Не обольщайся!

— Почему? Я у мамы четвертая. Есть еще и младшая пятая дочь.

— Не знаю, Мири. Я никогда не интересовался этим вопросом. Я и эйрой то обзаводиться не собирался, но стоило мне увидеть тебя на том острове и все мысли были заняты только тобой. Расскажешь, как ты попала в наш мир?

— Сама захотела. Правда, не именно в ваш. Я просто хотела избежать навязанного отцом брака. Нашла подсказки, как уйти из своего мира через портал, и ушла.

— А про своего первого мужа расскажешь?

Пожала плечами, отвечать не хотелось, но оставлять недомолвки между нами я не собиралась:

— Я была влюблена в него с детства. Он несколько раз выручал меня, а тут как раз проездом задержался в отцовском замке. Я же уже решила, что сбегу… Но Джей… Оставлять его так ни разу и не поцеловав мне не хотелось и я пришла к нему в спальню, соблазнила, а незадолго до рассвета сбежала. Попав в ваш мир, я заболела. Временами мне даже казалось, что я умру, но мне повезло, рядом был чистый ручей и никаких хищников. А потом пришел ты… И все пошло наперекосяк…, - я обвиняюще посмотрела на мужчину.

— Никогда не слышал, чтобы после инициации болели, — пробормотал Себастиан задумчиво, игнорируя мои упреки.

Я лишь вздохнула. Откуда у меня магия? А что, если я беременна от всех четырех мужчин? Но так же не бывает? Не может этого быть. Тем более я уже была беременна. Но магия…

— У вас есть библиотека? — спросила я, мечтая поскорее докопаться до истины.

— Есть, я отведу тебя вечером. А сейчас пора тебе одеться, а то я не сдержу обещание, — грустно улыбнулся мне Себастиан и его прикрытое одними штанами каменное желание, шевельнулось под моей укутанной в тонкую простынку попой.

— Ой, — воскликнула испуганно, вскакивая с его удобных коленей.

— Вот тебе и «ой», — рассмеялся мужчина, поднимаясь с бортика ванной.

Глава 12. Магия

Выскочив из купальни, нашла приготовленное мне одеяние и застыла ошарашенно от его выбора: почти такие же штаны из толстой ткани, как и те, что были на мне на острове, и простая белая рубашка. Не найдя слов посмотрела на выходящего из купальни мужчину.

— Я подумал, что так ты будешь чувствовать себя более спокойно, — ответил он на невысказанный вопрос и резко добавил: — Одевайся.

Дверь хлопнула, оставляя меня наедине с собой, и я поспешила одеться. Стоило поднять рубашку, как под ней обнаружилось тонкое шелковое белье — панталончики и тонкая блуза. Я даже опешила от неожиданности, впервые увидев белье в этом мире. В доме эйри белье нам не выдавали — только длинные в пол свободные платья, и я носила то, что захватила из своего мира. Это же было похоже на него, как и весь наряд в целом. Но если с брюками и рубашкой все понятно, то откуда Себастиан знает про белье? Непрошено мелькнула мысль, что того комплекта я больше не видела. Ни его, ни какой-либо другой одежды, что была на мне. Проснулась обнаженная под тонкой сорочкой. И синяк… Удививший меня синяк на плече, словно след от чьих-то пальцев. Что произошло, пока я спала?

Под эти невеселые размышления оделась в предложенное и вышла из спальни. Первое, что бросилось в глаза, это накрытый стол, уставленный разнообразными яствами. Один взгляд на это разнообразия и я сразу ощутила себя безмерно голодной. Желудок громко буркнул, требуя приступить к незамедлительному заполнению образовавшейся в нем пустоты.

— Слышу, ты проголодалась, — не смог скрыть ухмылку в голосе Себастиан, а может даже не пытался.

— Разве, что совсем немного, — призналась я.

Мне отодвинули стул, и я смущенная таким обращением уселась на предложенное место. Глаза разбежались, не зная с чего начать. Проблему решил опять-таки мужчина, положив мне на тарелку что-то круглое и налив какой-то фиолетовый сироп со сметаной.

— Попробуй это, — предложил мне мужчина.

Я, не спеша, осторожно отломала кусочек золотистого круга, макнула по примеру мужчины в сметану и фиолетовый сироп и положила в рот:

— Вкусно, — ответила на вопросительный взгляд, прожевав кусочек, и тут же отломала новый.

