Страница 21 из 22
– А скажи, – перебивал неугомонный Тур Керка. – А почему говорят, что духи имеют силу от Бога Велеса?
– Слышал я от своего дяди Веселина, – продолжал прерванный сказ Керк, и улыбался своему младшему брату, колыхающимся травам и деревам стоящим повдоль дороги, мохнатым облакам плывущим по голубому небосводу и яркому солнечному светилу. – Что действительно духи, но только домашние, то есть те, которые живут вблизи с нами, переняли свою силу от могучего Бога Велеса. Бог Велес научил людей пахать и сеять, научил звездной мудрости и грамоте, и он так же является Богом богатства и скота, сторожит людское счастье. Сила у Бога Велеса великая, сам он похож на могучего медведя, и голова у него медвежья. Когда-то он стал соперником Бога Перуна на свадебном пире и его низвергли на Землю с Небесного свода. Упал Велес на Землю, и на мгновение выскочила из него вся его сила, а духи домашние эту силу поймали и к нему принесли, вот он с ними и поделился ею немного в благодарность.
И много еще чего поведал Керк Туру. И про страну Беловодье, которая раскинулась на Буян острове, омываемом Восточным холодным морем, в котором живут царь морской Черномор и светловолосые русалки. И про Небесную Сваргу, где пируют Великие и Славные Боги во главе со Сварогом. И про Богиню Макошь, что следит за соблюдением обычаев и обрядов и высоко в Небесном чертоге прядет нити людских судеб. И про Алатырь–камень – священную скалу в Рипейских горах, из-под которого текут воды живые и мертвые, каковые дают силу могучую.
– Ну, что такое Алатырь–камень я знаю, – перебил Тур брата. – А ты мне лучше расскажи, что такое Синь–камень.
– Синь–камень – это младший брат Алатырь–камня, – рассказывал Керк. – По преданию, младший брат Алатырь-камня – Синь-камень упал с неба, а на нем были написаны все законы Сварога и все заговоры от болезней и бед людских. Поэтому ведуны его и охраняют, чтобы не попали в злые руки обереги, присухи и заговоры…
Так неприметно за беседами, сказами и пролетела дорога…
Процессия съехала с небольшого пригорка, и все увидели легенду легенд – Сумрачный лес.
Дорога, по которой ехали правитель, его сыновья и дружинники, уходила вправо, огибая Сумрачный лес, а они напрямки через, раскинувшийся выгоревший под жарким летним солнцем, луг поехали к лесу, который со стороны казался самым обычным. Стан обустроили на лугу, потому как около леса было опасно останавливаться. Путники спешились, развели костер и устроили привал. Было решено переночевать всем здесь, а утром Керк и Эрих отправятся в лес, остальные же будут ждать их возвращения к седьмому дню.
В этот вечер Керку долго не удавалось уснуть, Тур было попытался его разговорить, но, увидев волнение на лице брата, оставил свои попытки и, пожелав доброй ночи, пошел спать. Керк лежал на спине возле костра и смотрел, как искорки от него улетают высоко в небо, как переменчиво мигают небесные светила, и думал о своих братьях Семе и Леле, о дяде Веселине и тете Ждане, о маленькой сестренке Желе. И так тоскливо было у него на душе, так хотелось увидеть их, обнять и уйти с братьями на лодке в море, чтобы крепкая волна ударяла в корму лодки, чтобы руки болели от сетей, чтобы под ногами билась живая рыба. От воспоминаний на глаза юноши навернулись слезы, и потому как его никто не видел, он разрешил им стекать по лицу. Слезы сняли напряжение, оное все это время владело им, и немного успокоили его, Керк повернулся на бок и сладко уснул так, как спится только в юности.
Глава девятая
Утром Керк проснулся одним из первых, оно как маленько озяб, он быстро поднялся на ноги и потянулся, стряхивая с себя дремоту. Все еще спали, воин Ратибор, дежуривший всю ночь у костра, поднял голову и, улыбаясь, кивнул юноше.
