Страница 20 из 22
Володя Меренков до армии очень увлекался карате, даже стал чемпионом страны среди юношей. Срочную он служил в ВДВ, где командным составом по достоинству были оценены крепость Володиной головы и стремление крушить кирпичи на показных выступлениях. Так может и отбарабанил бы два года Володька, приводя в восторг начальство своими спортивно-прикладными навыками. Да нет, на втором году службы за конфликт с командиром взвода, после которого последний оказался в госпитале с серьезным сотрясением головного мозга, загремел толстолобый любитель восточных боевых искусств аккурат в объятую огнем и дымом Чеченскую Республику, и там ,в составе десантно-штурмового батальона, Вовка навоевался от души.
А перед самым дембелем он попал в плен вместе с двумя сослуживцами. Их колонна нарвалась на засаду и была расстреляна из гранатометов. Вовку контузило взрывом и он без сознания скатился по склону вниз к ручью, где был схвачен боевиками. Его бросили в кузов армейского грузовика и повезли по горной дороге. Ведь никто из боевиков и предположить не мог, что лежащий в кузове со связанными руками десантник, у которого кровь лилась из ушей, разорвет в хлам веревку, которой были связаны руки, вылезет из кузова и на полном ходу засадит кулаком через дверное стекло водителю в голову.
Для водителя такие движения со стороны пленника тоже были полной неожиданностью, к тому же и самой последней в его недолгой, но яркой жизни. Когда водитель грузовика с проломленным виском рухнул носом в рулевое колесо, второй боевик в растерянности попытался одновременно выровнить руль и достать автомат. К Володькиному счастью, не удалось ни то, ни другое. Машина впилилась в дерево, боевик вынес головой лобовое стекло и оказался в грязи перед машиной. Володьку от удара тоже бросило вперед, но он сгруппировался и кубарем пролетел метров десять по дорожной жиже.
Догнавшие их на второй машине боевики увидели такую картину: на лежащем моджахеде сидит грязный окровавленный пленник и плющит бородатую голову их собрата своими пудовыми кулаками. Боевики открыли беспорядочный огонь, но Вовке удалось убежать без единой царапины. Через полчаса к месту гибели колонны уже понаехала тьма-тьмущая народа. Сразу же обнаружили машину с пленными полуживыми десантниками и два трупа боевиков с изуродованными черепами.
Через несколько суток в расположение родной части заявился Вовка, которому роль лешего в советской сказке была бы обеспечена, попадись он на глаза режиссеру в то время: изодранный, весь в грязи и запекшейся крови, с остекленевшим взором. Начальство, конечно, сильно обрадовалось, что не придется ломать голову над возвращением из плена пропавшего бойца. Но Вовка еще больше удивил всех, когда сообщил разведке примерные координаты базы боевиков в горах, на расположение которой он наткнулся, блуждая в поисках расположения своего батальона. Посланные на проверку разведгруппы подтвердили информацию, и база была уничтожена. Также разведка сообщила начальству странный факт: на подступах к базе были обнаружены заваленные ветками и камнями четыре трупа боевиков, но без пулевых, ножевых или осколочных ранений. Все были убиты предположительно голыми руками или подручными предметами – у двоих проломлены черепа, у одного пробита глазница и свернута голова, а у последнего была огромная гематома на месте кадыка. На вопросы начальства касаемо авторства этих художеств, оставленных на телах молодых обитателей гор, Володька отпирался: «Не я, мол, и все». Впрочем, всем и так было понятно, кто чисто технически мог вытворить подобное с боевиками, оставшимися в боевом охранении около горной перевалочной базы.
Одно только удивляло, Володька всегда отличался удивительным спокойствием и миролюбием, за что вкупе со звучной фамилией, недюжинными физическими кондициями и невыраженной реакцией на женский пол, заслужил ласковое прозвище «Мерин». Только вот радовались Вовкиному чудесному возвращению недолго. Внезапно раскрывшийся талант молодого десантника по затейливо-фантазийному «выпиливанию» всякого рода мрачных персонажей из устоявшейся картины реальности был по достоинству отмечен высокопоставленными «ценителями прекрасного» из недр Главного разведывательного управления Генерального штаба. Господа прибыли в расположение части, коротко побеседовали с пока еще плохо слышащим от контузии бойцом и увезли того в неизвестном направлении, причем изъяв личное дело. Как и не было никогда бравого десантника, крушащего кирпичи и бутылки перед красномордыми генералами на военных праздниках.
