Страница 91 из 94
Кондиционер молотил вовсю и в комнате стало ощутимо свежо. Помещение наполнялось его ровным гудением. Макс натянул одеяло до самого носа. Глаза стали слипаться. Сон нахлынул как-то внезапно, словно придавив рыхлым тюком ваты. Звуки пропали, воцарилась полная тишина. Исчезли и картинки. Макс погрузился в глубокую черноту, сновидений не было никаких. Один только раз, снова промелькнуло что-то смутное, вроде силуэта куклы, но вскоре прошло и оно. Провал полностью поглотил его воспаленное сознание.
Удар грома, сопровождаемый пронзительным воем ветра, казалось бы, заставил его подпрыгнуть на кровати. В гостинице свет сначала стал мигать, а потом — погас совсем. Он подбежал к окну и отбросил шторы в стороны. Ветер, молчавший весь день, словно сошел с ума. На чердаке что-то непрерывно грохотало, а по небольшой площади перед отелем, неслись пыльные смерчи, затягивая внутрь себя все, что валялось под ногами. В непрерывном мерцании вспышек молний, окрестности и вовсе, стали напоминать какой-то сюрреалистический пейзаж. Макс хищно оскалился — «Начинается! Вот оно, буйство ада! Забери меня с собой! Слышишь?» — шептал он, глядя в окно.
Ливень накрыл городок как-то сразу, обрушившись сплошной пеленой, даже не из отдельных капель, или струй, а сплошным потоком, как будто на землю лили воду из огромного ведра, подсвечиваемый изнутри мерцающим светом. Макс не находил себе места — «Вот оно… Вот!», — глядя сквозь окно совершенно безумными глазами. Деревья заблестев в свете вспышек, мокрыми листьями, казалось бы, были готовы просто улететь по воздуху в неведомые края. Вода неслась почти что горизонтально, в конце концов, падая на землю и превращая улицы в бурные потоки. Довольно большая ветка, ударившись о подоконник, пролетела мимо, заставив его вздрогнуть.
Макс словно очнулся ото сна. «Быстрее… Быстрее!» — неслось в его голове. Дрожащими руками он натянул на себя светлые, парусиновые штаны и синюю, свою любимую, майку, в которой преимущественно и ходил по городку. Он схватил в руки лежащий на полу топор, сорвал с него газеты, в которые тот был завернут и выбежал из номера. Дверь с грохотом, подобным выстрелу, захлопнулась за ним.
Совсем молоденькая девчонка, дочка хозяйки гостиницы, как только погас свет, достала из стола еще приличный огарок свечи и зажгла его. Затем — села за стойкой ресепшена в холле и услышала грохот где-то на верхних этажах. Мать воспитывала ее правильно и с детства приучала к нюансам семейного дела, иногда доверяя дежурить по ночам.
«Опять какой-то бестолковый окно не закрыл!» — подумала она с благородным негодованием, слыша приближающийся сверху топот ног. Но, увидев несущегося по лестнице Макса, с остро отточенным топором в руках, хотела было закричать. Но, встретившись с ним взглядом, лишь зажала рот рукой и, парализованная животным страхом, полными ужаса глазами, смотрела за его бегом. «Скорее, скорее!» — подгонял себя Макс, бормоча под нос что-то бессвязное, пинком ноги, открыв двери и выбежав наружу.
Небольшая площадь перед гостиницей, уже напоминала бассейн, напрочь скрыв старую брусчатку. Макс выбежал почти на середину. «Здравствуй, ад!» — заорал он, взмахнув топором над головой. Вой ветра и непрерывный грохот грома заглушал его крики. Если бы кто-то сейчас смотрел в окно, то наверняка бы увидел одинокую фигуру, пляшущую под потоками воды и размахивающую чем-то блестящим.
«Здравствуй ад! Наконец-то ты пришел!» — продолжал кричать он, стоя по щиколотку в грязной воде и держа топор на вытянутой руке над головой. Слезы катились по его лицу, совершенно незаметные в хлеставших по лицу струях. «Верни! Мне! Моего! Друга!» — орал он, глядя немигающим взглядом в небо, периодически раздираемое огненными линиями, — «Сила! Ты! Ведь! Все! Можешь! Да будь ты проклята, вместе со своем чертовым островом!»