Несколько минут насыщались мы молча. Себастиан лишь называл некоторые блюда и давал подсказки по их употреблению.

— Себастиан, я бы хотела кое-что узнать, — опустив вилку, посмотрела я на мужчину и смутилась, — Почему ты так смотришь?

— Ты впервые назвала меня по имени. И ты так необычно его произносишь, — одобряюще улыбнулся мне мужчина, смущая меня еще больше.

Прокашлялась, пытаясь скрыть пунцовые щеки. И вернулась к тяжелому для меня вопросу:

— Мое белье… Откуда ты знаешь, как оно выглядит?

— Видел, — спокойно ответил мужчина и поднял глаза, поймав мои — взгляд в взгляд. — Ты уснула в лодке и потом, когда мы сошли на берег, сделали небольшой привал. Я отошел на минутку, а когда вернулся…, - замолчал, подбирая слова. — Тебе не успели причинить вреда.

И отвел глаза, но перед этим я успела рассмотреть в них и вину, и сожаление, и какой-то неприкрытый страх.

— Спасибо, — сорвалось с уст, и я сама не поняла, за что именно благодарю: за спокойное утро, вкусную еду, за то, что защитил тогда, или за то, что выбрал на церемонии, или за то, что во многом благодаря ему произошедшее на алтаре осталось в памяти приятным жарким воспоминанием.

— Не стоит благодарности. Я защищал свое, — немного грубо ответил мужчина и улыбнулся.

Открыто. Призывно. Так что мне срочно захотелось коснуться своими губами его губ.

Чувствуя, как снова обжигает прильнувшая кровь щеки, разозлилась. Откуда-то подул ветерок, а вода из стоящего кувшина плеснула в лицо — охлаждая. Глядя на мокрую меня, мужчина рассмеялся, но так тепло, что я даже не обиделась, протянул салфетку.

— Ты — чудо, — заявил он мне, стоило только утихнуть моему смеху и, встав рядом со мной, легко поцеловал в макушку.

А я поймала себя на том, что непривычно легко и свободно чувствую себя с Себастианом. Не боюсь и не опасаюсь, как остальных мужчин. Даже Джея я опасалась. Нет, не боялась, зная, что вреда он мне не причинит, но все равно была в постоянном напряжении, ожидая того, что он меня прогонит или высмеет. С Себастианом же этого страха не было, и я безумно радовалась тому, что могу быть настоящей, а не корчить из себя необразованную дурочку. Только сейчас я поняла, что все эти годы мне не хватало простого человеческого общения. Того, кто пошутит рядом со мной, того, кто выслушает и не посмотрит потом осуждающе. Мир, казалось, сузился до нас двоих, и это не давило, не пугало. Впервые мне хотелось, чтобы так было всегда.

После завтрака Себастиан предложил мне позаниматься магией:

— Нужно тренировать контроль. Твои всплески при ком-то постороннем породят массу вопросов. И если об этом узнают старейшие, моей власти не хватит, чтобы тебя защитить. Рейндал и Бренден, конечно, тоже вступятся, но даже втроем мы не выстоим против власти Совета.

Думать хоть как-то об оставшихся выбравших, мне не хотелось, поэтому я покачала головой, отгоняя на задворки сознания воспоминание об этих мужьях.

— Зачем Совету простая эйри? — считая, что мужчина преувеличивает опасность, спросила я.

— Простая не зачем. Только, Мири, я впервые слышу о способности собирать магию. Причем так, что я не ощущаю потери. Мой резерв вопреки этому стал больше, словно ты не просто взяла часть моей силы, но и подпитала, дополнила своей.

В голове всплыл разговор няни с моей старшей сестрой, когда та через три месяца после замужества проездом оказалась в замке:

— Почему они раз забрав магию, приходят снова и снова? Зачем им постоянные любовницы, которых обязаны предоставлять в любом замке? — расстроенно спрашивала Санисэль мою Лису.

Три минувших с нашей последней встречи месяца изменили сестру. Грустный взгляд, усталые круги под глазами, но больше всего меня пугало, как она вздрагивала каждый раз, слыша голос или шаги мужа, а когда он появлялся в одной с ней комнате, лицо Сани застывало, превращаясь в безжизненную маску, как будто он, как пиявка, высасывал из нее жизнь.