Страница 39 из 40
Я обняла его, сжимая в объятиях. Потерять друга, потерять сына… Это слишком. Даже для самого сильного человека.
— И сегодня я узнал правду. Благодаря вам. Простите, что так получилось. Я не хотел причинять вам боль, — меня обнимали так крепко, что мне безумно хотелось врасти в него.
Не пущу, не отдам. Я своими руками задушу Адама! А на его фее буду гадать, любит он меня или не любит!
— Мне нужно было для кого-то жить. Но сыну я уже не верил. Хотя нет, я пытался поверить. И надеялся, что это все-таки не он, а его фея. Что мой сын — лишь глупый и наивный мальчик, которого очаровали, приворожили ради денег, — продолжил старый лорд. — И тогда я поставил условие проклятия. Если в моей жизни появиться человек, ради которого я смогу жить дальше, то … проклятие будет снято. Если кто-то сможет полюбить чудовище, то проклятие исчезнет! — слышался голос, похожий на голос Макса. — А потом в моей жизни появились вы.
Мне так жаль бедного старого дворецкого, так жаль лорда Орсвиля, что я уже мысленно раскатала эту парочку в асфальт.
— Скажите, вы действительно меня любите? — послышался голос, а я подняла голову. И заглянула в глаза любимого.
— Да, люблю, — прошептала я, укладываясь головой ему на колени и глядя на разбитую кружку. — И я буду хранить память о самом замечательном дворецком на свете. Вместе с вами.
— Я уверен, что он сделал это нарочно, — произнес любимый. Я по голосу слышала, что ему тяжело. — Макс нарочно сделал глоток. Он знал. И знал, что если скажет мне, я не поверю. Я виноват перед ним. Он говорил мне про то, что я слишком мягок с сыном. Но я однажды осадил его словами: «Это мой сын! И я люблю его! И не позволю никому. Даже тебе, Макс, плохо говорить о нем…»
— Спасибо за то, что познакомил нас, — выдохнула я. — Я очень рада, что знаю этого человека. Пусть даже никогда с ним не разговаривала.
Я гладила руку любимого, обещая себе отнести цветы на могилу того, кому любимый обязан жизнью. Я каждый день буду носить их туда, благодаря старого дворецкого за то, что однажды встретила свою любовь. Если бы тогда, старик не сделал глоток, то я мы бы никогда не познакомились…
Дверь распахнулась, а на пороге стоял… Адам. Он явно не ожидал увидеть отца. Позади Адама маячила фея.
— О-о-отец? — икнул Адам, пока я смотрела на комнату. Тьма отступила. Комната выглядела, как новенькая. Никаких темных углов, мрачной паутины. Это была роскошная комната в розовых тонах. Почти такая же, которая привиделась мне на чердаке.
— Стоять! — в голосе старого лорда прозвучали такие нотки, что я поняла. Слухи про его жестокость, все-таки имеют под собой некоторые основания. — Подойди сюда, Адам.
В этот момент я поняла, что Максвелл Орсвиль — не тот человек, с которым стоит ругаться.
Адам опустил голову.
— Я дал тебе денег на свадьбу. Я отписал тебе наследство. Я был рад за тебя, как радуются за дорогого человека, который наконец-то встретил свое счастье. Я был уверен, что ты возьмешься за ум. И готов был принять твою жену, не смотря на то, что не очень люблю фей, — медленно и страшно произносил старый лорд.
— Отец, я не… — начал Адам.
— Молчать!
В этот момент я чуть не поседела. В руках старого лорда появилась трость. Он поддел осколки на полу.
— Ты пытался убить ту, которая мне безмерно дорога, — слышался голос любимого.
Я очень не хотела оказаться на месте Адама. Но чувствовала, что сейчас сама придушу его.
— И за это я выгоняю тебя. И лишаю прав. Деньги я тебе, так и быть, дам. На первое время. А вот как ты ими распорядишься — твои проблемы, — трость стукнул об пол. — Больше меня не интересует твоя судьба. У меня все. Можешь идти. Юный. Лорд. Орсвиль.
— Отец, прости меня! Это все она! — Адам бросился к отцу. — Это все Роза! Она меня подговорила! Я ни в чем не виноват, папа! — рыдал Адам, стоя на коленях перед отцом.
Я смотрела на фею, которая стояла, зажав рот рукой.
— Любимый, ты что такое говоришь? — задыхалась она. — Любимый…
— Я не знал, что там яд! Отец! Я бы никогда! Слышишь меня! Никогда! Это все она! — Адам указал рукой на фею, которая стояла и рыдала. — Ты простишь меня отец?
