Страница 2 из 87
Я бережно поставила мешок с деталями под куст воронки и подошла поближе. На пару шагов, вплотную приближаться к неизвестному объекту в Перепечках — ищите другую дуру. Но любопытно. И обидно, если просто так сгниет. Это ж… насушить, навялить, подкоптить — на год мяса! И перья, и шкура… Из костей, опять же, много чего можно сделать полезного, когда в бульоне вываришь.
Ага! Вона как! Щупальце!
Видать, таки чернуха поймала. Но сожрать не успела — быстро бегает куцырица, почти вырвалась. Только лапа до сих пор опутана. Но если ничего не сделать — чернуха прорастет и сожрет все.
Так, постойте! Ого! О-го-го! А куцырица еще живая? А если она самка?! А если яйца нести будет? Конечно, на птенцов не стоит и надеяться, тут и одну-то такую… первый раз в жизни вижу. Но яйцо я в последний раз ела в питомнике, до того, как чудища пожрали хозяев. Так что мне и болтун сойдет! А когда сама наемся… это ж сколько полезного можно выменять на такую редкость!
Решено. Не люблю я чернуху трогать, мерзкая она и злопамятная. Добычей делиться не любит. Но тут… куцырица стоит риска. Иначе я потом всю жизнь жалеть буду и слюни глотать, что такую редкость упустила.
С другой стороны, это ж чем такую дуру кормить? Она за один присест мне пол-огорода съест. Но если яйцо будет размером хотя бы с полголовы, это ж две годовые зарплаты! Ладно, это я потом все продумаю, сейчас за дело. Эх-ха!
Тесак из пропитанной особым составом стали с тошнотворным звуком врубился в щупальце, оно задергалось и зашипело. Пришлось еще пару раз ударить, прежде чем чернуха признала поражение и втянула пораненную конечность. Правда, на прощание гадина поднялась над песком и пару секунд пырилась на меня с отчетливо читаемым «я тебя запомнила, свидимся еще».
Ну да ладно, можно подумать, первый раз. Умеючи эту тварюку обойти несложно, как ни старается, а от привычного глаза ей не скрыться.
Конкурентка убралась за пригорок, и я почесала в затылке. Все, куцырица моя. Но как ее тащить-то теперь? Туша нехилая. И резать сразу нельзя, я ж от нее яйца хотела. И как теперь ее подхватить, за ногу? Наверное, нужно сначала спутать ей эти лапы, замотать чем-нибудь пасть с немаленькими зубами, и крылья... хм... крылья тоже связать.
Я еще раз почесала в затылке, порадовалась, что дома есть вода и мыло, а то опять патлы как проволока, и стала обходить добычу по кругу, примериваясь.
И заорала на все Перепечки, когда из-под крыла куцырицы выстрелила рука и схватила меня за лодыжку.
Глава 2
Мез
— Чертова птица, башку пригни! Пригни, я сказала! Потолок снесешь… вот связалась, на свою голову. Глупая куцырица! Щас треснешь своим дурнем о ракетный стабилизатор, сама потом его лечить будешь! — сквозь полузабытье услышал я противный женский голос. Противный потому, что он словно маленькими шариками железа бил мне в темечко, а на особенно ярких ругательствах шарики превращались в добротный молоток. Ситуацию немного улучшал свежий поток скверны, вливающийся в меня оздоровительным ручьем. Одной проблемой меньше. Зверь рядом и способен самостоятельно передвигаться. Но просыпаться мне рано, я не знаю, кто находится рядом и в каком мы положении.
Ощущения были странными. Все плыло и качалось. А временами чувствительно било по рукам и ногам. Я не сразу сообразил, что сэвен несет меня в клюве, подцепив за воротник куртки с футболкой. И очень старается не слишком сильно мотать в процессе. Но увы, его походка в узком, заваленном хламом проходе оставляла желать лучшего.
Женский голос мельтешил и слышался то позади, то сбоку, то где-то прямо по курсу. Складывалось полное впечатление, что эта особь пропихивает звероящера в какую-то нору едва ли не пинками.
И обзывает при этом курицей… нет, еще страннее: куцырицей. Но по смыслу, который я улавливаю своей способностью Оружия, это почти одно и то же.
Кто эта неадекватная женщина? Местная аборигенка или одна из пожирателей? Хотя нет, тех не осталось после эпидемии, которую устроил им на прощание наш Прародитель. Хм… надеюсь.
