Страница 6 из 18
– Зайкин – это тот, кто знает о нас правду?
– Да. У него тоже есть магический талант. Правда, небольшой. Но для жителя Земли вполне приличный.
– Он что, экстрасенс?
– Нет, нет! – тетя Вика рассмеялась. – Если ты имеешь в виду, что он дает объявления в газеты: «Сниму порчу, приворожу, помогу в бизнесе», то это все не про него. Он настоящий маг, а не шарлатан, собирающий деньги с легковерных простаков. Его клиенты – люди здравомыслящие. Они могут отличить настоящую магию от дешевых подделок. Кстати, один из клиентов Зайкина – декан МГУ.
– Понял. У вас целая подпольная организация. И каждый подпольщик по мере своих сил и возможностей помогает другим.
– Ты почти прав. Но мы не подпольщики, а группа единомышленников. Мы стараемся противодействовать злу.
– Что-то не очень хорошо у вас это получается.
– Увы! Что толку исправлять Отражение под названием Земля, если в Изначальном мире торжествует несправедливость?
– А она тут точно торжествует? Мне кажется, что тут очень красиво!
– Это потому, что в Изначальном мире краски ярче, звуки отчетливее, а запахи острее.
Тетя Вика была права. Вначале я не обратил внимания на то, что мир вокруг меня немного отличается от Земли. Он был больше похож на яркую открытку или картинку в журнале.
Но на всякий случай я решил уточнить:
– Я думал, что тут так красиво из-за того, что после московского смога и пыли мы оказались в местности с чистым горным воздухом.
– Изначальный мир везде одинаков. Ты скоро привыкнешь к нему, и другие Отражения будут казаться тебе серыми и тусклыми.
Чем ниже мы спускались в долину, тем шире и удобнее становилась тропа. Вскоре мы уже могли идти рядом, и нам не мешали даже объемистые дорожные сумки. К этому времени мой желудок начал напоминать, что после школы я так и не успел пообедать. Тетя Вика тоже услышала эти сигналы.
– Подожди немного, – сказала она. – Вскоре мы дойдем до ручья. Там и передохнем.
– Ты уже бывала здесь раньше?
– Три раза. Вместе с твоей матерью. Твои родители знали, что скоро придут тяжелые времена, и заранее готовили безопасные базы.
– Что же они сами не сумели спастись?
– Вот об этом мы и спросим у Отшельника. Об этом, и о многом другом…
– А какими были мои родители? – спросил я. Никогда раньше я не задавал тете Вике такого вопроса.
Она мягко ответила:
– Не торопись, Калки. Это очень долгий и серьезный разговор. Мы продолжим его в доме Отшельника.
Некоторое время мы шли молча. Но у меня накопилось столько вопросов, что я не мог держать язык за зубами:
– Тетя Вика, как ты думаешь, что случилось с тетей Дарьей?
– Ты хочешь знать, не убили ли ее оборотни? Не знаю. Оборотни совершенно равнодушны к чужой жизни. Могли и убить. Копия Дарьи была очень хорошей. Несомненно, они рассмотрели ее вблизи.
– Как ты узнала, что это был оборотень?
– Опыт. Я не раз встречалась с ними ранее. Есть несколько способов узнать, что перед тобой оборотень, принявший чужой облик. Во-первых, глаза. Они неподвижны, как у слепого. Во-вторых, губы. Обычно при разговоре артикуляция не совпадает с произносимыми звуками. И, в-третьих, движения. Они плавные и замедленные. Оборотни боятся резкими движениями разрушить свой облик. Но зато когда они подбираются к тебе на расстояние удара…
У меня по спине пробежали мурашки. Я вспомнил волнистый клинок, покрытый письменами. Клинок, изготовленный специально для того, чтобы вонзиться в мое тело…
– Тетя Вика, а почему оборотень не воспользовался пистолетом? Почему, в конце концов, нас не «заказали» местным бандитам?
– Понятия не имею. Мысли оборотней непостижимы для людей и даже для боблинов. Так, например, они никогда не войдут в дом, если им не разрешат. С человеческой точки зрения это нонсенс, ведь физически оборотни не встречают никакого сопротивления.
– А если бы я не пригласил оборотня в дом?
– Думаю, оборотни попытались бы подобраться к тебе на улице или в школе. Они могли принять облики твоих друзей, Маргариты. Учителей, в конце концов.
