Страница 4 из 10
Да, мать твою! Почему он так переживает из-за этой физички?
Почему чувствует себя последним подонком?
Он всего лишь поспорил, что соблазнит ее! А любовник Кат — просто отменный. Она о таком и мечтать не могла. Потом он, естественно, умаслит ее деньгами и подарками. И — как знать, может они станут встречаться на постоянной основе…
Кат шагал по серым каменным плитам пола и все равно ощущал себя последним мерзавцем. Сам не понимал почему, но отделаться от этого чувства не получалось.
Зачем ему потребовалось спорить на Алину? Почему-то сразу всплывали в памяти ее глаза: чистые, ясные, лучистые… Увидеть бы в них улыбку, вызвать бы ее… А не гасить этот внутренний огонь…
…К концу дня, видя предвкушающие взгляды «членов банды» и ухмылку Артема, Кат окончательно пожалел о сделанном.
И что теперь? Либо его репутация, либо… неприятность Алине?
Еще сутки назад Кат без колебаний выбрал бы первую… А сейчас… Он думал и сомневался…
Однако держаться от Алины подальше Кат не собирался. И вовсе не из-за дурацкого пари. Он, действительно, хотел попробовать пообщаться с ней в неформальной обстановке. Опять же, сам не зная зачем.
Алина
Новый поток произвел на меня странное впечатление.
Нет, в целом все было, как и всегда.
Заводилы — девчонки и ребята, которые всегда впереди, шутят и вообще вечно выпендриваются. Зубрилки, которые занимают галерку и сосредоточенно записывают каждое мое слово. Хулиганы, которым только дай повод — и начинаются шушуканья, смешки, самолетики. Детство в одном месте и необходимость строгого выговора от педагога.
И середнячки. Ни туда, ни сюда.
А на сладкое… наша новинка, так сказать ноу-хау. Половина одной группы набранная из тех, что получают второе высшее образование. Обычно подобных студентов раскидывают по разным группам, да и на лекции они ходят редко. Предпочитают вначале попытаться решить все деньгами и связями. А затем либо сдают по правилам, либо находят лазейки, либо отчисляются. Я видела всяких.
И вот в этом году решили провести эксперимент. Вуз — это уникальное место, где эксперименты над живыми людьми — не только не запрещены, но еще и поощряются должностями и премиями.
Не заметить десяток самых взрослых студентов в группе мог бы, наверное, только слепой и глухой.
Они выделялись. Примерно, как медведи выделяются среди хорьков. Вели себя уверенно, свободно, как на встрече с очередным деловым партнером. Лекцию записывали на видео, изредка что-то помечая в тетрадях. Наверное, как я лучше смотрюсь — в профиль или в анфас. И не смотрели в рот преподавателю, когда тот выдавал умные слова или термины, недоученные в школе.
Не дети. Совсем не дети.
Ну а последний демарш одного из этих студентов слегка выбил меня из колеи, но не больше.
Что поделать? Эти хозяева жизни уверены, что все им доступно. Не только красивые машины, дорогие дома и обеды, стоимостью как те и другие вместе взятые, но и женщины.
Судя по виду голубоглазого блондина с мужественными и одновременно породистыми чертами лица, нахальной улыбкой и телом плейбоя из глянца, отказов он еще не встречал.
Я постаралась свести наш диалог к тому тону общения, какой и должен быть между студентом и педагогом. И неважно сколько кому из них лет.
Уверенная, что мы друг друга поняли, я отправилась попить чаю перед новой лекцией. Смочить горло перед новой нагрузкой.
Но перед глазами нет-нет да и возникал образ этого нахального бизнесмена-студента. Брезента, как мы прозвали их на кафедре.
Не знаю почему, но сердце екало. А ведь я давно дала себе зарок — никаких серьезных отношений с мужчинами. У меня были постоянные любовники… От последнего шесть лет назад и родился Тошка. Но никакого совместного проживания, «вместе навсегда», «долго и счастливо».
Нет, нет. Никто меня не обманывал, не бросал и не изменял. Конечно же, не бил и не унижал! Просто мой отец постоянно изменял маме. А та ждала его, верила, что любимый скрывается от мафии, уехал на все праздники по работе. Первого января встречается с заказчиками и поэтому ему ну просто необходимо уехать еще тридцатого декабря вечером.