Я очень осторожно приоткрыл глаза, прячась за ресницами. Надо было убедиться, есть ли у самки признаки звериного облика. Если есть — значит, я попал сразу по адресу, к тем, кто похитил детей. Тогда сразу вырубить и лишить возможности к передвижению, а затем выведать информацию о мелких. Любым способом. Но если она обычный абориген, придется договариваться. Лучше бы первое: и привычней, и проще. Из меня неудачный переговорщик, сталью и ядом я общаюсь лучше.
Увы, в норе было темно, как… как она сама тут ориентируется? Это вид с развитым ночным зрением или и вовсе без всякого зрения? Со всех сторон выпирают какие-то углы, палки, зубчатые колеса. Я их не вижу, но очень хорошо чувствую, когда бьюсь боками об эту дрянь. А самка скачет тундровым леммингом и ни обо что не ушиблась. Жаль. Если бы она покрепче приложилась и упала, прыгнул бы на звук и скрутил. Или нет? Ржа, сил еще слишком мало, и способности потенциального врага неизвестны.
Мне показалось, что в темной норе мы провели как минимум сутки, меня даже слегка укачало от болтанки в клюве сэвена. Но это, конечно, иллюзия.
Наконец мы протиснулись под последним ржавым колом (может, это система ловушек? Тогда в ней появится хоть какой-то смысл) и оказались в довольно просторном, судя по акустике, помещении. Где все еще было темно.
— Плюй сюда! — скомандовала невидимая женщина. Ее шаги легким эхом метались из одного конца темноты в другой. Что ж она так носится? У меня от одного этого в голове мутится. — Плюй! Да выплюнь ты его! — Зверь издал недовольный слабый рык, не выпуская меня из пасти. — Нет, это не котел для супа, это моя кровать! И скажи спасибо, что…
Дальше ее голос перешел в невнятное, но очень сердитое бормотание. А я слегка озадачился, потому что «котел для супа» — это была картинка в голове сэвена. Моего сэвена. То, что я ее считал, это нормально. Но как самка аборигена это сделала?! От нее не чувствуется скверны: значит, не Мастер и не Оружие. Врожденная способность к телепатии?
— Хорошая ты куцырица. Вон как своего… эм… седока защищаешь. Но глупая. Лучше бы яйца несла. Была б ты моей куцырицей, я б ни в коем случае не заставляла тебя таскать такие тяжести.
Сэвен осторожно положил меня на мягкое и слегка оскорбленно зарычал.
— Как самец?! — В голосе аборигенки просквозило нешуточное разочарование. — Точно-точно?! Тьфу, надо было сразу на мя… Ай! А ну, прекрати! Щас как дам! Не посмотрю, что самец! Я тебе и твоему мужику жизнь спасла, вообще-то! И чернуха меня запомнила! А ты кусаешься! Грязюха ты, а не куцырица!
Я уткнулся лицом в пахнущее чистотой (странно, в такой-то обстановке, в этой рже мира) одеяло, с трудом сдерживая совершенно неуместный смешок. Но аборигенка до того забавно продолжала переругиваться со звероящером, обзывая его разными местными созданиями. Во всяком случае, теперь я знаю, что у нее есть информация об окружении, флоре и фауне.
Можно притвориться больным и попросить у сэвена развести аборигенку на разговор. Но не факт, что она расскажет что-то полезное «куцырице». Вести беседу самому? Не хочу, но... Можно попробовать оба варианта.
«Зверь, окружение?» — отправил я едва заметный ментальный вопрос сэвену.
Лали
Если посмотреть на мой дом снаружи, то увидишь… ничего ты, в принципе, не увидишь. Разве что небольшой холм разномастного и опасного хлама, в который лучше не лезть. Мало ли чем по башке прилетит? Или, того-этого, чернуха мелкая завелась, как цапнет за что попало — и каюк.
Но это только снаружи. Я построила свое логово на примере хаток диких шувашиков. Они также сначала роют норку в земляном холме с замысловатым выходом снизу, а потом еще обкладывают ее разным мусором, создавая несколько ложных входов в разные стороны. Некоторые из них ведут на склад продовольствия, в отхожее место и прочие «пристройки». А некоторые и вовсе проходят насквозь. Даже если на такую хатку наткнется хищник, ему придется сильно попотеть, чтобы обнаружить среди переплетения сухих веток и острых камней настоящий ход.