А Керк меж тем принялся собирать заплечный мешок, аккуратно сложил плащ и положил его на дно, сверху пристроил запасную рубаху, а поверх нее скатерть-самобранку – подарок дворового. Отец разрешил взять кремень для разжигания огня, но так как Керк знал присуху, то решил его не брать. На левую руку, как и учил доброжил, он крепко привязал волшебный мешочек, на груди проверил лутовку, переоделся в чистую шелковую рубаху. Подпоясался широким, кожаным поясом, на который повесил ножны с кинжалом и ножны для меча, поверх рубахи натянул короткий, но теплый, темно-зеленый кафтан, потому что уже было прохладно. Отряхнул штаны и надел сапоги, до колен с высокими железными подборами с множеством серебряных гвоздей по всей подошве.
А когда наконец-то закончил сборы, то заметил, что и другие стали пробуждаться. Первым поднялся отец, за ним Дубыня, Храбр и остальные воины. Затем слуга Нук разбудил Эриха. Последним проснулся Тур и первым делом глянул на готового к походу старшего брата. Подошел Дубыня и осмотрел, переминавшегося с ноги на ногу, Керка, потянул его за пояс и остался довольным проделанной работой. Правитель посмотрел на старшего сына и, засмеялся, подзывая его к себе:
– Керк, ты, я гляжу, уже готов. Но погоди… погоди сын… Еще надобно перекусить…. Прежде чем в путь отправляться… Поди ко мне.
Керк, все больше и больше волнуясь, суматошно подошел к отцу и сказал:
– Не-а, я есть, не буду, в рот ничего не полезет. Может, мы уже приступим.
– Все в свое время, сын. А поесть надо, ведь неизвестно, когда тебе удастся нормально потрапезничать, – заметил отец, все еще пряча в устах усмешку.
Керк, помнящий наказ дворового, никому не говорить о скатерти-самобранке, в знак согласия кивнул головой, и молвил:
– Как скажешь, отец.
Воины стали готовить еду, но старший сын правителя, несмотря на приготовленное так и не и не прикоснулся к еде. Эрих же в отличие от брата ел все с удовольствием и жадностью отчего глазеющему на него, Керку даже стало неудобно за свою тайну и за то, что его так одарили духи.
После завтрака отец отозвал старшего сына в сторону и показал ему небольшой осколок темно-синего камня, он повесил его на шею юноше со словами:
– Это оберег. Я нарочно ездил на Синь–камень, чтобы его тебе привезти. Ведун Велей заговорил его, чтобы тебя не коснулись черные помыслы твоего брата. А я наложил на него сильнейший родительский заговор от черных поступков твоего брата. Десять дней этот оберег будет защищать тебя от Эриха. На одиннадцатый день он потеряет силу, – правитель замолчал, и протяжно выдохнув. – Помни, ты должен вернуться на седьмой день, иначе ты провалишь испытание. Я надеюсь, у тебя все получится, – и он крепко обнял сына.
Выпустив Керка из объятий, отец пошел к Храбру и Дубыни и что-то сказал им. И тогда же Храбр обращаясь к братьям, крикнул своим низким, бархатистым голосом:
– Керк, Эрих, подойдите сюда! – Братья услышав наставника, поспешно приблизились, а он меж тем продолжал, – ваш отец дает вам право воспользоваться жребием и выбрать мечи. – Храбр присел на корточки перед, завернутыми в ткань, мечами, покоящимися на земле, уважительно и аккуратно раскрыл их и торжественно сказал, – Керк и Эрих, это два знаменитых меча. Один из них, что лежит справа, принадлежал вашему деду Лучезару, по реклу Благородный, а другой, что лежит слева, когда-то принадлежал великому ДажьБогу – прародителю восурского народа, сыну Бога Перуна, повелителю Белого Света. Долгие века этот меч хранил в себе сам Синь–камень, но недавно, когда ваш отец был там, он выпал к его ногам, верно для того, чтобы один из вас воспользовался им во время испытания в Сумрачном лесу. У меня в руке две тростинки – одна короткая, другая длинная, – наставник раскрыл ладонь и показал две тонкие, выструганные деревянные палочки. – Длинная – меч ДажьБога, короткая – меч Лучезара, выбирать будет Керк…
Однако, Эрих торопливо перебил Храбра и сказал, нагло да злобно глядя в лицо старшего брата:
– Почему это должен выбирать Керк?
– Потому, что он старший, – разумно заметил отец и лицо его слегка подернулось, словно на него набежала тень.
– Это не справедливо… не справедливо! – все, более раздражаясь и злясь так, что от обиды судорожно затряслись его руки, выкрикнул Эрих.