Страница 2 из 5
В автобус вошла пожилая женщина. Нет, не пожилая женщина, а разваливающееся на глазах сочетание атомов. Она встала рядом с Сашей – такая скукоженая, такая трясущаяся… «Нет, мне тебя не жалко, – решила Саша, – я вам столько раз уступала, а теперь не уступлю!»
Перед ней сидела девочка в белом платье с забинтованной рукой.
– Бабушка, садись.
– Какая хорошая девочка, – всплеснула руками старушка.
Она попросила нагнуться девочку и стала шептать ей на ухо. Шептала она тихо, но Саша всё слышала:
– Я не простая бабушка, я колдунья. Ты сделала мне добро, и я исполню любое твоё желанье.
– Хочу, чтобы все собаки сдохли!
– Почему?
– Потому что они большие, злые и больно кусаются. Вот, – девочка показала колдунье руку.
– Нет, это плохое желанье.
– Ты обещала…
Колдунья, конечно, заметила подвох. Но ведь никто не встал и не закричал: «Это мое желанье. Вы пришли ко мне».
Достать луну
«Небо не обеднеет, если я возьму несколько звёздочек себе», – решила она, и в ветхий серый передник посыпались золотые камушки. Вокруг было ночное небо – прозрачное, но густое, как хорошая сметана. Звёзды яркие-яркие, но совсем крохотные и лёгкие, поэтому они не падали вниз. Она опустила голову. Её глаза наткнулись на небольшую берёзовую рощу и смешную двуногую избушку. Она подняла взгляд: напротив висел бледно-жёлтый шар. Она коснулась его и поняла, что родилась, чтобы коснуться его. Нет. Чтобы его унести с собой!
«Тьфу, Кот, – над ней нависла довольная мордочка. Лапы этого существа запутались в её космах, – такой сон испортил».
Она подошла к окну. Луна улыбалась ей. Её глаза заблестели: «Я родилась, чтобы достать тебя»…
Утром Ведьма нашла старый, давно заржавевший топорик и пошла в лес. Она выбирала самые красивые ивы и самые тонкие берёзы.
– Мы сделаем такую ступу, что все знакомые ведьмы будут завидовать, правда, Кот?
Животное лениво потянулось и село. Кот равнодушно наблюдал за хозяйкой, которая, теребя вот уже триста пятьдесят шесть лет нечёсаные волосы, подбегала то к одному дереву, то к другому. Она стучала по стволу и пробовала кору на зуб. «Твердое. Старое. Слишком много сучков», – бормотала она.
Деревья, знавшие Ведьму ещё девочкой, испуганно перешёптывались. Когда она наломала достаточно тонких берёзок, пришлось взяться за непослушные ивы. Топор, пролежавший сотни лет без дела, работать отказывался.
– Кот, посторожи стройматериал. Я сбегаю к Лешему, – сказала Ведьма и пустилась на другой конец леса.
Запыхавшаяся, она села на пенёк в доме друга.
– Леший, у тебя есть топор?
– Есть, а зачем тебе?
– Хочу ступу сделать.
– Ты куда-нибудь улетаешь? – его зелёная кожа приобрела лимонный оттенок, а смешные розовые, без зрачков, глаза потемнели.
Ведьма знала, если у Лешего темнеют глаза, значит, ему тяжело на сердце, потому что глаза и сердце у этих существ состоят из одной красной ткани и отражают друг друга. Единственные два органа не зелёного цвета во всём их нехитром организме. Да, да, даже кровь у леших была цвета весенней листвы.
– Я ненадолго, – небрежно проронила Ведьма, кокетливо запустив длинные морщинистые пальцы с заострёнными коготками в седые нечёсаные пряди. Она знала, что это розовое сердце неровно бьётся по ней.
Леший протянул гостье топор и тесак:
– Пригодится, берёзки топором не обработаешь…
Ведьма сделала реверанс и села на метлу. «Он в меня влюблён», – подумала она, и эта мысль ей польстила.
Ивы не хотели умирать. Лес не хотел их отпускать. Ведьма возвращалась домой под дружные проклятья бывших друзей.
Когда непослушные тела ив и нежные берёзок оказались в углу комнаты, наступил вечер. Чёрный Кот, утомлённый трудовым подвигом (которого, если сказать по совести, не было), занял место на лежанке. Ведьме было жаль его будить, она облокотилась на подоконник и принялась считать звёзды. Беззубая улыбка озарила её лицо.
