Донор

Сразу навалились воспоминания, вскрылись тайники детских обид и радостей, наших с ним скандалов. Отец был невероятно сложным человеком, в юности мне казалось, что я его ненавижу, и что именно по этой причине исчезла моя мать, его невозможно было выносить. И вот теперь он сыграл в ящик. Ну, хоть так увидимся, если учесть, что мы не встречались с ним последние десять лет. Я скорблю, но не убиваюсь, потому что этот человек никогда не был мне по-настоящему близок. Хочу успеть всё организовать и провести церемонию прощания, чтобы ещё потом отметиться на свадьбе кузины Мэл. Ей сейчас ни к чему слышать мой мрачный голос, похороны на свадьбу как-то не очень настраивают. Тем более, мне, наверное, … не хочется сочувствия. Именно конкретно соболезнования по поводу смерти моего отца мне не нужны даже от неё. Пусть пока веселиться в неведении, всё объясню потом. Но на следующий день, будто мне мало нервотрёпки, она не берёт трубку! Паразитка вообще отключила телефон! Я как зацикленный маньяк набираю и  набираю, мчусь в аэропорт, еле успеваю купить билет, а она, видите ли, обиделась! Пока добрался до дома её матери — накрутить себя успел по полной программе, казалось, ткни в меня пальцем — и я взорвусь! Поэтому знакомство с тёщей вышло скомканным, и мне чхать на первое впечатление, я желаю видеть Мэл! Врываюсь в дом, просто отставив её мать в сторону.

Я в бешенстве, причём в его чистом виде! Где она, с кем, что успела отмочить?! Я тут понимаешь ли весь извёлся, а эта звезда сидит перед зеркалом красоту наводит. Ещё и кольцо сняла! Ах, так мы ещё и огрызаться будем? Но что интересно, очень чутко чувствует черту и гася бурю, тут же цепляет меня на крючок, обещая жаркую ночь примирения. А ещё я вижу, я чувствую — она соскучилась. Это, оказывается чертовски приятно, как и то, что оказывается, эта дурёха меня ревновала, навыдумывала уже себе бредней. Куда я от тебя денусь, Мэл, только тебя перед собой и вижу. Знала бы ты, как мне тебя не хватало рядом.

То, что её мамаше я не нравлюсь — видно не вооруженным взглядом, она мне тоже не очень, если честно.

И сегодня, я так понимаю, я звезда! Люди на свадьбе пялятся исключительно на меня, и все кто знаком с Мэл желают познакомиться с её кавалером, то есть со мной, её женихом, я всем так и представляюсь. Мне весело разглядывать их реакцию, нравится, как ведёт себя Мэл. Она, кстати, самая красивая подружка невесты. Моя горошина в меня влюблена — и это делает меня счастливым идиотом.

Ночь в гостинице только подтверждает и её чувства ко мне и мои к ней. Потому что без любви трахаются иначе, касаются по-другому, смотрят друг на друга не так, а здесь ощущения настоящего. Я отдаю себя ей полностью, но и беру не меньше. И я улетаю от каждого её «люблю». Ради неё я отдам всё, что угодно, потому что она выбирает быть со мной … потому что даже готова отказаться от материнства. Это бесценно, Марк. Перед этой девушкой стоит встать на колени. Она меня этим полностью покорила, сразила, влюбила до беспамятства.

Знакомство с родителями не избежать, но меня это не напрягает, выдержал ли они мой характер, хотя в душе я очень благодарен этим людям за мою Мэл. Анна, мать Мэлани, конечно пыжится, пытаясь меня укусить, но извините, мама, я вам не по зубам, это вы ещё на моих совещаниях не присутствовали. Пришлось резко осадить на место. А вот батя у неё тихий, этот даже пытаться не стал. Почему они не берут во внимания, что меня выбрала их дочь, и что их вкусы в наших с ней отношениях как-то ни к селу, ни к городу?

   Всё-таки я решился, привёз её к памятнику своего разочарования. Даже домом мне теперь его сложно назвать. Я готов ей всё рассказать, а горошина готова слушать. Ходит по пустым комнатам, рассматривая одинокие углы с недоумённой задумчивостью. Она первая, кого я сюда привёл после развода. Здесь и мне жутковато, а ей уж и подавно. И я вываливаю всю правду, как на духу, ничего не утаивая, обнажаю душу, признаюсь в комплексах и … слабости. И за своё откровение получаю восхитительную порцию страсти, которую эти голые стены даже не заслужили. Мне стало легче, когда я раскрылся, и легче вдвойне от того, что она меня понимает и принимает. Её любовь, как чудодейственный бальзам, от которого рассасываются даже старые шрамы.