Количество мурашек у меня на спине увеличилось. Я представил, как во время урока меня медленно окружают Гнида Павловна, Любочка Львовна, Маришка, Витек, Нася, Толян – у всех неподвижные глаза и блестящие клинки в руках… Бр-р-р!
– А вот и ручей! – веселый голос тети Вики рассеял наваждение.
Мы спустились в долину и оказались на берегу неширокого горного ручья, который весело журчал между камнями. Через ручей был перекинут высокий горбатый мостик, а рядом с тропинкой находилась небольшая полянка, явно специально устроенная для того, чтобы усталый путник мог сделать привал. Мы сели на большие камни и перекусили бутербродами с сыром и колбасой, помидорами и огурцами. Запили водой из ручья. Потом пошли дальше – через мост.
Тропинка петляла по дну узкой долины. По обеим сторонам ручья росли раскидистые деревья, похожие на земные ивы. Я молчал и переваривал обед. Пешая прогулка и чистейший воздух способствовали хорошему усвоению пищи.
Перед очередным поворотом тропинки тетя Вика поставила свою сумку на землю и скомандовала:
– Стой, Калки! Я пойду вперед, посмотрю, нет ли в доме Отшельника кого-нибудь постороннего.
– То есть, оборотни могут поджидать нас и здесь?
Тетя Вика не ответила. Она вытащила из сумки два ножа: большой для правой руки и маленький – для левой.
– Тетя Вика, что мне делать, если ты не вернешься?
– Типун тебе на язык! Все будет хорошо. – Тетя Вика быстро и совершенно бесшумно заскользила вперед, держась в тени деревьев.
Я на всякий случай оттащил сумки с тропинки за ближайшее толстое дерево, сел на округлый валун и стал ждать. Лучи солнца просвечивали сквозь листву и казались золотым дождем. Я слышал птичье пение и видел больших бабочек и стрекоз, которые летали между деревьями. Может быть, это не Изначальный мир, а Кавказ или Средиземноморье? Может, я стал жертвой какого-то глупого розыгрыша?… Ага, напомнил я сам себе, и дверь, которую я открыл – тоже розыгрыш!
Прошло всего несколько часов с того момента, как я вышел из школы. Сегодня вечером я собирался посидеть за компьютером и пройти два-три уровня в довольно сложной «стрелялке». Теперь и школа, и компьютер, и даже мой рюкзак с учебниками и мобильником оказались невообразимо далеко… Хотя… Ведь мне стоило только представить себе свою квартиру и войти в дверь… Я вздрогнул. Пока в коридоре лежит тело оборотня, а во дворе дежурят еще несколько его товарищей, домой я возвращаться не буду.
Я встал с камня, выхватил из кармана «бабочку», развернул ее и воткнул в ствол дерева. Потом сложил, убрал в карман и вновь выхватил. Я повторил это упражнение раз сорок, прежде чем услышал голос тети Вики:
– Эй, Калки! Ты где?
– Здесь! – я спрятал «бабочку» и вышел из-за дерева.
Тетя Вика была не одна. Ее сопровождал невысокий плотный седовласый старик в сандалиях на босу ногу, джинсах и яркой рубахе навыпуск. Когда они подошли поближе, я понял, что старик на самом деле не человек. Или не совсем человек. Отличия были едва уловимы: уши необычной формы, странный разрез глаз, слишком крупные челюсти. Конечно, он мог казаться человеком, но я почему-то ЗНАЛ, что он не человек.
– Калки, это Отшельник! – представила мне старика тетя Вика.
– Ты абсолютно уверена, что это не оборотень? – поинтересовался я, на всякий случай делая шаг назад и засовывая руку в карман, где лежала «бабочка».
– Абсолютно! Он боблин.
– Боблин? – я отступил еще дальше. – Но ведь ты же говорила…
– Мой рассказ был коротким и, возможно, не совсем полным. Боблины такие же разные, как и люди. Одни готовы защитить тебя ценой своей жизни, другие норовят воткнуть нож в спину. Отшельник был самым верным другом твоих родителей.
– А-а-а, – я остановился.
– Да, я боблин, – сказал Отшельник и широко улыбнулся. – Я рад видеть тебя, Калки. Я помню тебя еще вот таким.
Отшельник развел руки в стороны, словно рыбак, показывающий своему товарищу, какого карася он поймал в прошлом году. Улыбка у старого боблина была широкой и доброй. Я отметил, что его резцы и клыки значительно крупнее, чем у обычного человека.