Очередной разряд молнии, разорвав черное небо на части, ударил в лезвие топора. Черный, неясный в бешенстве ливня человеческий силуэт, словно засветившись снаружи ярким, неоновым огнем, еще какое-то время стоял, держа на вытянутой руке что-то такое, что соединяло его с небом. Крик утонул в бешенстве природы. Силуэт, снова став черным, медленно уронил вытянутую вверх руку и из нее выпал оплавленный топор, а затем и сам силуэт, стал медленно заваливаться на бок, пока не упал посередине площади в потоки воды.
Кроче говоря — «В общем, все умерли…»
О том, как все это писалось
Как-то в один прекрасный день, на просторах всемирной паутины, мне попалась на глаза заметка, в которой рассказывалось об острове, расположенном в акватории одного из каналов, расположенных в окрестностях Мексиканской столицы. Остров, как остров, каналы, как каналы, берущие свое начало еще со времен Теночтитлана… Это старое название Мехико. Переименовывать и ввозвращать историческое название, в период одной из мексиканских перестроек не стали, наверное, чтобы язык не сломать… Я намеренно не стану пересказывать все то, что было там написано, Вы и сами можете накопать в интернете все, что угодно, но сюжет заинтересовал.
Я бы даже сказал — заинтриговал. Прежде всего — своей необычностью. Представляете — старый мексиканец, явно с «большим приветом», полученным после сильного нервного потрясения, собирающий по всей округе не только кукол, но и их фрагменты. А собрав — свозящий их на один из островов. На тот, на котором собственно, он это потрясение в свое время и испытал. Фотографии самих кукол — тоже не могли не заинтересовать. Эдакие маленькие, пластмассовые детские трупики, подвешенные на ветках, прикрученные к стволам деревьев проволокой, а то и просто — лежащие внавалку прямо в траве… Иные — фрагментированные.
Сюжет, согласитесь, достойный пера небезызвестного Стивена Кинга! Почему мэтр ужастиков проигнорировал такой роскошный материал, нам с вами, Уважаемый читатель, остается только догадываться. Видимо, сам того не зная, он решил оставить эту тему лично для меня. Говорю без ложной скромности. Нет, я пытался! Честно говорю! Как смог, так и сделал! Ну ладно… давайте вернемся к нашей теме.
Такая картина и у людей с крепкой психикой, наверное, приятно щекотала бы нервы, но для личностей с расшатанной нервной системой, явно была бы чрезмерной. Не может не быть, как говорится, по определению, чтобы такая обстановка не привлекла бы различного рода искателей приключений. Я просто в это не поверю. Ну не поверю — и все! Было бы чем эти унылые булки, называемые в обиходе задницей, в период отпуска занять! Чем эти поиски могут увенчаться, если их организовать — это вопрос второй, если не десятый. Но — сам факт, как говорится… Удовлетворить адреналиновый голод, если таковой имеется.
По мере погружения в эту тему, постепенно вызревала идея о том, чтобы собрать некоторую «банду отморозков», эдаких «мажоров — авантюристов», которые вместо тусовок по дорогим клубам, совершенно пустопорожних сборищ «людей своего круга» или простого прожигания жизни, предпочитают мотаться по всему миру в поисках приключений. На ту самую задницу. Ну и собрал. Группу молодых британцев. А заодно и сам несколько расширил свой кругозор по этой теме. Не скажу, что стал экспертом. Но… немного нового почерпнул. Для себя.
Почему не отправил туда наших, родных, россиян? А отправил подданных Соединенного Королевства? Нет, наших отправить не проблема… Но! Тогда вдруг нахлынет чувство патриотизма и гордости за страну и, тогда, из места, где появились наши пьяные соотечественники, без башки, убегут не только местные, но и куклы заодно! Эдакий фильм «Брат-2» в бумажном исполнении. И не нужно выдумывать ни имен, ни рода занятий. Все гораздо прозаичнее. Просто жалко наших-то дураков!
Хотя… как посмотришь на иные рожи… Там, думаешь, на острове, среди всякой жути и нечисти, им самое место! И чтобы непременно — поехали! И добрались до места! И приехали обратно другими людьми, — с вытаращенными глазами, мычащими что-то нечленораздельное, испачканными в собственном кале. Потому что — страшно! Не буду сосредоточиваться на персоналиях, вы, дорогой мой читатель и сами сможете это сделать без меня. У нас, у русских, фантазия, как правило, богатая. Они, эти…, явно не стоят упоминания на этих страницах. Впрочем, хотите — замените. И поставить их в те ситуации, в которых оказывались герои этого повествования. Благо — этого псевдочеловеческого материала более, чем достаточно.