А вот моя бывшая умеет эффектно насрать в душу. И какими путями эта стерва появилась именно в том ресторане, где мы с Мэл собрались поужинать?! От презрения даже челюсти сводит. Хоть бы не сорваться, но именно этого она и добивается. И тут вмешивается моя горошина, ведь просил же не обращать внимания. Но зато как она отбрила Стеф, настоящий боец! У этой твари даже лицо сползло. Мэл умеет держать удар, тешит меня байками, как ни в чём ни бывало. Мы ухахатываемся до коликов и я не могу ею налюбоваться.

 Когда эти двое уродов с битами вынырнули из-за машины — единственное, чего я испугался, это за Мэл. Принимая удары, пытаюсь оттереть их от неё. Эти козлы обучены бить, и когда один из них кинулся за Мэлани, я бросился на второго, оставшись с ним один на один, желая удавить этого гада. … А потом прозвучал выстрел. Сначала один, затем второй. Метко. Стирая с лица кровь, я с восхищением смотрю, с какой решимостью моя женщина сжимает оружие. Она спасла нас. Она чуть не пострадала из-за меня. Если бы с ней что-нибудь случилось… Боже, спасибо тебе за неё, я не знаю, чем я её заслужил.

Очнувшись, тут же признаюсь ей в любви, и слова вырываются так естественно. Нужно было раньше дураку сказать, всё тянул. Я люблю её, всё в ней, это что-то невероятное, никогда не переживал подобных чувств, прежнее к прежним было лишь иллюзией.

Хардина я ждал с нетерпением. Я, конечно, догадывался, кто за этим стоит, но хотелось быть уверенным. 

— Это эта сука подослала людей? — тут же спрашиваю я, как только Мэл принудительно выдворили из палаты.

— Ага, привет тебе от твоей бывшей жёнушки. С копами на счёт пушки я всё порешал. Эти раненые отморозки сразу сдали заказчика. Что будем делать? — Хардин как всегда собран и серьёзен, и я даже знаю, чего он хочет, он с надеждой ждёт от меня команды «фас».

— Мы дадим делу ход. Подключай наших адвокатов, пусть зароют эту дрянь. Мы посадим её надолго.

— Да! — ликуя, сжимает кулаки Хардин. — Я тебе ещё в прошлый раз об этом говорил!

И тут врывается горошина, мой маленький воин желает знать правду. Пришлось дома раскрыть все нюансы, предусмотрительно уложив рядом с собой её любимую кошку, теперь она мой буфер если что. Еле отправил эту соблазнительную воительницу на работу, у меня есть планы на вечер, хочу устроить ей сюрприз.

Сладкое с сексом всегда сочеталось, хм, наши мысли совпадают, и мы заводимся прямо с порога, как только её рука потянулась к моей ширинке. Но я собрался дразнить тебя медленно, моя горошина. И это так вкусно и обалденно, хоть бы самому не взорваться раньше времени.

Мне скучно без неё! Этот дом, эта кошка и весь мой организм требуют её присутствия! Не могу сидеть дома, это дико бесит! Да, рожа и ребро побаливают, но лучше уж на работе, чем тут маяться в одиночестве. Я даже готов готовить ужин вместе с ней, но в итоге этим всё равно занимается Мэл, а я облизываюсь рядом, иногда облизывая её в предвкушении всего: и еды, и её ласк. Что с меня взять, я  любовном угаре, у меня при виде её слюнки текут.

Но утром я совершенно уверено собираюсь в офис, всё, больше не могу, да и адвокаты посоветовали показать свою битую морду людям. Мне всё равно, как на меня пялятся сотрудники и что они себе там думают. У меня другая проблема — я не могу проявлять жёсткость на совещании в присутствии Мэлани. Влюблённый волк — уже не хищник. Пришлось попросить её покинуть зал для совещаний, и уже потом как следует наорать на Эванса. Думал, обиделась, а нет, даже поесть мне в обед притащила. Мне страшно приятно, кажется, горошина привыкает к моим выкрутасам. А вот я к её никогда не привыкну. Это поразительная во всех смыслах женщина!!! Она хочет усыновить Энтони и побороться за шанс заиметь нашего общего ребёнка. Когда она это сказала — у меня земля ушла из-под ног! Я, конечно, переживаю за мальца, он мне не безразличен, не смотря на его суку мать, и я бы рад иметь своих детей. Нет слов, зато эмоций хренова куча, но я согласен на всё, лишь бы это чудо было рядом со мной!