Падение Левиафана (ЛП)

"С этой целью я прилагаю файлы, отчеты и интервью о недавнем эксперименте, который, я думаю, вы согласитесь, является одновременно интересным и тревожным".

Наоми успокоилась. Она чувствовала, что должна сказать больше, что это один из тех моментов, на которые опираются книги по истории. Речь о принятии, положившая конец войне между Лаконией и остатками Транспортного Союза. У нее были мысли и намерения, вещи, которые она хотела сказать, но сейчас, в этот момент, все они казались надуманными и искусственными.

К черту, подумала она. Потомки сами о себе позаботятся.

"Пожалуйста, вернитесь ко мне. Чем быстрее мы сможем установить рабочие протоколы, тем быстрее мы сможем разрешить эту ситуацию".

Она остановила запись.

"И тем меньше вероятность того, что нас засосет в огромное, нечеловеческое сознание, в котором мы все потеряемся, как капли дождя, падающие в океан", - закончила она, обращаясь к неактивному объективу.

Эльви на своем рабочем месте показала большой палец вверх. Запись была хорошей. Наоми вытянула руки в стороны, ослабляя напряжение, завязавшееся между лопатками. На мгновение она представила себе всех людей, поклявшихся присоединиться к борьбе против Дуарте и Лаконии, которые увидят это. Ей хотелось верить, что все они последуют ее примеру, увидят мудрость ее выбора, отбросят обиды и оружие. Или хотя бы многие из них. Недалеко отсюда было будущее, в котором ей предстояло сражаться с группой людей, которые когда-то были ее союзниками. Ей предстояло объявить не только о ситуации с Дуарте, но и выложить карты на стол и подпольщикам, и Трехо. Это была самая похожая на Джеймса Холдена вещь, которую она когда-либо обдумывала.

"Последний шанс", - сказала она. "Мы отправляем его или нет?"

Эльви выглядела пораженной. "О. Нет. Я..." Она снова сделала жест "большой палец вверх", на этот раз более неуверенно. "Оно отправлено. Оно ушло. Я отправила его. Разве мы не так договаривались?"

"Все в порядке", - сказала Наоми. "Теперь посмотрим, пришлет ли он нам букет или боевую группу. Я должна пойти рассказать своей команде, что мы сделали".

"То же самое."

"Это было правильно", - сказала Наоми.

Эльви наклонила голову и посмотрела в сторону. Когда она заговорила, ее голос был тише, но и, как ни странно, спокойнее. "Думаю, так и было. Я бы хотела, чтобы это означало, что мы будем вознаграждены за это".

Наоми ушла, проскочив по лаконским коридорам к шлюзу. Вражеский экипаж, который, возможно, вроде как, технически не был врагом на данный момент, уступил ей дорогу. Проскользнуть через мостик и вернуться на "Росинант" было все равно, что натянуть любимую куртку. Она знала, что совершает нечто важное, но почему-то не чувствовала этого, пока все не осталось позади. Что бы ни случилось дальше, Трехо будет знать, что она работала с Элви и все, что Дуарте говорил о его плане.

Направляясь вниз, к инженерному и механическому цехам, она задумалась о том, каково это - ощущать свою связь с огромной разбухающей массой человечества более остро, чем собственное самоощущение. Она читала некоторые из первых анализов, которые команда Элви провела с помощью теоретической модели, основанной на Каре и Амосе. О том, как складки их мозга стали действовать, словно физически перекрестно соединенные, и мысль, зародившаяся в одном из них, могла каскадом перетекать в другой, а затем обратно, как песня, летящая через окно. Это казалось странно поэтичным, когда не было похоже на уничтожение.

Когда она добралась до инженерного отдела, Тереза и Амос были заняты работой. Предполётные списки были выведены на настенные экраны, и почти половина уже была в зелёном цвете.

"Босс", - сказал тот, кто был Амосом. "В чем дело?"

"Я собиралась сказать, что мы, возможно, захотим подготовиться к сгоранию, но..." Она жестом показала на экраны.

