Моя пушистая проблема

Его пальцы словно невзначай пробегают по оголенному плечу, и мне приходится сделать огромное усилие над собой, чтобы не передернуться.

Можно я его загрызу, космос, а? Ну пожалуйста? Как никогда жалею, что в людях нет силы оборотней, хитрости и подлости магов и мощи тех же альтури — крылатых хозяев огромной империи.

Больше всего у озабоченных самцов хочется оторвать что-нибудь жизненно важное. Дойдет ли до Тайрона моя весточка? Телефон мой уже наверняка расплавили и выкинули на помойку, концов не найти.

— Начальная ставка — три тысячи магкредитов! — торжественно объявляет недоведущий.

Мне хочется присвистнуть. Клятая лента режет руки. Серьезно? Я столько на работе лет пять буду копить, при условии, что придется сесть на хлеб и воду.

— Пять, — человек облизывает губы, глядя на меня, нервным движением поправляет галстук.

Нет уж. Если попаду к нему — лучше… Не успеваю логически завершить мысль, — раздаются поспешные выкрики с дальних мест.

— Семь!

— Десять, — черные глаза оборотня в первом ряду впиваются в меня, заставляя тело покрыться гусиной кожей.

Чтоб вам стать пожизненными импотентами, мерзавцы! Огрызки шерсти!

— Двадцать! — человек ощутимо нервничает. Сорвал галстук, комкая в руке. Его глаза горят нездоровым, неприятным отсветом. Я чувствую, как наяву, его липкие пальцы, тошнотворный резкий запах, забивающий ноздри.

Маг. Он маг — озаряет вспышкой дикая мысль. В ушах звенит. В этот момент я не вижу зала, не слышу криков, не ощущаю липких взглядов — вспоминаю нашу первую встречу.

…Тогда мне было шестнадцать и меня вот-вот были готовы выкинуть из детдома. Воспитатели плевать хотели, что нам некуда идти, а жилплощадь, положенная нам по закону, стала бы доступна только после моего девятнадцатилетия. До этого времени, уверена, они её сдавали каким-нибудь бдыргам из далекий соседних стран и прочих стайных образований. Но претензии не предъявишь. Я занималась, как проклятая, лишь бы попасть в университет, понимала — это единственный способ вырваться из этой пропасти. Пацанка с коротко обгрызенными волосами и длинной челкой, вечно одетая в мешковатую одежду — я не привлекала внимания. И это было прекрасно. До той минуты, когда меня вызвали в кабинет к директрисе, и та, стуча холеными пальцами с маникюром стоимостью в наш месячный паек, не улыбнулась так ласково, что я чуть не выпрыгнула в окно.

От этой змеюки не дождешься снега зимой, не то, что такой любезной улыбки.

В подвохе я не ошиблась, только с его размером не угадала. Гадюка улыбнулась нежно, как любимой внучке, и пропела:

— А эта одна из самых талантливых наших девочек, Майари Вольфран! Господин, рекомендую обратить внимание именно на неё.

Только теперь я поняла, что мы в комнате не одни. У окна стояла высокая массивная мужская фигура. В то время я шарахалась ото всех, кто хоть немного напоминал собой мужчину. Спасибо, насмотрелась. На себе пробовать было неохота.

Тогда, в первый момент, он даже сумел расположить. Громила не улыбался приторно, смотрел серьезно, вежливо интересовался моими успехами. Сказал, что представляет Лабораторный комплекс Ашарт, престижное учреждение, в котором проводятся множество гремящих потом по всему миру исследований.

— Мы отбираем перспективные кадры везде, — низкий баритон звучал ровно, спокойно, — нам рекомендовали вас, Майари, как талантливого стажера. Подумайте. Поработайте на нас года два за минимальную оплату, зато потом с нашими рекомендациями устроитесь в самый престижный университет, куда люди вашего класса редко могут попасть.

— А рекомендации будут действительны и в другие учебные заведения? — хмурюсь из-под челки, но он знает, что заинтересовал.

— Разумеется, госпожа Вольфран, — тогда он не пытался фамильярничать, разговаривал, как с равной, — проживание также за счет нашей корпорации, если вас это волнует, — тонкая улыбка делает лицо качка почти привлекательным.

