Связанные браком

Бытовая магия в нашем мире не была редкостью, но мало кому удавалось совмещать обычные заклинания (для которых и стихия-то не нужна, любой ребёнок с непробудившейся силой, но при наличии магического источника мог научиться им) и свою стихию. Чтобы заставить огонь, воду, землю и воздух принимать определенные формы, нужно было быть мастером. Мики могла заставить огонь помогать ей, но никогда не задавала ему желаемую форму. Мне же оставалось лишь мечтать, что я когда-нибудь смогу зажечь собственный огонек на ладони, не навредив при этом окружающим.

Почувствовав ещё один толчок, уже более ощутимый, я развернулась и, дождавшись, пока ата водный маг обойдет меня, поплелась следом за ней, мысленно обращаясь к своей богине:

«О великая Мигрис-мат, пощади, не дай опозориться, не отбери свой огненный дар, не дай остаться мне голышом!»

Ведь пламя вокруг меня появилось самопроизвольно и я совершенно им не управляла.

Стоило только нам выйти за дверь, как женщина что-то тихо прошептала, и её дубина превратилась в длинный кокон, который укутал меня, не пересекаясь с моим огнем, но закрывая от чужих глаз.

Очень-очень вовремя.

Сразу же после этого мое пламя потухло, не оставив после себя ни единого следа, так же как и одежды.

Мне стало невыносимо горько, ведь даже представить было тяжело, с каким трудом отец раздобыл столь дорогие платья для нас, а я сожгла свое одним махом, да еще и на глазах у стольких одаренных магов. Иные попросту не преподавали бы в Высшей Катрионской Академии.

— Проходи, не стой столбом, — окликнула меня ата Элина, войдя в небольшое помещение.

Я вздохнула в отчаянной попытке сдержать подступающие к глазам слезы и переступила порог кабинета. Помещение, на удивление, оказалось огромным — видимо, на дверях стояло искажающее заклинание, чтобы студенты не совали свой нос куда ни попадя. Даже потолки были выше, чем в коридоре, они вмещали под собой высокие и длинные стеллажи, набитые самыми разнообразными вещами. На нижних полках под стеклом были продукты, выше посуда, много посуды, чуть дальше — канцелярские принадлежности. Женщина пропала из вида, скрывшись за теми самыми стеллажами, и я тихой поступью двинулась следом за ней. За полками с бесчисленными бумагами были шкафы с отрезами ткани, на каждый цвет по несколько шкафов, за ними стояла мебель, покрытая пленкой, разглядеть которую мне не удалось.

— Вот, надевай. — Водный маг, в один момент оказалась рядом и протянула мне льняное платье грязно-молочного цвета. Затем опустила голову вниз и недовольно произнесла: — Хоть обувь не сожгла. Как тебя вообще родители сюда отпустили?

Я промолчала: ответить мне было нечего. Родители знали, что мне тяжело дается магия, но даже не представляли насколько, ведь всегда рядом была Микаэла, которая помогала и в опасных ситуациях управляла вышедшим из-под контроля огнем.

Водяной кокон пришел в движение — водопадом стек на пол, став обыкновенной лужей, в которой я тут же промочила туфли.

Ата Элина хмыкнула и щелкнула пальцами, вода испарилась, а я, поджав губы, потянулась за одеждой. Сдерживать слезы становилось все труднее. Глаза наполнялись влагой, пока я рваными движениями натягивала платье.

Я злилась.

На никчемную себя, на злую ату, на чрезмерно одаренную магией сестру, на невнимательных родителей, на весь белый свет. Я по жизни была скромна и никогда не ставила себя выше других людей, но все же сейчас, стоя в платье из грубой ткани на голое тело, чувствовала себя униженной. Я, наследница древнего рода, была одета как последняя оборванка, не имеющая ни нижнего платья, ни вообще какого-либо нательного белья. Это было ниже моего достоинства.

Перестав разглядывать дешевую грубую ткань, я подняла голову и заметила искры торжества в глазах моей будущей преподавательницы. Надменность одаренной аты стала для меня последней каплей — я сорвалась. Слезы потекли ручьями, застилая глаза.

