Страница 1 из 2
ГЛАВА 62
Следующим утром, во вторник 16 июня, я бодро проснулся до звонка будильника, ощутив в себе вместо тревожности и напряжения спокойствие, собранность и решитель-ность. Позавтракав, натянув хлопковую футболку, тонкие джинсы и шагнув в шлепанцы, я вышел из дома. Три минуты по тропинке сквозь тихий пахнущий хвоей лес и я первый в офисе. Едва плюхнулся в кресло, откинулся на сломанную спинку, как за дверью в кори-доре зашаркало множество ног, и раздались голоса Веры, Сергея. Ручка двери дернулась, шум голосов ворвался в офис. Вера, Сергей, за ними вошел его брат Ромка. Веселые, воз-бужденные, все трое, смеясь, поздоровались со мной. Вера сразу прошла за свое рабочее место, она была одета в белые бриджи, светлую футболку, на ногах плетеные сандалии на платформе, через плечо светлая сумочка с цветочным рисунком. Сергей был все в тех же шортах и майке. На плече у него висела новая кожаная светло-коричневая сумка – замена дырявому портфелю. Рома вел себя привычно стеснительно и неприметно. Его одежда бы-ла сродни характеру – невзрачной, незапоминающейся – джинсы грязно-земляного цвета, схожего цвета невнятная рубашка в клетку. Рома и место сразу занял подобающее харак-теру – позади меня, позади всех у стены, почти в углу. Первую фразу произнес я, она про-звучала буднично, потонув в общей приподнятой атмосфере. Сергей скинул сумку с плеча на стол, шумно принялся возиться с ее молнией, ему было не до моего вопроса.
– Вер, че там по наличке, какой остаток? – произнес я снова, сидя у левого угла сто-ла по по диагонали от Веры.
– Щас, Ром, щас скажу… – буднично отозвалась та, дисциплинированно прервала свои поиски в сумке, отставила ее, потянулась под стол рукой, запустила компьютер, той же рукой выудила из стола затрепанную тетрадку, раскрыла, взяла калькулятор, начала клацать по кнопкам пальцами.
– Двадцать одна тысяча пятьсот три рубля и шестьдесят три копейки! – отчеканила Вера, вернулась к своей сумке.
– Серый… – скосил я взгляд влево вверх через бровь на напарника, тот стоял, нави-сая над моим плечом. – Че там у тебя, посмотри?
Сергей порылся в сумке, достал перетянутую резинкой пачку денег, начал считать, закончил с недоуменным лицом.
– Вер, а у тебя сколько? – глянул он на жену и нахмурил брови.
– Двадцать одна пятьсот, Сереж, – вновь отчеканила та, копаясь уже в бумагах, при-нимаясь за работу.
Сергей стоял, замерев с пачкой денег в руках, его недоуменный взгляд становился все больше растерянным.
– А у тебя сколько? – задрал я голову через плечо, посмотрел на него.
– Да у меня одиннадцать… – нахмурился Сергей.
– А где еще десятка? Ты что-то покупал? Нырял в общак? – произнес я нейтраль-ным тоном, вопросительно внимательно глядя на напарника. Тот, помолчав несколько секунд, покусав губы, подумав, обратился к жене: «Вер, ну там точно двадцать одна, да!? Посмотри еще, может, ты там что-то не записала?»
– Сереж, да нет… – покрутила головой Вера, бегло просмотрела записи в тетрадке, еще раз проклацала по калькулятору. – Все, что ты мне говорил, все у меня записано…
Сергей молчал, стоял неподвижно, смотрел на жену, та так же внимательно на него. Двухсекундная немая сцена затягивалась.
– Ну нет больше… – прервал гробовую тишину комнаты Сергей, разжал руки, демонстрируя Вере пачку денег. – Вот, все что есть…
Между супругами диалог шел так, будто никого больше рядом не существовало. Я молча наблюдал. Брат Сергея Рома вел себя столь тихо, что я вообще о нем забыл.
– Ну ты вспомни! – встряхнулась Вера, пытаясь вывести из ступора мужа, почти вскрикнула фальцетом. – Может, ты покупал что-то!?
– Не, ну мы покупали, да! – оживился Сергей. – Мы же заезжали вечером вчера! Что мы там покупали? Вспоминай. Ну, хлеб… ну хорошо, пусть это пятьдесят рублей… Заправлялся я, да! Это полторы где-то… Что мы еще покупали? Вер, вспоминай!
