. Джиджи разломав её напополам, положил возле стакана с мутной жидкостью.

– Проснулся? А я вот так и не уснул. Всё думал о твоих словах, вспоминал. Поешь?

Жуя нехитрую пищу, он не сводил удивленных глаз с Аядара и периодически качал головой.

– Никак не могу понять, как ты решился на это безрассудство и что собираешься здесь делать?! И почему я? Ты считаешь мне хуже всех?

– Почему безрассудство? Я верю в свои принципы и в силу, которая столько лет оберегала меня. Верить – это уже половина победы. А почему вы. … Видимо да, вам тяжелее всего. От вас тянутся нити боли, вы вбираете чужую боль в своё сердце, и оно уже разрывается от тяжкого груза. Зло избичевало вас безысходностью. Вы больше не поднимаете глаза к небу, не ищите искры света в душах людей. Но всё же продолжаете бороться.

– Странно, что бог или как там его вообще помнит о чёрном континенте. Ты прав я разуверился. Людям чихать на принципы добра – им главное выжить! Нет, ты мне объясни, как ты будешь с этим бороться?! Объявишь себя новым миссией и пойдешь проповедовать?

– Я и мессией? Это перебор. Вы Джиджи поможете найти мне нужную болевую точку на теле зла. И люди должны знать обо мне как можно меньше, а вообще лучше, чтобы обо мне никто не узнал. Моя скромная персона должна остаться незамеченной иначе быть беде. Вы поможете мне?

– Ну, я то уже ничего не боюсь, помогу всем, чем в моих силах. Но у меня до сих пор нет слов. Это все равно, что остановить несущееся стадо перепуганных и сметающих все на своем пути антилоп одним лишь взглядом! – изумился Джиджи.

– И это реально. С антилопами было бы проще. Для начала вы расскажете мне всё, что бередит ваше сердце, все ваши горести и печали. Я должен понять причину. – Аядар поджал ноги и приготовился слушать, не сводя внимательных лиловых глаз со своего собеседника.

Джиджи закряхтел и вздохнул, размышляя с чего бы начать.

– В чем моя самая большая боль? Вся моя исковерканная жизнь связана с решением неразрешимых проблем. Я потерял близких, любимых, но я не хочу терять свою совесть. Я больше не могу видеть боль в глазах умирающих детей. Я яростно борюсь за эту страну. Понимаешь, хоть я и родился в штатах, все мои предки выросли на черном континенте, здесь похоронен мой дед, его надежды, надежды моего отца. Я боюсь похоронить здесь свои надежды. Моё сердце – это Африка. И эта Африка погибает. Этот старый континент пытаются захватить страны, стоящие на высшей ступеньке эволюции нашей цивилизации и прогресса. Здесь богатые недра и большие территории. А там у себя, они уже всё истощили и уничтожили, превратив все живое в генномодифицированных мутантов. Сильным мира сего нужны дополнительные территории для разных целей. Только вот, по их мнению, африканцы никому не нужны – они мешают и засоряют мир. Некоторые африканские страны находятся на грани нищеты, терзаемые военными восстаниями. Они не в силах противостоять высокоразвитым технологическим странам с сильной экономикой, странам, которые контролируют мир. Они постепенно и методично захватывают Африку по частям. А люди не в силах бороться. Наше оружие смешно по сравнению с их. Их оружие это не истребители, не авианосцы, и даже не атомные бомбы, это все в прошлом. Их оружие гораздо страшнее и мощнее. Причём действует безотказно и не оставляет следов, все можно спихнуть на природу. Это вирусы. Они выводят специальные бактерии, которые убивают чёрных. С каждым годом появляются все новые и новые смертельные болезни. Всемирная Организация Здравоохранения уже не в состоянии контролировать эпидемии. Самые уязвимые районы Африки находятся к югу от Сахары, там самая большая смертность и вопиющая нищета. Масштаб человеческих жертв становится очень сложно отслеживать. Тысячи людей каждый день умирают от холеры, менингита, кори, малярии, СПИДа и другой неизвестной чумы. В основном умирают дети и старики. Вспышки заболеваний невозможно проследить, они вспыхивают то здесь, то там. Нехватка питьевой воды, отсутствие санитарных условий, медикаментов и оборудования. Многоликая и многообразная Африка исчезает под волнами смертоносных эпидемий! Да, для отвода глаз создаются вакцины и присылаются нам якобы гуманитарной помощью. Но вот дело в том, что эти вакцины созданы самими творцами болезней, вернее их вирусами, которые они умышлено распространяют. Этим занимается некий «Центр контроля и профилактики». Они манипулируют общественным мнением, навязывая им свои вакцины, успешно раскрученных центром и его секретной структуры – службой эпидемсведений. Сначала корпорация изобретает и распространяет болезнь, а потом становится монополистом в производстве вакцины. Это приносит им огромные доходы и главное заметное идеологическое влияние. Эти вакцины не решают проблему, люди, как вымирали, так и продолжают вымирать. А якобы гуманитарное спасение – продают за большие деньги. Корпорация имеет двойную выгоду и крупные барыши, и постепенное истребление африканских народов. Наши власти продались монстрам экономики, все правление построено на коррупции и взяточничестве. И выхода из этого кошмара я не вижу. Всех инакомыслящих борцов за правду попросту убивают без суда и следствия. Ты можешь спасти мою родину, Аядар? – Джиджи поднял на него большие круглые глаза, полные боли, в которых уже погасла надежда.

– Чем вы сейчас занимаетесь, мистер Джиджи? – Аядар задал вопрос спокойным ровным голосом.

– Я работаю в исследовательском центре. Мы проводим анализ воды и пытаемся определить источник заражения.

– За таким большим обманом и грязной игрой должен стоять какой-то человек или группа людей. Ты знаешь кто эти марионетки зла?

– У меня есть данные о некоторых конкретных людях, которые стоят за этим геноцидом, но они недосягаемы.

– Они не появляются в обществе, живут под землей или на дне океана? Нет? Тогда они доступны, если мы можем узнать об их интересах. Скажите мне мистер Джиджи, все эти жуткие события, как-то доносятся до сознания широкой общественности, на другие континенты?

– Для парня из мира дикарей ты слишком правильно размышляешь и изъясняешься! – проговорил пораженный Джиджи.

– Дикарями мой народ существовал вынуждено. После того, как мы победили зло и его контроль, утраченные знания стали постепенно возвращаться к нам. Мы возводим храмы и крепости, строим корабли и выращиваем скот, и ещё много всего, что раньше было нам недоступно. Поэтому вы не можете называть меня дикарем из тёмного мира. Я хочу помочь вам. Вам нужна надежда или вы уже похоронили её, не дождавшись своей естественной смерти?! – глаза Аядара сурово сверкнули.

– А ты своенравный! Ты нравишься мне! Тогда давай, помогай, если это получилось у вас, почему не может получиться у нас! Пусть ты и необычная спасательная соломинка, но я готов за тебя ухватиться. Да, события в мире освещаются, но опять же под полным контролем корпорации, она пожинает лавры благотворителя, прикрывая свой кровожадный оскал. Здесь есть несколько журналистов и корреспондентов, собирающих информацию.