Страница 21 из 77
— Я должен был остановить его. Должен был сделать что-то еще.
— Она не ваша жена. Он бы лишь пришел в ярость от вашего противостояния и выместил злость на ней.
— Знаю. Именно поэтому я замолчал. — Лео опустил глаза. — Но своим молчанием не потакаем ли мы ему?
Будто удар кинжала в самое сердце. Пройдясь полированными когтями по балюстраде, Мина нашла взглядом среди гостей принца-консорта. Тот смеялся какой-то шутке своего любимчика, шпиона Бальфура. Поднявшаяся волной ненависть словно бы повернула нож, и на мгновение все вокруг стало черно-белым — сидевший внутри голод прорывался наружу. Закрыв глаза, Мина глубоко вдохнула и позволила ненависти уйти, оставляя вместо себя лишь печаль и вину. Быть может, она ненавидела не только принца-консорта. Быть может, она ненавидела и саму себя тоже.
— Что мы можем поделать? — к собственному удивлению, горько сказала Мина. — Он ее муж, он ею владеет. Может избивать ее величество хоть каждый день, если того пожелает, и что мы можем поделать?! — Никогда, обещала себе Мина, глядя, как все эти годы королева медленно погружается в отчаяние. Сама она никогда не окажется в подобной ловушке.
По телу забегали мурашки, и Мина осознала, сколь пристально за ней наблюдает Бэрронс. Покраснев, она вдруг поняла, что открыла больше, чем хотела.
— Я полагал, что вы по собственной воле поддерживаете такое обращение с королевой, но вам оно нравится не больше моего. — Скользнув пальцами по ее щеке, Лео медленно отвел прядь рыжих волос от лица. Мина отпрянула, и Лео опустил руку. Но не оставил разговор. — Вам оно не нравится, потому что вы видите себя в подобной ситуации. — Медленно, вопросительно, будто сам с собой, он продолжил: — Вы поэтому так и не вышли замуж?
— Что мужчина — любой мужчина! — может мне дать? — бросила вместо ответа Мина. — Я возглавляю собственный Дом, вхожу в Совет. Кто не захочет лишить меня всего этого?
Бэрронс ответил едва заметной, но искренней улыбкой.
— Не все мужчины одинаковы. Быть может, вам стоит найти того, кто не испугается ваших свершений. Кто посчитает их частью вашего очарования.
— Я бы не стала надеяться.
— Тогда, возможно, вам стоит оглядеться. Вдруг поймете, что он ближе, чем вы думаете.
Мина окаменела.
— Какая прелюбопытная мысль, — отрешенно бросила она. Потрясение, вызванное словами Лео, тотчас же сменилось подозрениями. Это все часть игры, только что он рассчитывает выиграть? Надеется убедить ее, якобы искренне ухаживает и тогда… Что тогда? Думает ли он, что однажды ночью, лежа в постели, она выдаст ему все свои секреты? Или, поддавшись чувствам, станет голосовать по его указке, желая порадовать?
Нет. Как-никак Бэрронс отнюдь не глуп. Проклятье, чего он хочет?
«Но ведь вы никогда не понимали, что мною движет…»
Мина побледнела. Она буквально почувствовала, как кровь отхлынула от лица, ослабли руки и ноги. Если Лео не играет с ней, значит, он искренен. На мгновение Мине показалось, что она увидела его истинные желания. Ее. Все это время он хотел ее.
Нет.
У Мины едва заметно участилось дыхание. Она постаралась сохранить спокойное выражение на лице, скрывая бушующий внутри шторм, ибо именно этого больше всего и боялась. Потеряться в мужчине.
В наступившей тишине Мина поймала пристальный взгляд Лео. Наверняка делает какие-то свои чертовы заключения! Внезапно ей неистово захотелось наброситься на него, вывести из равновесия, чтобы не одна она была смущена.
— Откуда такой взгляд? Наш секрет в безопасности, если вы беспокоитесь об этом, — тихо сказал Лео. — Я никому не рассказывал о случившемся.
— Интересно, что вы заговорили о секретах… — Поставив бокал на перила, Мина шагнула вперед, и ее юбка зашелестела о его брюки. — Любопытно, какие у вас.
— Почему вы решили, что они у меня есть?
— У всех есть секреты. Вопрос лишь в том, чтобы их найти.
Лео посмотрел пристальнее. Посмотрел так, словно видел ее насквозь, словно искал ее собственные тайны.