– Сереж, да ничего такого мы не покупали… – сказала Вера и назвала несколько наименований продуктов, сродни хлебу, повседневных и недорогих. Сергей торопливо их повторил, называя приблизительную стоимость каждого, округленную в бо́льшую сторо-ну, вывел вслух сумму – вышла тысяча, с бензином две с половиной. Сергей повторно на-звал продукты, округлил их стоимость еще грубее и снова в бо́льшую сторону, так же, как и у буханки хлеба, цена которой во всех магазинах города была десять рублей. Я слушал, наблюдал за происходящим. Следом Сергей «натянул» дополнительную тысячу – сумма расхода общака за два дня выходных и понедельник уперлась в три с половиной тысячи и замерла. Все. Сергей вновь немо глянул на жену, та на него. По глазам напарника я понял – больше добавлять нечего, а взгляд Веры говорил – даже названная сумма, и та под боль-шим вопросом.
– Ты не брал? – вдруг обернулся, глянул мне за спину в угол комнаты Сергей.
– Нет, не брал… – раздался голос его брата.
Одним движением я развернулся в кресле в том же направлении. Ромка стоял у сте-ны, держал в руке близко к очкам мобильник, клацал кнопками. По его слегка удивленно-му взгляду и спокойному ответу я понял – вопрос не по адресу. Подозревать родного бра-та в воровстве? Мне стало неловко. Чересчур уж как-то.
– Точно? – растерянность в глазах Сергея сменилась раздражением, взгляд гневно сверлил брата. Рома слегка кивнул и даже вроде сказал еще что-то, сказал тихо, так, что я не разобрал.
– Ну пойдем, выйдем! – кивнул Сергей в сторону выхода, Рома послушно пошел к двери. Сергей пропустил его вперед, вышел в коридор следом. Входная дверь открылась, хлопнула, в офисе повисла могильная тишина.
Я повернулся в кресле обратно к столу, посмотрел на Веру. Та коротко встретила мой взгляд своим, опустила глаза в тетрадь, принялась механически переворачивать туда-сюда последний лист записей. Наступившая тишина запустила ход моих мыслей. Вывод был однозначный – у Сергея с наличкой общака нечисто, а значит, все мои цифры в расче-тах не лишены смысла. Я чувствовал внутри себя некоторое напряжение, но при этом был спокоен и рационально оценивал ситуацию. Вера продолжала совершать привычные дви-жения – покликала мышкой, перебрала бумаги на столе, убрала их в стол, достала другие, просмотрела. Она явно нервничала и пыталась так успокоиться. В ту секунду меня снова озаботил вопрос – Вера «в деле» с мужем и сейчас играет, либо она все понимает, но Сер-гей мутит с наличкой один, а она знает, догадывается, но закрывает глаза? Я всмотрелся в лицо Веры, но оно мне ничего не дало ответ – я не смог считать информацию! Ни малей-шего намека хоть на какой-то вариант. «Надо признать, она очень хорошо умеет себя дер-жать в руках. Сергей задергался сразу, занервничал. Вера же сидит за столом прямо, лицо ее спокойно, да, заметно напряжение, но не более. Глаза ее не бегают, руки не трясутся, мимика не учащена», – отметил мысленно я и остановился на кажущейся наиболее правдо-подобной версии – Вера догадывалась о финтах мужа с наличкой фирмы, но предпочитала их не замечать. Молчаливое одобрение. «Не знаю, что хуже – совершать нехорошее дело или молчаливо его не замечать?» – размеренно размышлял я, тут входная дверь громко хлопнула, в офис вошел шумно сопящий Сергей. Он был на взводе, ноздри его трепетали, лицо подергивалось, взгляд метался. Там, за дверью, явно состоялся резкий разговор.
– Серый, да ладно… – начал я. – Че ты на Ромку то…?
– Роман, вот ты не знаешь, и не лезь!! – резко выкрикнул Сергей, оборвав меня. – Там своя история!! Я знаю, почему я так думаю!! Там в детстве у него было…
Внутренне напрягшись, я встал с кресла. Состояние напарника передалось мне, я принялся шагать по свободной половине комнаты, неосознанно подошел к окну, уставил-ся сквозь стекло во двор. Взгляд сместился влево к двери подъезда. Я замер – левее входа в подъезд был внутренний угол, он не просматривался ниоткуда, только с этой стороны; спрятавшись в углу, стоял Ромка и плакал. В его мимике, дергании плеч, поворотах голо-вы читалась досада и обида. В долю секунды я понял – он не брал деньги, Сергей оболгал брата. Оболгал не приватно, а так же, как унизил в свое время Веру, публично. Я смотрел на Ромку безотрывно несколько секунд, вдруг сообразив, что тот может меня заметить, и не желая его неловкости, отошел от окна в глубину комнаты.