Закончив играть роль стенобитного орудия, Мерин обернулся. Прислонившись к противоположной стене, на него с интересом смотрел Александр Иванович. Володя немного смутился, но странный военный сам прервал сконфуженную паузу:
− Вов, физуха твоя, это хорошо, но надо дальше расти!
− Вы о чем?
− Не удивляйся, я несколько лет наблюдаю за тобой и твоим интересом к боевым искусствам. Знаю, что во время отпуска ты не на родину едешь и не на отдых с девками, а посещаешь всех доступных спецов по карате и рукопашному бою. Впрочем, пока дальше «физики» ты не ушел. Но думаю, тебе будет интересно попробовать и другие грани в мордобойном искусстве. Глядишь, и получиться из тебя что-то интересное.
От выданной странным военным информации с явным пренебрежением к его талантам Володя вообще растерялся, но разговор касался единственной интересующей его темы − боевых искусств. Поэтому красный, как рак, старший сержант вытер со лба пот и оценивающим взглядом с ног до головы просканировал собеседника, одетого, словно американский боевой генерал, в натовский военный свитер зеленого цвета с накладками на плечах и локтях, камуфляжные штаны и фирменные военные ботинки. При абсолютной внешней обыденности в облике и отсутствии характерных признаков вроде поломанного носа, ушей, набитых кулаков Александр Иванович почему-то производил на Володю какое-то странное впечатление. Одна мысль даже о спортивной схватке с этим человеком бросала в дрожь. Необъяснимое противоречие между логическим осмыслением внешности и возраста человека с подсознательным восприятием опасности, исходящей от него, тормозили напрочь психические процессы в ударопрочном мозгу бывшего десантника. Увидев плохо скрываемое сомнение на Володином лице, Александр Иванович все с той же добродушной улыбкой предложил немного поспаринговаться. Володя, переборов странное чувство опасности и неудачную попытку понять происходящее, согласился и вышел на середину коридора.
− Атакуй! − сквозь зубы проговорил военный без определенного возраста.
Не придавая особой серьезности данному действу, Володя решил, что ничего страшного от такого невзрачного противника ожидать не стоит, немного успокоился и пошел в атаку. Выбросив на скачке левую руку в голову противника, молодой боец успел только почувствовать, что странноватый любитель боевых единоборств слегка коснулся его предплечья своей ладонью, и Володю словно ударило током и развернуло вправо, потом что-то увесистое прилетело по затылку и сознание вдруг померкло.
Очнулся он на полу. Загадочный полковник пальцами надавил на какие-то точки в основании черепа, и Володя наконец-то смог приподняться и сесть на корточки. Вокруг стояли с открытыми ртами полуодетые сослуживцы, которые налетели сюда по крику старлея Хамсутдинова, вышедшего в туалет и заставшего картину начала спарринга лучшего рукопашника диверсионного спецназа с невзрачным странноватым офицером. Прекрасно зная бойцовские навыки Мерина, на занятиях по рукопашному бою никто не соглашался стоять с ним в паре. Мерин, будучи в боксерских перчатках, умудрялся пробивать защитные жилеты и подушки для нанесения ударов, никакая глухая боксерская защита не помогала против его колотушек. Спарринг-партнеров Мерина словно перерубало пополам. Ну, а попасть под атаку ногами, было сродни столкновению с грузовиком: тело оппонента пролетало в воздухе несколько метров и бессознательно валилось на пол. Инструкторы по рукопашному бою, которым надоело откачивать бойцов на занятиях и отправлять их в медсанчасть с поломанными ребрами и отбитыми конечностями, заставляли Мерина всю тренировку лупцевать настенные подушки или заниматься с тяжестями.