Я мужчинам не верила.
Конечно же, как любая нормальная женщина, я понимала, что мужчина нужен. Поэтому и заводила любовников. Мужчинам я нравилась. Проблемы с тем, чтобы найти желающего по мою тушку не возникало. Но на большее я не решалась. Даже когда предлагали.
О сыне мой бывший так и не узнал. И, очень надеюсь, уже не узнает. Незачем. Тошка только мой.
И вроде бы все в моей жизни меня устраивало. Более чем… Но иной раз так хотелось, чтобы мужчина до дрожи желал меня, предвкушал наше свидание, не находя себе места…
Мечты-мечты. А надо твердо стоять на ногах.
С этими мыслями я преодолела широкую серую лестницу, переход между корпусами и спустилась на кафедру. Здесь было как обычно холодно. Каменное здание никогда не прогревалось окончательно. В особенности — первые этажи.
У самого входа в вотчину физиков располагался и вход в корпус. Я подошла к вахтерше и сдала ключ.
— Алиночка! Как ваши дела? — встретила меня тетя Зина — наша уборщица. Невысокая, кряжистая женщина лет шестидесяти. Хитроватая, по-деревенски практичная, но не злая, как многие другие работники ведра и швабры.
Именно поэтому тетя Зина частенько пила чай с преподавателями, угощалась печеньками, конфетами и бутербродами, которые те приносили на работу. Как мы, педагоги к этому относились? Не знаю. Понимали, что ей на пенсию сложно нормально прокормиться, наверное…
— Нормально все.
— Как сын?
— Нормально.
— Нормально хорошо или нормально плохо?
Я усмехнулась.
— Нормально нормально.
Я заторопилась по коридору, в свой кабинет, который делила еще с четырьмя преподавателями. Впрочем, в большом помещении хватало места всем, а мы с Настей Рудниковой отделились от остальных двумя шкафами, как ширмами.
И уединение, и есть куда сложить нужные вещи. Удобно.
— Добрый день.
— Здравствуйте.
— Привет.
— Добрый день.
Попутно приветствовала я студентов, коллег старшего и своего возраста.
В ответ летело:
— Добрый день.
— Здравствуйте Алина Хаматовна.
— Хороших занятий.
— Легкого начала семестра без тяжелых групп и потоков…
…Настя Рудникова уже ждала меня с чайником горячего чая и ворохом местных сплетен. Она всегда все обо всех знала. Я же редко интересовалась жизнью коллег, просто потому, что больше работала и занималась хобби — живописью.
От Насти, как обычно, пахло дорогими сладкими духами. И, как всегда, она выглядела так, словно планировала шествовать по красной ковровой дорожке. Длинное платье по фигуре с воротником-хомутом. Светло-серое. Золотистая брошь в виде бабочки на вороте. Идеальный маникюр со стразами и практически вечерний. Уложенные лаком в идеальный хвост черные волосы.
Настя умела подать себя. Она не была, что называется, красавицей от природы. Но благодаря тщательному уходу за собой, грамотному макияжу и одежде выглядела получше многих, кого природа наделила куда более привлекательной внешностью.
Татуаж бровей, наращенные ресницы… Впрочем, Настя никогда не перебарщивала и не выглядела куклой.
— Ты слышала? В нынешнем потоке аж десять богатеев занимаются! Между прочим, многие почти миллионеры! — начала она, подливая мне ароматного чая с черникой. Я взяла сухарик и превратилась в слух. Не знаю почему, но впервые информация подруги меня, действительно, заинтересовала. Обычно я слушала ее в пол уха, наслаждалась чаем и отдыхом между парами.
— Так вот! — продолжала Настя. — Там такие кадры-ы-ы! Шаукат Вяземцев и Артем Старцев — владельцы самого крупного производства пищевых агрегатов. Говорят те еще плейбои! — в устах Насти это звучало как комплимент. — А Дмитрия Сомина помнишь?
Я сморгнула.
— Кто это?
— Дак он же владелец самых популярных сетей фитнесс-клубов! Я сама к ним хожу. Между прочим, чемпион по боксу.