— То есть, — задыхалась фея, оседая по стене. — Ты… Отец был не против брака? Он дал тебе деньги, а ты прогулял их… А мне соврал! И наговорил гадостей про отца? Ты сказал мне, что твой отец угрожал тебе… И обещал убить за брак со мной… Адам!!!
— Отстань, — мотнул головой Адам, заглядывая в глаза отца.
— Вон отсюда! — процедил лорд. Адам встал, посмотрел на нас красными от слез глазами и поплелся к двери. Он прошел мимо рыдающей феи, которая свернулась в жалкий клубочек. Даже крылья ее поникли. И мне стало безмерно жаль ее.
— А ты… — произнес любимый, глядя на фею.
— Убейте меня, — выдохнула она, трясясь и плача. — Я прошу вас. Я не хочу так жить… Он… Он оказался предателем… Я была уверена, что спасаю ему жизнь… Я думала, что вы — чудовище, которое описывал Адам…
— Милый, — заступилась я, понимая, что любовь иногда ослепляет. — Пожалуйста. Не причиняй ей вреда… Я прошу тебя… Я слышала, что она сама готова была содержать Адама. И открыть магазинчик со специями и букетами. Ей действительно ничего не нужно было от вас…
— Подойди сюда, — смягчился любимый.
— Лучше убейте, — стонала фея, держась за сердце. — Мой Адам… За что ты так со мной!
— Я извиняюсь за своего сына, который больше мне не сын. Я не держу на вас зла. И извиняюсь за свои слова, сказанные в комнате. Скажите, — послышался голос любимого, когда фея подняла глаза. — Сколько вам нужно денег, чтобы открыть свой магазин.
— Я уже ничего не хочу. Я потеряла самого дорогого человека, — всхлипнула фея. — Я все делала ради него. А он… Он … чудовище!
— Назовите сумму. И откройте свой магазин, — произнес любимый. Фея всхлипнула и достала листочек бумаги.
— Так мало? Так мало нужно было вам для счастья? — я тоже заглянула в листок, видя подсчеты. — Я дам вам в три раза больше. В качестве извинений за то, что сказал вам тогда.
Роза молчала. Она стояла и смотрела на нас. А ее губы дрожали.
— Жаль, что Макса уже не вернуть, — выдохнул любимый.
— Знаете, — полушепотом произнесла Роза. — Я не должна вам такого показывать и говорить, но… Только никому никогда не говорите, что видели!
Я не поняла, глядя на то, как Роза бережно снимает украшение с шеи. И достает оттуда маленький пузырек.
— Что это? — спросила я, глядя на то, как она задумчиво смотрит на него.
— Он последний. Рецепт давно утерян даже феями. Но… — заметила Роза. — Пойдемте… Я хочу вам кое-что показать… Это — очень древняя магия. И я хранила ее. А теперь… Просто пойдемте!
Мы вышли в сад, а Роза вела нас к могиле Макса. Она подошла к ней, открыла красивый пузырек и вылила его на снег. От капель пошел странный зеленый свет. Вокруг все стало зеленым. Снег растаял. Проклюнулась трава. Следом за ней цветы. А над ними запорхали бабочки.
— Я благодарю тебя за это маленькое чудо, — произнес любимый. — Мой сын просто недостоин тебя.
— Нет, вы не поняли, — улыбнулась Роза, вытирая слезы. — Одну минутку…
И тут я увидела, как из могилы показалась … рука! Следом за рукой седая голова. А потом… Я смотрела и не могла поверить. Перед нами стоял … Макс. В грязной ливрее.
Он с удивлением осматривал себя. Роза улыбнулась и… исчезла.
— О, лорд Орсвиль, — улыбнулся он, пока я смотрела на него во все глаза. Тот же голос, те же жесты. Не может быть! — О, приветствую вас, юная мадемуазель! Простите, что я в неподобающем виде!
— Почти юная мадам, — заметил любимый. Он тоже не верил своим глазам.
Макс, настоящий Макс, обернулся и увидел надгробный камень.
— Я так тронут! — заметил он. — Пожалуй, мы его здесь оставим. Я буду ходить сюда, и хвалить сам себя.
— Макс! — мы бросились к нему. Дворецкий был слегка удивлен, когда его обняли.
— О, я так счастлив. Какой ужас! Какое вопиющее безобразие! У нас гости, а я не приготовил чай! — произнес он, поглядывая на меня, когда мы его отпустили.