«Вам никогда их не найти». Полуприкрыв глаза, Мина встала на мысочки и нерешительно опустила руку — ту, что с когтями — ему на грудь. На мгновение она помедлила, сомневаясь, правильно ли поступает. Ладонью Мина чувствовала тепло его тела, вдыхала манящий аромат лавровишневой воды, и ее собственное тело ожило. Тут же вернулась решимость. Это ее долг перед отцом.
— У меня всегда вызывала любопытство ваша дружба с этим грязнокровным из трущоб, — шепнула Мина ему на ухо.
Лео чуть повернул голову.
— Дьяволом из Уайтчепела?
— Вы знаете, что как две капли воды похожи на одного члена его банды? Можно даже сказать, вылитая копия…
Воздух между ними переменился. От замершего мощного тела Лео исходила молчаливая опасность. Подняв руку, он мягко и бережно обхватил Мину за горло. Едва ощутимо угрожая.
— Не думал, что вы сунетесь в трущобы.
— О, я не столь глупа. Я послала туда своего человека, который блестяще выискивает то, что люди хотят скрыть. Сегодня утром он проследовал за вами, и теперь, знаете ли, у меня есть фотографии…
Лео сжал руку. Мина еще могла дышать, но сердце уже неистово застучало.
— Фотографии чего?
— Мальчика. Кто он, Бэрронс? Вряд ли ваш сын, слишком взрослый. Значит, брат… Может быть, сын Кейна? — закинула Мина приманку, но Лео на нее не попался, как она того ждала. — Нет, не Кейна, — медленно выдохнула она, перебирая варианты. Что, если… Мина вспомнила лицо герцога Кейна, его равнодушные глаза. И попыталась воскресить в памяти портрет его жены. У ее отца была копия. Боже милостивый…
— Вы ему не сын, ведь так? — О, без сомнения Бэрронс походил на герцогиню — больше всего чувственным ртом, — но не на герцога. Нет, отца он не напоминал совсем. Кровь Мины вскипела от возбуждения.
— Вы бастард.
Лео сжал пальцы.
Затаив дыхание, Мина подняла голову. Лицо Бэрронса ничего не выражало, но глаза… Господи, да она же права!
— Интересное предположение. Думаю, — его глаза засверкали, — я напугал вас прошлой ночью, да и сейчас тоже. И теперь вы пытаетесь придумать хоть что-нибудь — что угодно! — лишь бы только вывести меня из равновесия.
— Это не «да». Но и не «нет».
Внизу гремела музыка. Лео шагнул еще ближе. Давление его твердого тела гипнотизировало Мину. Склонив голову, он сказал, едва не касаясь губами ее губ:
— Вы боитесь собственного влечения ко мне?
— Я выясню правду. Вы и сами это понимаете. И неважно, сколь сложны будут поиски.
— Я — сын своего отца. Именно он сотворил меня. Если же вы осмелитесь угрожать мне, — перешел Лео на шепот, — лучше бы вам раздобыть доказательства. Теперь мне известна ваша слабость, Арамина. — Обхватив Мину за талию, он крепко прижал ее бедра к своим. — Я знаю, что вы желаете меня. Посему возникает вопрос — вы на самом деле хотите меня уничтожить или лишь пытаетесь так от меня защититься? От этого? — Лео с силой прижался к ней телом.
У Мины сперло дыхание. Спасения не было. Она промолчала, и на ее губы обрушился рот Бэрронса. Настойчиво, безжалостно. Руки стиснули в стальных объятиях. Мир вокруг закачался, или же то был Лео, заставивший ее отступить и теперь прижимавший к стене? Они стукнулись зубами, Лео ворвался языком ей в рот. Мина изо всех сил сжала воротник его сюртука. Под таким натиском ей оставалось лишь сдаться.
«Будь честной. Ты хочешь сдаться», — шепнула самая потаенная часть ее души.
Музыкальные раскаты перемежались взрывами смеха. «Господь милосердный». Каким-то чудом Мина прервала поцелуй и прошептала:
— Не здесь.
Лео дернулся. Укусив ее за мочку уха, чуть отодвинулся и обжег страстным взглядом. Глаза Мины горели тем же огнем. Она дерзко запустила руку ему в волосы и, притянув к себе, губами поймала его тихий смех.
Совсем рядом щелкнула задвижка, и Лео, потянув добычу в теплые сумерки комнаты — что за комната, она не знала, может быть, кабинет, — резко ее крутанул, Мина прижалась спиной к двери и захлопнула ее собственным весом. И теперь не просто сдавалась. О нет, его жадные и яростные поцелуи она встречала не менее жадными и яростными; ее тончайшей работы когти скользили внутри его фрака, по груди, вырывая шипение.