— А по какой программе привлекаете стажеров? Можно посмотреть? Есть уже ребята, которых выбрали? Будут озвучены проекты, над которыми пригласят работать? — стараюсь говорить уверенно, но голос дрожит.

Для такой девчонки, как я, это все равно, что сорвать куш в миллион кредитов. Небывалая удача!

— Разумеется, — он шелестит бумагами, а потом поднимается и присаживается рядом со мной на гостевой диван.

Директриса куда-то отошла, за окном воет ветер — весны у нас холодные. В коридоре тишина, идут занятия. Только мерно щелкает электронное табло.

Большая ладонь ложится в опасной близости от моего колена. — Полагаю, мы сможем прийти к взаимовыгодному договору, не так ли, Майари? — он облизывает губы.

Серые глаза смотрят в упор, и впервые, вот так близко, я вижу в них странный интерес. Не плотский, нет. Этот я бы не перепутала ни с чем другим.

Беркет был главой одного из весьма перспективных проектов, но вот требовались ему вовсе не стажеры, а подопытные. Тогда мне удалось “спрыгнуть”. Почти в последний момент, уже придя на первый день “стажировки”. На мое счастье, я не успела отдать им документы. Вторая моя удача состояла в том, что директрисе было настолько лень возиться самолично, что она передала их через меня.

Не знаю, куда бы я побежала без документов. Тогда я опоздала и жутко боялась, что строгий куратор прогонит прочь. Он уже был мне неприятен, но приходилось терпеть. Благо, больше никаких поползновений не последовало. Я думала, что все-таки вытащила свой счастливый билет, пока не заблудилась в огромном здании и не свернула не туда. Пока не увидела то, что было не предназначено для чужих глаз. Не увидела, каким может быть Высший Маг пятого ранга, слегка безумец, слегка исследователь. Тот, для кого обычные люди — интересные мошки.

Для него не было грани между опытом и… всем прочем. Да он и не понимал её. Милейший человек с улыбкой психа.

Но, самое ужасное — уже тогда я поняла — мне никто не поверит. За меня никто не заступится. Мне нечего и некому предъявить.

Я успела сбежать прочь, но с тех пор мне порой снились эти холодные серые глаза.

“Я найду тебя”… — смеялась мне ночь чужим голосом из прошлого.

Глава 3. «Дорогая» девушка.

И вот прошлое пришло. Стало реальностью. Но и я перестала быть забитой бессловесной девчонкой. Больше всего хотелось плюнуть на образовавшуюся от непосильного труда лысину мага.

— Двадцать один, — вякнул кто-то с галерки.

Я уже собиралась вздохнуть спокойнее. Вот только глаза мага полыхнули каким-то совсем уж ненормальным огнем, кулаки сжались, и он резко прошипел:

— Пятьдесят!

Не знаю, как ноги не подкосились.

Пятьдесят тысяч магкредитов, не обычных. Это средний космический крейсер. Или десяток замков с полной защитой. Неужели все, приплыли, Майка? Ногти впились в ладони, заставляя прийти в себя и справиться со жгучей волной страха.

Выход есть всегда. В конце концов, стану фамильным призраком и доведу негодяя до психушки и лишения магии, чем не вариант, а?

— Пятьдесят тысяч раз! Великолепная цена, господин маг, вы не прогадаете! Пятьдесят тысяч два! Вы только посмотрите, наша красотка наверняка в предвкушении! Пятьдесят тысяч…

— Пятьсот, — негромкий голос разнесся эхом по всему залу.

Клянусь, у меня ноги подкосились. Я бы и свалилась, но только понимание того, что ловить никто бы не поспешил, удержало. Не хватало ещё подцепить в здешней антисанитарии какую-нибудь заразу.

Из последних сил сохраняя видимость одурманенной идиотки, я пыталась осторожно зыркать исподлобья, пользуясь тем, что волосы упали на лицо, закрывая его. Кто? Кто решил заплатить астрономическую сумму, на которую можно купить небольшую планету, за одну нелепую человечку?

— Пятьсо-оот тысяч! Полмиллиона магкредитов! — ведущий чуть слюнями от восторга все пространство не заляпал. Сам сейчас ещё обернется, бедолага, вон от шока даже уши мохнатые на голове вылезли. — Кто же так ценит нашу красавицу?