Стук в дверь. Леший стоял на пороге с огромным цветком в руках.
– Я принёс тебе орхидею.
– Спасибо, а то я уже забеспокоилась, где мне её достать, ведь здесь эти цветы не растут, а без них полёты на дальние расстояния невозможны. А где ты её взял?
– У меня оранжерея дома, – сказал Леший, и его щёки густо позеленели, – Увлекаюсь.
– Я обязательно её когда-нибудь посмотрю, – сказала Ведьма и подарила неловкому ухажёру поцелуй.
Это был его первый поцелуй! 1000 лет он жил в этом лесу и ничего подобного не чувствовал.
– Ладно, Леший, мне надо закрыться и работать, а то я не успею поймать златоклюва, и придётся ждать следующей осени.
– Зачем ты летишь?
– Я привезу нечто большое, жёлтое и очень ценное. То, что прославит меня и тебя и сделает счастливыми всех жителей нашей Земли!
Ведьма отчего-то была уверена, что луна принесёт всем счастье.
Леший ушёл, Ведьма села плести силки для златоклюва. Эту птицу можно было поймать только в силки, сплетённые из волос колдуний. Ей пришлось обрезать доходящие до пят космы, которыми она очень гордилась (хотя гордиться, по правде говоря, было нечем).
Когда сети были готовы, Ведьма вытерла слезу с покрасневших усталых век, провела рукой по мальчишеской соломенной причёске, надела платок и вышла.
«Ну и вечерок выдался», – сказала Ведьма и, пока солнце не зашло за синюю гору, принялась расставлять ловушку.
Как только последняя звезда скрылась, вышли на поляну златоклювы.
Эта птица исклевала Ведьме все руки, но теперь она крепко держала Златоклюва окровавленными пальцами.
– Не губи меня, Ведьма!
– Извини, Златоклюв, но для того, что бы полетела моя ступа, нужно добавить в зелье стёртые в порошок твой клюв и косточки.
Ведьма посадила Златоклюва в клетку, а сама принялась мастерить ступу. Дерево плохо поддавалось морщинистым рукам Ведьмы, у неё даже выступил на лбу пот.
В избу постучали. На пороге стояли Кикиморы:
– Пошли давить лягушек на соседнее болото!
– Щас, все брошу, пойду ерундой заниматься!
– Что с ней? – спросила одна кикимора другую.
– Болеет. Видишь, как у неё глаза горят.
Через три дня Ведьма ужасно захотела спать, но, несмотря на то, что веки отказывались отлипаться друг от друга, не ложилась – хотелось закончить быстрей. Снова заглянули кикиморы:
– Пойдём есть больших чёрных пауков!
– Я работаю, – еле выдавила Ведьма.
Она очнулась от визга очумевшего от голода Златоклюва.
– Ты проспала двое суток.
– Переезжаем, – сказала Ведьма, и все жизненно необходимые вещи полетели в большой серый мешок.
«Ходят тут всякие, мешаются, – бормотала она, – то лягушек пойдём давить, то пауков есть. Будто без меня не справятся…»
Где-то возле истока большой реки находился старенький заброшенный склеп, туда Ведьма и отправилась.
Всю осень и зиму она стругала, пилила, рубила, в общем, мастерила ступу. А когда весна дыхнула ароматами первых цветов и последнего льда, Ведьма ходила набирать для зелья цветов и трав. В ноябре мечта готова была претвориться в реальность.
Кот отправился на временное проживание к Лешему, которому Ведьма объяснила цель путешествия.
В соседнем лесу проходили курсы по подготовке к полётам за луной. 666 отважных ведьм выстроились в шеренгу.
– Вы все собрались достать Луну?
– Да, – хором ответили ведьмы.
– Но достанет её только одна, остальные же, в лучшем случае, остановятся на полпути и вернутся. В худшем же… На небесах есть критическая полоса, там кончается воздух. Так вот, надо задержать дыхание и преодолеть её. Как правило, входя в эту зону, ведьмы поворачивают назад, но каждый год несколько смелых пытаются преодолеть безвоздушное пространство, но им не хватает кислорода, они теряют контроль над ступами и падают вниз. Конечно, от них остаётся только кровавое месиво, но о них и поныне слагают легенды. Луну пытаются достать уже более 4 000 лет.