"Подумал, что лучше быть готовым, чем не готовым".

"Хорошая мысль", - сказала она. "Я приняла предложение Трехо. Я жду, чтобы узнать, будет ли он еще предлагать. Если нет..."

"Амос сказал, что вы его видели", - сказала Тереза. На ней был летный костюм одного из старых дизайнов Тачи. Наоми удивилась, что после стольких лет у Роци все еще были инструкции по их изготовлению. "Мой отец. Вы видели его?"

"Мы кое-что видели", - сказала Наоми. "Но мы знаем, что это была иллюзия. Мы не можем знать, на чем это было основано. Казалось, это был он".

"Я почти уверен, что это был он", - сказал Амос. "Моя точка обзора была немного другой".

"Мы собираемся убить его?" спросила Тереза. В ее голосе не было ни страха, ни мольбы. Если и был гнев, а гнев был, то он был направлен не на нее.

"Мы не знаем, что будем делать", - сказала Наоми. "Я не хочу никого убивать. Но может быть есть способ использовать то, что он нашел, не используя это так, как он хочет использовать".

"Если бы ты собиралась его убить, ты бы мне сказала?"

"Да", - сказала Наоми, и серьезно.

На мгновение все трое замерли. Тереза первой пошевелилась, лишь коротко кивнула, а затем снова повернулась к экранам инвентаризации. Улыбка Амоса расширилась на миллиметр. У Наоми сложилось впечатление, что девушка только что сделала что-то, чем он гордился.

Прошел почти целый день, прежде чем пришло сообщение из Лаконии. К тому времени Наоми провела долгую бессонную ночь, сомневаясь в себе, Алекс и Джим были на высоте, а "Росинант" был готов сгореть в кольцевых воротах - в тандеме с "Соколом" или самостоятельно.

Она уже собиралась надеть скафандр и провести визуальный осмотр обшивки "Роси", когда Джим позвал ее с оперативной палубы. "Наоми. У нас кое-что есть. Это от Трехо".

Она положила шлем обратно в подставку и потянулась к оперативному блоку. Алекс уже спустился вниз. Его глаза были расширены от беспокойства. Джим мог быть вырезан из гипса. Она ничего не сказала. Говорить было нечего. Либо ее гамбит сработал, либо нет. Они все скоро узнают.

Она подняла очередь сообщений. Запись в верхней части была помечена ANTON TREJO. Она открыла его и отступила достаточно далеко, чтобы остальные могли видеть. Трехо появился за тем же столом, за которым сидел в сообщении Фрихолда, но с менее приятным выражением лица. Формально это была улыбка, но в ней был гнев, который Наоми не смогла бы не заметить, даже если бы захотела. Справедливо. Она только что унизила его, показав подполью, а через них и всем во всех системах, что Наоми Нагата проникла в высшие эшелоны Лаконии.

"Наоми Нагата", - сказал Трехо, а затем усмехнулся, словно тренировался в этом. "Ты - пистолет, не так ли? Я рад, что мы наконец-то на одной стороне. Я хочу, чтобы ты знал, что я всегда уважал твою смелость и компетентность. Жаль, что вы не узнали наше дело при других обстоятельствах. Все это могло бы выйти по-другому. Лучше сейчас, чем никогда".

"Этот человек собирается всадить пулю тебе в затылок", - сказал Джим.

"О да", - согласился Алекс. "Без вопросов".

"Если мы зайдем так далеко, я разберусь с этим", - сказала Наоми.

Она отмотала сообщение назад, чтобы ничего не пропустить. "В качестве первого жеста нашего сотрудничества я прилагаю инструкцию по безопасности для вас и доктора Окойе. Просмотрите его и дайте мне знать, что вы думаете. Я буду признателен, если мы будем использовать защищенные каналы связи в дальнейшем. Я уверен, что добрый доктор сможет рассказать вам все, что нужно, если это еще не сделано".

"Этот человек потратил недели на то, чтобы медленно избить меня до смерти", - сказал Джим. "И он никогда не был так зол на меня, как сейчас на тебя".