Я развернулась и побежала вон, не разбирая дороги, не замечая мимо проходящих людей. Бежала в неизвестном направлении. Мне нужно было на воздух. В тишину. Туда, где никого бы не было и ни единая живая душа не увидела бы моего позора.

Пару раз налетев на студентов (или преподавателей — кто их разберет, я не смотрела по сторонам), я чуть не врезалась в крепкую мужскую грудь, но сильные руки схватили меня за плечи, не допустив нашего столкновения. Я же, всхлипнув, вырвалась, так и не посмотрев на остановившего меня мужчину, и побежала вперед. Мне было стыдно. Неприятностей становилось все больше и больше, и они, как огромный снежный ком, летящий с горы, преследовали меня и грозили вот-вот раздавить.

Почувствовав движение ветра, я остановилась, вытерла заплаканные глаза и с облегчением набрала в легкие побольше свежего воздуха.

Свобода. Я наконец на свободе. Оглядевшись по сторонам, я решила направиться к морю. Проходя по красивым аллеям, украшающим территорию академии, я чувствовала себя куклой, которая даже прекрасным видом насладиться не в состоянии. Слезы опять встали в глазах. Я ускорилась.

Бирюзовый берег и запах моря притягивали меня, манили, искушая погрузиться пучину. Не добежав до берега совсем немного, я заметила одинокую скамью в тени деревьев с разноцветными листьями. В моих краях не росли такие.

Сбившись с шага, я в очередной раз смахнула слезы со щек и, промокнув жестким рукавом платья глаза, залюбовалась. Слезы странным образом почти отступили, и я подошла к одному из деревьев поближе, погладила бархатные розовые, голубые, зеленые и сиреневые листочки, шмыгнула носом в последний раз и опустилась на скамью.

Вид, открывающийся с этого ракурса, был потрясающим. Я и представить не могла, что море могло быть таким: завораживающим своей красотой, порабощающим ум и мысли, заставляющим влюбиться в себя с первого взгляда.

Смотря на горизонт пристальным взглядом, я не заметила, как от переизбытка эмоций моя стихия вновь начала выходить из-под контроля — на земле вспыхивали небольшие огоньки, некоторые из них объединялись, сливаясь, и становились похожими на мелкие озерца жидкой лавы.

— Феерично, — послышался глухой мужской голос поодаль.

Я повернула голову в сторону говорившего и пропала. Раз и навсегда. С первого взгляда, с первого мгновения. Воздух закончился, сердце перестало биться, испарились любые чувства и эмоции… Вот так враз — пустота вокруг и я пустая! А мужчина, стоящий напротив меня, — все. Он моя жизнь, мои чувства, мое сердце, мои душа и воздух.

— Эй-эй, полегче. — Бог, спустившийся с небес на землю, выставил ладони вперед и продолжил со мной разговаривать: — Ты меня поджечь решила?

Я не понимала, о чем он. Слышала слова и в то же время совсем не улавливала их смысла. Я любовалась, глядя на красиво очерченные губы, бирюзовые глаза — такие же, как и море, простирающееся за спиной мужчины, в которое я так же, как и в него, влюбилась с первого взгляда, — необычный нос, слегка кривой и неправильный, но не менее идеальный, светлые серебрящиеся волосы — они развевались на ветру и еле доставали до плеч мужчины.

«Почему такие короткие? — задалась я вопросом и тут же мысленно застонала: — О матушка Мигрис, пощади!»

Мой мозг начал работать. Пугающее осознание того, что передо мной стоял сейчас не Бог, а преподаватель, разбудило меня, вывело из странного заторможенного состояния.

Я наконец-то смогла оглядеться по сторонам и увидела, что натворила: вокруг нас были лужи огня… жидкого. Раньше мой огонь не принимал такую форму. Я прикрыла глаза, пытаясь успокоиться, отвлечься, но в мыслях был лишь образ потрясающего красавца.

Мужчина был идеален, и только его нос выдавал в нем акэмского жителя. Не спустившегося с небес на грешную землю бога, а человека, родившегося в нашем мире так же, как и все остальные. Почему же он не исправил свой дефект у лекарей? Не мог же он быть таким от рождения?

Я приоткрыла глаза. Красно-оранжевые лужи по-прежнему были на месте, а незнакомец, аккуратно переступая каждую, приближался к скамье.